— Естественно. Но само завещание составлено грамотно. Не переживай, ты все равно не останешься без денег, на твое имя завещаны несколько именных акций в разных солидных компаниях, они не имеют отношения ни к заводу, ни к кредиту. Это, так называемый, личный капитал. Старость тебе обеспечена. В случае твоей смерти, все перейдет твоим детям, а если их не будет, в благотворительный фонд. Просто и понятно.

— То есть, на благотворительность отойдут только именные акции, но не акции завода?

— Да.

— Ты гений, Катя! Я должна тебе.

— Я тебе не завидую. У тебя сейчас столько хлопот будет. Тебе надо обязательно подать заявление на вступление в наследство. Я так понимаю, что раз документы тебе передали, значит, Хромов умер? Расскажешь, как тебе удалось богатея отхватить? Впрочем, не такая уж ты богачка. В наследство вступишь официально только через полгода, а срок погашения кредита закончится несколько раньше, так что все банку отойдет, из-за долгов!

— А если завод погасит долг вовремя, у него есть шанс уйти от опеки банка?

— Это очевидно.

— Да я так, размышляю вслух. Приеду, увидимся, пока! Ты меня выручила.

— Что? — спросил Макс. Они с Сергеем прислушивались к разговору, но видно не всё поняли.

— Можешь пригласить сюда Хромова? И пусть прихватит с собой самого грамотного экономиста города, наверняка такого знает.

Максим позвонил Хромову, тот обещал быть, как только разыщет специалиста.

— Венера, ты так и будешь метаться по квартире? Ночью, помнится, ты погибала.

— Да, извини, ночью я была не в себе.

Венера переоделась в свои постиранные и высушенные джинсы, футболку попросила у Макса. Сергей с интересом наблюдал за парочкой.

— А что у вас было ночью? Вы не того?

— Чего того? — удивилась Венера, а Макс предупреждающе рявкнул: — Серый!

— Я только хотел уточнить, вы не поругались ночью? — невинно сообщил Сергей.

— Нет.

— Ну, ну!

Сергей смотрел телевизор, приглушив звук, Максим сидел в кресле и дремал. Венера задумчиво ходила из угла в угол.

Она с удивлением поняла, что Максим её волновать престал. Словно излечилась! И ей стало очень спокойно и комфортно. Никаких страданий, редких взглядов на предмет обожания, вздохов! Ничего! Видимо, в затмении чувств была. Глупости закончились. Это сколько же надо было пережить, чтобы поумнеть?

— Максим, ты знаешь, каким образом разбогатели Хромовы? Ой, я тебя разбудила?

— Мне не привыкать, — буркнул Макс. — Они начинали челноками. Когда все ещё только приходили в себя от развала Союза, ребята торговали водкой, по бартеру везли рыбу, скупали мясо, когда немного приподнялись, выкупили автобазу. Разогнали бездельников, отремонтировали три машины, возили грузы. Позже между ними пробежала черная кошка, они разделились, к тому времени уже оба крепко на ногах стояли. Эдуард увлекся промышленностью. А Федор в торговле остался. Эдуард купил бетонный узел, столярный цех, кирпичный завод. Он во всем разбирался. Команду грамотную себе подобрал. Выкупал ваучеры у людей. На предприятиях перестали платить зарплату людям, он стал скупать акции, но не все подряд, разумеётся, только те, что ему были интересны, так у него контрольный пакет и образовался. Он мечту свою осуществлял, хотел стать заводчиком. У него появилось имя, ему доверяли.

— Откуда ты о нем столько знаешь?

— Я живу здесь, у нас как в деревне, все обо всём знают. И я расследовал его гибель.

— Как его убили?

— Его расстреляли из проезжавшей мимо машины. До дома не доехал сто километров. Получается, его ждали.

— Да, верно. Завод остался без хозяина, пока разброд и шатания, пока делят кресло, кредит не выплачивают, завод отходит банку и конец истории семьи Хромовых.

Венера вновь забеспокоилась об узниках подвала. Максим согласился, с тем, что нет смысла их держать, и отправил Сергея освобождать бедолаг.

— Венера, ты действительно не знала, что Хромов так богат?

— Откуда? — искренно удивилась девушка, — он говорил, что у него есть фирма. Мы вообще о делах не говорили. Нам было интересно вместе, мы гуляли, ходили в театры, на выставки, в музеи. Он увлекательно рассказывал о вашем городе, знал много историй.

— Тебе он нравился?

— Да, я была чуточку влюблена.

— Сейчас вроде бы не время, но помнишь, ты обещала рассказать о своих неудавшихся замужествах.

— А-а! Это? — Венера улыбнулась, — пустяки. Ванечка сбежал в Саратов, а Володя прислал вместо себя тысячу долларов.

— Не считая Эдуарда, тебе везло на подонков.

Венера взвилась.

— Знаете что, Максим Васильевич! Вы не имеете права судить людей, о которых даже не слышали раньше!

— Так! Понятно! Провела обыск? Мало кто знает меня по отчеству. Ты специально меня выматывала всю ночь, чтобы обыск провести?

— Ну и что? Я не собираюсь извиняться! Я никому из вас не доверяю! Мне надо было знать, кто ты такой!

— И много узнала?

— Узнаешь у вас, как же!

— Это точно, не узнаешь!

Перепалку закончили и пока ждали Хромова, Венера стояла у окна, смотрела на улицу, а Максим вновь задремал.

Окно выходило на детскую площадку, в песочнице копошилась одинокая девочка и что-то лепила из песка. Мама её сидела вполоборота к дочери, на скамейке, курила и разговаривала с кем-то по телефону.

Ещё с одним непоседливым малышом гулял дед, пацаненок лез на сооружение, скатывался, а дед его ловил. Им было весело вдвоём.

Венера унеслась мыслями в прекрасное будущеё.

Вот она сидит в кресле директора завода, руководит всеми, а ей на подпись секретарь несёт документы, целую гору. Или она выходит из крутого автомобиля, у неё в водителях Макс, открывает ей дверь в полупоклоне.

Или она идет по красной дорожке в кабинет важного чиновника в правительстве.

Она улыбнулась своей фантазии. Максим в полупоклоне? Но помечтать-то можно?

Приехал Федор Хромов. Позади вошедшего Федора топтался молоденький парнишка, в очках и бейсболке. Наряд простой, джинсы и футболка. Парень снял кепку, кивнул головой и прошёл в комнату, ничуть не стесняясь того, что о нём говорил Хромов.

— Знакомьтесь, Алексей Иванович Иванов. Фрилансер. Экономист. Никуда стервец, устраиваться не желает! Работает по контракту. Аудитор. И хапуга.

Алексей улыбался, ему нравилась такая характеристика. Венера немедленно прониклась к нему доверием и пообещала себе придумать, как свести этого парнишку с Катькой Мухиной, они бы точно были идеальной парой! Федору она доверять пока не могла, но без его помощи бы, не справилась.

Она рассказала Хромову и Алексею, как обстоят дела с заводом, завещанием и попросила просчитать варианты событий. Есть ли смысл пробовать спасти завод и вырвать из рук банка и что следует предпринять, в связи со смертью основного держателя акций. Или не стоит и пробовать. У неё было собственное видение решения вопроса, но она решила придержать мнение при себе.

— Мне нужны балансы за три последних года, — заявил Иванов.

— Без Лючии Харитоновны не обойтись, — сказал Федор, набирая номер телефона. Ему ответили. Он разговаривал с полчаса, затем забрал Алексея и они уехали.

Вернулся Федор один.

— Харитоновна всю жизнь заводу посвятила, поэтому согласилась предоставить документы. Алексей у меня в кабинете расположился. Командует, — засмеялся Федор, — кофе ему подавай. Ответ завтра выдаст.

— Так быстро?

— Это не человек, а компьютер. За работу деньги немалые берет.

— Федор, мне надо с вами поговорить.

Макс вышел.

Венера помолчала.

— Честно говоря, я подозревала именно вас, Федор. Теперь уже нет. Я почти уверена, что Эдуарда убил Камчадал, не сам, он кого-то нанял. У меня нет доказательств, да и не будет, вся схема построена таким образом, что ни к чему не привяжешься. Но кроме банка и меня смерть Эдуарду вообще никому не выгодна! Я вне подозрений, потому что в момент его гибели находилась в больнице. И нанять никого не могла, не знала о завещании в мою пользу, у меня есть свидетель Лилька, она подтвердит, как именно ко мне попали документы. Остается только Камчатский, больше некому. — Венера помолчала. — Вы знали, что Надежда Андреевна тринадцать лет шантажирует Камчатского больным ребенком?