В высокогорьях и мрачных пещерах Смарагдовых гор обитали также нелюди – древнейшие племена существ, чьё телосложение отличалось невероятной громоздкостью и коренастостью, а лица сохраняли отпечаток дикости и грубости, о чём свидетельствовали огромные надбровные дуги и скошенные подбородки. Благородные предки горцев, называвшие себя арихейцами, чьё имя унаследовали и сами горцы, встарь истребили многих нелюдей и загнали оставшихся высоко в горы и глубоко в пещеры. Там эти ночные охотники пребывали уже долгое время, тая злобу и ненависть и мечтая о возвращении своих былых владений. В сумерки, во времена, когда солнце красное заволочено грозными тучами, а порою и в неясные дни, когда мгла стелется по земле волнистыми прядями, нелюди, случалось, без всякой опаски спускались в горные долины и нападали на прохожих, похищая их и затем пожирая в своих тёмных пещерах. И доныне рассказывают ещё о том, как под покровом туманов эти злые порождения камней уволакивали одиноких путников, сбившихся с пути, в своё мерзкое царство. Совершенно бесстрашными нелюди бывали в беззвёздные и безлунные ночи. Когда же тёмные просини неба были пронизаны звёздами алмазными и когда сияла бледнолицая луна, они всё-таки были далеко не так храбры.
Но самыми ужасными и опасными созданиями в Смарагдовых горах были змеечудища. Бывали среди них как некрупные змеёныши, так и огромные крылатые змеи. Последних было не так много, и они, как правило, обитали в пещерах, коими особенно изобиловали восточные склоны гор. Эти древние змеи были разумны и хитры и оченно любили чинить всевозможное коварство, подлость, убийства и прочие мерзости. Но их потомки постепенно вырождались, если не в размерах, то в обладании искрой мысли, и родившиеся совершенно недавно зачастую вовсе были лишены всякого рассудка и разума. Они представляли из себя некий сорт крылатых животных. Тем не менее змии всё так же могли без всякого повода осыпать жаром-огнём встречного человека или даже асилка, а могли и сжечь искристым пламенем целый город. Посему много людей и даже великанов испытывало страх перед этими созданиями, если не считать тех древних исполинов, ходивших под самыми облаками, столь высоких, что на них порой селились ласточки и даже сизогрудые орлы. Ежели случалось, что змии огнедышащие прилетали на поля с посевами, то они беспощадно их выжигали, и всё пропадало: и ярица, и колосистая рожь. Коли же встречали они отары овец, то и от скотины мало что оставалось. Те воины и отчаянные витязи, что нападали на змеев, обычно превращались в груду костей. Но вскоре среди народа горцев появились и настоящие мастера своего дела – змееборцы, благодаря которым поголовье этих чудищ, особенно мелких змеёнышей, на западных склонах удалось заметно сократить.
Однако полно болтать о всяких мерзких тварях. Пришло время послушать и о пригожих созданиях, а таких тогда было достаточно. Но не думайте, что я поведу свою речь напевную о всяких нелепых зверушках! Нет, я скажу слово о сынах Солнца и Земли. Родилось большинство из них как раз в ту самую пору, как благодатные солнечные лучи озарили молодую Землю. Но не столь важно, как они явились на свет, гораздо важнее, что все Земнородные дети получили под свою опеку разные земли, а потом и воды, и леса, и даже горы и подземелья, а кроме того, им была дарована сила. И многие распорядились ею во благо, а иные по своему усмотрению. Так появились вековечные деды, волоты славные, прекрасные девы-водяницы и жёны, наделённые мудростью – все они полюбили более всего на свете создавать что-то новое и творить прекрасное на просторах юного мира. Вместе с ними были рождены и лешие, водяники, зыбочники, матохи и прочие неказистые на вид создания, внутри которых иногда гнездились ненависть, коварство, жажда убийства или просто желание напроказничать.
Рихог, столица Рухрога, расположился в обширной долине, защищённой с севера и юга двумя горными отрогами, с востока же он упирался в горную гряду Смарагдовых гор. Город делился на три конца – Торговый, Нижний и Вышний. Торговый конец был первым, он находился прямо на входе в город между двух отрогов. Сюда свозились товары с окрестных деревень и даже из страны карлов и Бусого леса. С севера торговцы привозили янтарь и напитки Деда-Пасечника, а также другие изделия благих сынов Земли и Солнца. На обширной площади всегда кишел народ, а крикуны-торговцы вопили свои кричалки. Следом за Торговым концом следовал Нижний – это была часть города, населённая простым людом, жившим в срубных избах в один этаж. Вышний конец следовал за Нижним – эта часть стольного града возвышалась на холме, к которому сквозь все другие концы вела прямоезжая дорога – Срединный Тракт. Именно в Вышнем конце находился загадочный Хоровод Камней – по всей видимости, когда-то это было святилищем древних волотов или ещё какого-то просвещённого племени, которое сгинуло ещё до того, как арихейцы пожаловали на эти земли. Помимо этого таинственного сооружения, в Вышнем конце стоял княжеский дворец и дома именитых горожан – как правило, воинов-дружинников и змееборцев.
В ту пору юный Итилмир из знатного рода Хванира играл на улице с другими детьми. Да, имена у людей тогда были очень благозвучны, да и язык в ту пору звучал так, будто звуки извлекались не из уст, а брались от водицы бурливой или из яровчатых гусель. Итилмиру было всего пять лет, и он сломя голову носился по улицам Вышнего конца, увлекая за собой своих друзей. В его руках красовался маленький деревянный меч, сработанный для детских игр и забав, в то время как у его лучшего друга Хоробрита из рода Ярира был милого вида лук и даже набор тупых стрел.
– Итилмир! – вдруг прозвучал женский голос, и из окна красивого двухэтажного дома высунулась русоволосая женщина: в блеске дневного солнца её голубые, как синь моря, глаза наполнились чарующим светом. – Ступай к обеду!
Итилмир попрощался с друзьями, обещая выйти, как только поест, и, размахивая мечом и издавая звуки весёлые, которые в его представлении должны были сопровождать взмахи верного клинка, побежал к своему дому. Дом был прямоуголен и продолговат, а в середине лицевой стороны находилась главная дверь, украшенная старинной резьбою. Крышу соломенную венчала деревянная голова изящного лебедя, тоже с великолепными узорами. Лебедь был символом рода Хванира и красовался не только коньком на крыше, но и на боевых знамёнах достославного семейства.
Тем временем Итилмир прискакал к столу, за которым уже сидели все члены его семьи. К слову, семья его была старшей во всём роде Хванира. Во главе стола сидел отец удалый, чьё имя было Кремлемир, – статный муж сорока лет, с угловатыми, выдающимися чертами лица и волевым подбородком, покрытым рыжеватой бородой, с серыми, как сталь, глазами. Он смотрел в окно – казалось, думал о чём-то важном. Рядом с ним сидела его жена Ольбеда, мать Итилмира, которая не столь давно звала его к столу. Черты её лица были тонки и изящны, а шея – длинной и красивой словно лебяжья. Также за столом сидели два старших брата Итилмира – Дорогаст и Средомир – первому было двадцать лет, а второму восемнадцать. Дорогаст унаследовал от отца бороду рыжую и угловатые черты лица, а от матери – спокойный нрав и очи ясные, голубые, что небесная синь. Он был рассудительным и задумчивым человеком, в то время как его брат Средомир, обладавший столь же изящными и красивыми чертами лица, что и мать, напротив, был чувственным и яростным.
– Надо собрать всех гридей князя и созвать ополчение! – воскликнул он, и в его серых глазах вспыхнула ярость. – Эти проклятые нелюди совсем обнаглели! Позавчера задрали целое стадо овец, а вчера пропала жена Брадовита. Сегодня её нашли. Обглоданной до костей!
Итилмир тем временем сел за стол.
– Умерь свой пыл, Средомир, – промолвил отец семейства. – Ты должен подавать пример своему брату, а сам приступаешь к обеду, не поблагодарив богов за щедрые дары.
– Славься, Сварговит! – произнес Средомир. – Но не кажется ли тебе, отец, что пора созывать воинов в поход?
– Кажется, – подтвердил Кремлемир, вздохнув. – И полагаю, князь сам скоро примет такое решение.
