Лилит! Малка ха-Шадим! Эйшет Зеннуним! Наама! Ее обожествили оккультисты полагая, что она может дать все блага земные и даровать неземное наслаждение . Ее проклинала святая церковь,как величайший из соблазнов и Путь через грех в гиену Огненную. Ее называли женой Адама, первого из людей и Вечной Супругой самого Самаэля, Карающим мечом и Королевой блуда. Она никогда не была ни тем, ни другим, и тем не менее она действительно способна даровать иллюзию того, к чему стремиться тот, кто верит в нее. Наше имя – общее для всех сестер мы носим в ее честь. На такое не способна ни одна из Богинь , оставшихся в живых и скрывающаяся среди людей под личиной бессмертной женщины, преображающая свой облик лишь здесь в иной плоскости для тех не многих, кому дано узреть Божественный облик. Нельзя сказать, что Лилит лишь плод воображения иудеев, основанный на тех не многих знаниях, что были позаимствованы ими в Вавилоне или еще одна ипостась нашей Матери. Нет. Это Божество создано и возвеличено Верой людей в ее могущество и она существует, как отдельная мощь способная даже отсюда из иного измерения творить такое, что не каждому Богу под силу.Ламашту лишь ее первоначальный облик, видоизменившийся и преобразовавшийся. Между ней и Лилит имеющей безграничную власть в астрале, способной проникать в сны и фантазии, влиять на сознания людей и той женщиной чье неподвижное тело пребывает в бесконечном забытьи в трех частях мира уже давно ничего общего не осталось.Но и этот демон Ночи через веру людей подпитывает Мать нашу, даже тогда когда ей не хватает нашей крови. Они взаимосвязаны, но никогда не соединяются.Однако есть кое-что в чем я не призналась бы Кенжатаю никогда потому что не хочу верить в это , но знаю, что этот так, если именно этот Астральный облик Лилит, соединить с одним из тел Ламашту через Магический Ключ Ночи, о котором хорошо известно тем, кто увлечен Потусторонним миром Шелухи ( Клипот), То Мать восстанет из спящих и одновременно во всех своих колыбелях. Это были лишь мои догадки. А точнее говоря предчувствия.

Земного в ней было чуть больше чем в Плодородной паре. Она могла бы вызвать приступ вожделения даже у священника, обладая идеальной фигурой и даже в лунном свете этого невозможно не увидеть и горячей загорелой кожей, как будто он провела сотни часов на пляже. Губы у нее оказались по - человечески полные, идеально очерченные итакие алые, что в полутьме казались обагренными кровью. Безусловно ,ее фигура обладала внушительными формами, Прикрытыми лишь тонкой тканью . струящейся змеею по ее телу с широким шлейфом. Соски на этих идеальных полушариях призывно алели – крупные и сочные как переспелые вишни. Ноги тоже были вполне женскими, очень длинными с тугими икрами, гладкими бедрами и алыми ногтями на пальцах и никаких птичьих лап или козлиных копыт. как иногда описывали ее иудейские трактаты. От нее веяло жаром, но не тем , что заставляет каждого кто спускается в обитель Культа в Балхаше. Жар этот был другого рода. Рядом с ней багровело лицо, тело заходилось в приступе дрожи , зубы сводило до боли - такое она вызывала вожделение сразу и в крайней отчаянной степени. И все же, было в ней что-то неестественное, словно она была стара так, как не может быть старой ни одна земная материя. Я снова невольно подумала о том , что все они напоминают древних вампиров – все трое. Эта схожесть читалась не только в глубине уставших глаз, но даже в их движениях: замедленных, ленивых и тяжелых.

Мы стояли на песке, и я раздумывала: не пора ли мне снять сандалии. А мой спутник видимо собирался с мыслями и потому тоже никуда не торопился. Божественные на нас не смотрели. Они развлекались по-своему , как и подобает Богам. Другие не люди то и дело входили в воду , чтобы выразить им свое почтение. Церемония эта была простой. Кто-то чинно входил. Кто-то весело забегал, разбрызгивая воду в разные стороны, что особенно веселило Таммуза. Некоторые подходили парами, держась за руки, другие в гордом одиночестве. Не люди обходили все Божеств по очереди, приветствуя и получая благословение , полагаю. Но при этом каждый обозначал свою преданность тем, кого выбирал для этой церемонии первым. Разумеется, не смотря на то, что виновником торжества был юный Бог Пастух, чаще всего колени преклоняли перед Инанной. Женщины делали это благоговейно, едва касаясь деталей ее одежды, как в храме. Мужчины же галантно целовали ее колено. Отличился в этом деле бородатый байкер, который смачно присосался губами к ее детской ляжке. Она радостно засмеялась переливчатым смехом ангельской прелестницы, завораживающим и опасно обманчивым, будто белокурому ангелу подарили воздушный шарик, и даже слегка раздвинула ноги, как будто поощряя его к дальнейшим действиям. Меня охватило смущение при виде этой сцены. Чувство так не свойственное демону похоти. Я наверняка сгорю от ложного стыда, если он прямо сейчас подарит ей оральные ласки на глазах у всего собрания на берегу и законного супруга. Причиной такой реакции была не сама сцена, а присутствие рядом в этот момент орденоносца.Однако испытывая странные эмоции, я все же ловила себя на мысли, что чувства эти не совсем мои. Утукку не стал продолжать, а лишь слегка придерживая Богиню за вытянутую ногу погладил по бедру , давая понять, что он в принципе не против чего угодно. А потом ,разгребая коленями воду, не вставая в полный рост подполз к Богу. Приветствие между мужчинами были сдержанными. Таммуз конечно не Абсу, советник для принятия решений ему не нужен (прим 1), но меня очень удивило то, какими типично мужскими взглядами и с пониманием они обменялись. Всегда настроенные на похоть рецепторы лилиту подсказывали мне, что байкер сегодня ночью получит приглашение в супружескую постель – третьим лицом. У него, кстати, шансов было больше, чем у тех особей женского пола, что пытались привлечь внимание Таммуза, откровенно поглаживая его ноги и демонстрируя свои обнаженные тела с многообещающей улыбкой. На них он реагировал равнодушно. Юный только с виду бог, уже давно пресытился плотской любовью. Да и Благоверную свою, ради которой он когда-то вступил в соперничество с Богом Садов, уже тысячи лет не желал также страстно. (прим 2) Лилит на мой взгляд в большей степени прекрасная, удостаивалась первого приветствия только в том случае, если в воду погружались ноги моих сестер. Но это ее не задевало. Не люди мужского пола и это была так очевидно, ее очень боялись. Даже грозный с виду вампир, крадущий дыхание, преклоняя перед ней колени, опустил голову и спрятал от нее глаза. Кому, как ни ему известно, могущество другого Вампира. Только Лилит умеет иссушитьи измучить похотью , убить желанием и заставить корчиться в муках от нестерпимого желания. Она и была олицетворением нашего Голода на астральном плане. Она и есть Голод. Но только ее, в плане пищи интересовали исключительно дети Кингу. Утуккуосторожно приложил губы к ее щиколотке, жестом крайней степени покорностии смирения, но совсем без вожделения выказанного Инанне. Страх дрожал в самой его ауре. Богиня же смотрела на него презрительно и я поняла , не подавая виду , она все равно запоминает каждого , кто не поклонился ей первым.

У меня выбора все равно не было. Лилит часть меня самой. Я не смею предпочесть ей кого-то другого, даже если бы захотела. Дело не в том , что Культ обучил нас служить ей. Лилит взывает к нашей крови, она та часть Моей Матери, которая делает нас всех кровными сестрами и дочерьми Ламашту.

Я протянула руку своему спутнику и он слегка склонившись в знак согласия обхватил ее широкой ладонью. Резкий прилив крови к низу живота заставил меня покачнуться , я едва не ахнула, ощущая там сотню живых трепещущих бабочек. Воздух вокруг меня резко нагрелся и щеки тоже, а глаза , я это чувствовала не могли удержать искры счастливых брызг. В этом чувстве так давно забытом не было ни капли похоти, только нежное, столепестковое карамельное чувство любви. Моя дрожь передалась его телу и кольнуло остро в самое сердце. Эту сладость он воспринимал иначе. Любовь текла по его венам корично медовой патокой и отравляла как самый изысканный на свете яд.Чувство, которому я уже сдалась, его терзало. Он ему сопротивлялся, прекрасно осознавая, что чувствует и ненавидел нас обоих: меня за то, что я это чувство ему внушаю , а себя за то, что предает этим чувством все свои убеждения. От этой связи я в принципе ничего хорошего не ждала никогда . Да и на его счет тоже не обманывалась. Но то, что он продолжает отвергать ее возможность, вместо того, чтобы попытаться получить от него удовольствие и соединиться со мной, меня удручало. Так я осознавала еще одно, я как раз к этому шагу уже созрела.