Что там сделала Генри , водя горячим носом по изгибу моей шеи, осторожно прикусывая кожу на ней, я вам не скажу сейчас, но в тот момент в изголодавшемся, еще не остывшем от изнуряющей жажды по ласкам орденоносца, теле которому я так долго отказывала в насыщении, зарождалось то самое тонкое и сладкое ощущение. от которого горло разрывает стоном желания. Ему это было необходимо. Черт ее знает, о ком думала она, зарываясь пальцами в моих волосах, приминая жаждущие ее поцелуев губы, разрывая до гулкого хруста ткани одежды. Может ей хотелось в эту ночь увидеть во мне свою погибшую Возлюбленную, которую отравил Всемогущий голод, а может быть всех женщин, что побывали в ее постели , не задерживаясь надолго от которых она бежала, боясь снова причинить кому-то нестерпимую боль. А я не думала о Нем. Мне нужна была эта ласка. Меня так давно никто не любил без чар и принуждения, ради меня самой. И я позволила себе забыть о том, что она девушка, а я не сплю с девушками. Она была опытней, а еще она была настойчива и очень активна и я отпустила себя. Я позволила ей руководить моими жестами, расправлять мои бедра так, чтобы ее лоно теснее и сладостнее прижималось к моему, воздействуя на самые чувствительные местечки, чтобы усилить во мне бурю наслаждения. Было что-то невообразимое в этих множественных оргазмах, которые приподнимали меня над постелью навстречу ее возбужденной, трущейся об мою груди и ее неистовому умелому, исследующему все центры удовольствия моего женского сада наслаждений, языку. И, даже когда утомленные и влажные , но невероятно счастливые мы засыпали в ее келье, ни она, ни я не испытывали сожаления о том, что между нами произошло.

Привыкнуть просыпаться в кромешной тьме, я так и не смогла. Безусловно, наши достославные братья Культа озаботили Владыку провести в Обитель электричество. Но долго оно не выдерживало. Пробки выбивало постоянно. Электрик обслуживающий Обитель заработал на бесконечных поломках больше . чем мастер . который чинит наш дорогостоящий лифт. И это только за работу, без молчания. Поэтому электричество. Т.е. генератор использовали крайне экономно. Большую часть времени . здесь горели керосиновые лампы и свечи. Я и Генри , в отличии от многих братьев обзавелись яркими, весьма недешевыми ночниками на батарейках. При свете такого ночника можно было читать. Но даже он не помогал ощутить приближение благословенного утра.

Я проснулась первой. как всегда испытав сожаление . что не могу сощуриться на яркий солнечный свет слепящий глаза через открытые окна. Всполохи от ночника плясали по стенам неравномерно, имитируя пламя камина. Не пойму ,зачем Генри выбрала именно такой ночник, когда в ее келье, также как и в моей был настоящий камин.

Воспоминания о бурной ночи дрожью прокатились по моему телу. Надо сказать, сегодня оно вовсе не напоминало о себе, почти приятной болью там, где обычно немного саднит после активных физических упражнений сексуального характера с мужчиной. Генри спала лицом вниз, спрятав его в складках смятой подушки, и как она только не задыхается, а также маленькую упругую грудь, лишенную округлой полноты, но с твердыми круглыми сосками, так живо реагирующие на мои прикосновения прошлой ночью . Сейчас она больше чем когда-либо напоминала юного мальчика попавшего в сети опытной и коварной соблазнительницы. Разглядывая хрупкий позвоночник, я размышляла о том, что мне сейчас делать.

В Культе я достаточно давно. Не сказать, чтобы правила охоты предписывали нам уходить с места «поедания жертвы», пока она еще не пришла в себя или спит. Но мы все равно всегда поступали именно так. Это избавляло от ненужных неловких объяснений всякого рода. Я привыкла. Другого секса в моей жизни просто не случалось. Так что я давно не просыпалась в постели с тем, с кем приходиться после этого еще и разговаривать. Так что я уже было решила не изменять собственным правилам и ретироваться в собственную келью, чтобы хоть на время избежать общения с Генри и может быть подготовиться к разговору, но не успела.

Она проснулась. Медленно повернув в мою сторону голову. Она открыла один глаз. Что она одним глазом там разглядела в моей готовой к бегству позе и на выражающем целый спектр эмоций лице. Трудно сказать. Она игриво перевернулась на бок, приподнялась на локте и усмехнулась. Я промолчала. На ее лице ясно угадывалось такое знакомое мне выражение : - свершившимся фактом обладания, знания моего тела, каждого его сантиметра. Так смотрит любовник. Этот взгляд должен был принадлежать мужчине. И оттого . что так смотрела на меня она. я смутилась еще больше чем, обычно.

- Видела бы Ты сама свою «рожу» - грубо произнесла она – Не парься! Замуж за меня Тебе выходить не придется.

- Просто… Я не привыкла к отношениям вообще. А уж с женщиной тем более. – попыталась объясниться я.

- Ушам не верю! Ты же демон соблазнитель. Уж для тебя одноразовый секс вообще не должен звучать как «отношения» - она спрятала руку под одеялом и я готова поклясться почесала что-то там у себя между ног. Так обычно поступают мужчины со своими драгоценностями. Только вот у Генри не было тех штук, которые надо чесать.

- Без голода это всегда какие-то отношения. – ответила я и добавила. – Перестань строить из себя мачо. Ты не будешь нравиться мне меньше, если не сможешь заменить мне полноценный «болт»

- О! Болт?! – насмешливо переспросила она. – Так я Тебе все-таки нравлюсь?

- Ну! – я задумалась – До этой ночи, я полагала, что ты нравишься мне как человек. Да я помню ,что мы не люди, но ты меня . я думаю, поняла. Теперь все по-другому. И знаешь, заниматься с тобой любовью намного приятней, чем с некоторыми мужчинами.

-О! Любовью! – хмыкнула она чем смутила меня еще больше – А теперь, значит все по- другому? – взгляд ее черных глаз очень внимательно изучал мои черты, одновременно пытаясь уловить в них мимику, которая не сможет скрыть истинные чувства за тщательно подобранными словами и в то же время лаская мои губы, веки . щеки. Я это чувствовала и понимала, о чем она думает. Я ничего не могла с собой поделать, стыдливость горела под моей кожей розовым пламенем.

- Конечно.Ты сама это понимаешь – робко ответила я.

- Ой! Любишь ты все усложнять. – она попыталась придать своему голосу ноты беззаботности. Получилось не убедительно. – У меня давно не было секса с девушками, а только такой секс я считаю «хорошим». Но это вовсе не означает, что каждый «классный перепихон» ведет к отношениям. Вот так я к этому отношусь и тебе советую.

Генри пыталась меня задеть. Наверно. А еще она старалась заодно провести черту за которую так часто любит заходить женский пол, придавая огромное значение сексу. Я, конечно , могу ее понять. В ее сердце жила старая история. Не исключаю и такой возможности. что она до сих пор хранит верность своей погибшей Возлюбленной , хотя бы в душе. Но ведь жизнь продолжается и каждому нужна не только ласка, но и надежное плечо. Мужчины не могли ей этого дать. Впрочем «жертвы» для всех нас одинаково только еда, они даже на полноценный секс тянут не всегда. Но вот женщины. Она не готова никого подпускать к себе близко. Но ведь когда-нибудь придется.

Конечно ,это буду не я. Я ничего не могу ей дать и требовать от нее чего-то лишь потому, что между нами что-то было тоже не буду. Возможно для нас обеих будет правильным оставить все как есть . но это не значит . что я не могу быть для нее кем-то близким.

Поискав внутри себя желание повторить прошедшую ночь . я его не обнаружила. Пожалуй, у меня бы получилось сделать вид, что ничего не было. В конце концов, я никогда не любила женщин. А вот Генри? Сейчас она пытается убедить меня, что все это для нее ничего не значит. Но я ловила на себе слишком горячие волны похоти и немного сожаления о том, что мы не можем продолжить прямо сейчас.Но если бы она попыталась сейчас сделать хоть что-то я бы ей отказала, и она это понимала. А вот оттолкну ли я ее впоследствии. Я еще не решила. Мне не хотелось ранить ее самолюбие. Но и давать ей надежду тоже не хотелось.