Я в полном расстройстве сидел на кровати и смотрел на висящую на стене гитару. Всего какая-то пара недель и весь мой прогресс в ее изучении испарился, как туман в солнечный день. И ладно бы просто пальцы цепляли ногтями за струны - ножницами обрезал покороче и давай подушечки наращивать по-новой.

Гитара расстроилась. Не знаю, толи гриф повело от смены региона, толи струны не той прочности, но издаваемое ей бряканье даже на мой обтоптанный медведями слух было далеко от нужного. И казалось, всего-то делов – взять и настроить. Но как? Прошлый раз мне преподаватель помогал, а тут... Из всех музыкальных инструментов у нас тут только гармошка у ребят.

Я еще немного порефлексировал, глядя в потолок. Искать музыкальную школу и потом просить? И так каждый раз? А как вообще настраивают гитары?

Познание мне тут же выдало кучу инструкций с использованием камертона. Нет, наверняка его можно купить без проблем, ведь мы все-таки в Москве. Но мне та-а-а-к лениво... Немного потыкавшись, я наткнулся на совершенно необычный рецепт.

Схватив гитару, я вбил ноги в тапки и спустился на первый этаж, к вахтеру. Там, испросив разрешения, в телефонной книге я взял первый попавшийся номер организации и позвонил на него. В трубке раздались долгие гудки – поздний вечер, телефон брать некому.

Прижав трубку к плечу, я, согласно мануалу, отсчитал пять ладов и зажав первую струну, брякнул изо всех сил. Не то, вообще не то. Подкрутил барашек, стало лучше... Неужели сработает? Так я дрынькал минут пять, пока где-то между ушей у меня не завибрировало. Ура, получилось!

Теперь вторую на пятом с первой, третью на четвертом со второй, четвертую снова на пятом... Больше всего я промучался с шестой. Пальцы категорически отказывались зажимать только ее, постоянно цепляя пятую. Немного пострадав, я плюнул и зажал струну указательным пальцем с другой стороны грифа.

– Так ты чего, так гитару настраиваешь? – дедок-вахтер, до этого молча наблюдавший за моими мучениями, наконец-то не выдержал.

– Ага. Где-то вычитал, что гудок в телефоне – это та же нота ля, что и на пятом ладу у первой струны – я залихватски дернул упомянутую струну.

– Так это... Ты бы спросил сначала – он повернулся и достал из шкафчика здоровенную вилку, воткнутую в деревянную коробку – эта штука чай получше будет, не?

– Ну да ... - я взял предложенный камертон и легонько стукнул им о край стола. По комнате поплыл чистый звон – но вам-то он зачем?

– Да это не мой. Внучка оставила, она у меня тут неподалеку на врача учится! Вот и хранит, чтобы зазря не таскать. Тут вон у нее и трубка для клистира есть. Если что, она просила потренироваться...

Вежливо отказавшись от столь заманчивого предложения, я поднялся назад к себе. Итак, как там было? Первый лад, второй лад, третий лад... А дрынькать кто в такт будет? Ладно, начинаю сначала...

***

- Давай еще!

Откинувшись на спинку скамейки в курилке, я помахал рукой, отогняя от лица дым и произнес таинственным голосом:

– Однажды в одном городе, поздно вечером, четверо мужчин сели играть. Причем они играли за деньги, а не ради удовольствия. Играли они весь вечер и всю ночь. И когда утром они подбили счета, то оказалось, что все они получили приличные суммы и ни один их них не оказался в проигрыше. Как такое получилось?

– Ты в этом уверен? – Леонид Ильич легонько покачал вырванными из блокнота листиками.

Я молча кивнул. Еще быть не быть уверенным: полночи терзал познание на предмет основных тезисов и их последствий. Да и я еще не успел натворить столько, чтобы сегодня, 25 февраля, не было закрытого заседания, на котором Хрущев бахнет докладом о культе личности. Хоть это заседание и обозвали впоследствии секретным, но в реальности вся его секретность была в том, что иностранцев не пустили.

Да и фиг с ним, с докладом – все-таки президиум ЦК с основными тезисами знаком еще с начала февраля и никто ничего нового не узнает. Проблема в том, как этот доклад потом начнут продвигать в массы. То, что окажется в печатном виде перед глазами каждого коммуниста, будет иметь мало общего с озвученным с трибуны съезда. Так, надергают тезисы, приправят, чтобы выглядело пожирней и отправят широким веером в партийные организации по всей стране.

А может, пока не поздно, наоборот добавить перчинки? И тогда не только в Тбилиси придется вводить войска, но и в остальных регионах будут звать Маленкова назад? Немного погоняв эту мысль под сводами черепушки, я решительно выпнул ее подальше. Нет, лучше убедить Брежнева выступить с призывом снизить накал нападок на Иосифа Виссарионыча.

– Когда в Грузии начнутся волнения? – Брежнев медленно массировал лицо ладонями.

– Уже 4 марта у памятника Сталину начнутся собираться люди.

– А войска?

- 9-го.

– Пять дней...

Глядя на мучающегося сомнениями Брежнева, я решил добавить дров в костер. Безбожно картавя, я произнес знаменитую фразу Бен-Гуриона о том, что если прочитанное не фальшивка, то Советского Союза не станет через 20 лет. Ну ошибся немного мужик со сроками, ну с кем не бывает?

– А Израиль-то тут каким боком? – вскинулся Леонид Ильич

– Так они первые из западников получат полный текст доклада. Поляки поделятся по доброте душевной.

Леонид Ильич прямо на глазах начал пыхтеть и шипеть, слово закипающий чайник. Я молча скрутил крышку с термоса, наполнил ее чаем и протянул боссу. Обхватив ее ладонями, он невидящим взглядом уставился в чайные глубины. Вот прямо интересно стало, кто ему больше насолил: поляки или евреи. Но вообще все, туше – пациент буквально готов рвать и метать. Не перегорел бы...

– Слушай, Филиппов, поделись тайной. Как только ты за руль садишься, так от тебя Ильич уходит сам не свой – стоило мне выйти из машины, как около нее появился Рябенко.

– Да как-то оно само собой получается. Вот сегодня поспорили, что лучше для нашей защиты.

– В смысле?

– Ну Трегубов или Мкр.. – тут я запнулся и произнес по буквам - Мкртычан. Что выгоднее – не допустить противника до ворот или уже ворота сделать неприступными?

– Ишь ты, пучков какой выискался. – он, сложив ладони лодочкой, прикурил - Тут и думать нечего: лучше и то и другое разом.

– А вот не скажите. Оборона на то и оборона, чтобы в нужный момент дать противнику в ней увязнуть!

– Стратег... Ладно, хватит лясы точить. Довожу информацию на завтра: у тебя выходной. А потом, пока все отходят от съезда, у вас учеба.

Учеба? Опять будут говорить про то, что умножая два на два, мы получим тот же результат, что и при сложении? Или о руководящей роли партии?

– Не, тебе понравится – Александр Яковлевич, увидев мое вытянувшееся лицо, похлопал меня по плечу и рассмеялся.

***

Я аккуратно просочился через дверь и, молча приветствуя присутствующих, начал пробираться на свое любимое место. Оно немного за колонной, которая мешает смотреть на сцену и поэтому обычно пустует. Удобно: и слышно хорошо и на глазах у начальства не маячишь.

- ... И ладно бы просто подождали сотрудников, так нет, как петухи друг друга за грудки хватать начали! Ну прям как дети, что за вкусную конфету дерутся... – начальник гаража от избытка чувств аж легонько пнул трибуну.

Я прислушался. Водительский босс так увлекательно рассказывал про драку, что у меня прямо перед глазами встали картинка, как два распаренных мужика в расстегнутых шубах всячески пытаются начистить друг другу морды. Однако вместо кровавого побоища перед взорами благодарных зрителей получилось шоу. Для начала природа организовала каток под ногами, насыпав пухляка поверх подмороженной снежной каши. В процессе битвы бойцы совершенно забыли про свой возраст и наличие пузеней, которые мешались сойтись вплотную. Ну и наконец, оживляжа добавило страшное оружие бойцов в виде портфелей, набитых разной макулатурой. Любой промах тут же добавлял в бой комичности.