— Отличная идея! — поддержал Аъзам. — Поле, как раз, освободили для вас, — он взглянул на сына. — Новички тренируются всегда последними — это ещё одно из негласных правил. Иди, разогрей жеребца и вдохни полевой пыли, пока не началось состязание, — слова Аъзама были устоявшимся выражением среди участников.
Несмотря на проливные дожди в прошлом месяце, поле было почти сухим, но пыли на нём не было и крупинки. Если бы не отрицательное воздействие от ежегодных состязаний на почву, оно бы зеленело так же, как и земли вокруг кратера.
Одни говорят: «Вдохни полевой пыли», другие — «Вдохни пыли на поле». Эти выражения корнями уходят в историю состязания Бузкаши, но сегодня никто и не вспомнит точно откуда оно пошло.
Со стороны стоил в ограждении было два прохода на поле. Икбол воспользовался тем, что справа и вывел свою бурую лошадь с серыми пятнами и серой, стриженной гривой. Его седло было обтянуто красным, тонким бархатом. Красными были и узды и даже его сапоги со шпорами.
Азим вывел жеребца из стоила, взобрался на него и вслед за Икболом выехал на поле. Как только это случилось, жеребец начал требовательно фыркать, мотать головой и вилять хвостом.
— Спокойно, — прошептал Азим, поглаживая его за длинную шелковистую чёрную гриву.
— У твоего жеребца грозный вид, — заметил Икбол, когда к нему подъехал Азим. — Ему не терпится проявить себя? — на его лице было добрая улыбка.
Азим кивнул ему в ответ со сдержанной улыбкой, продолжая гладить жеребца.
— Среди всех участников только у тебя чистокровная чёрная лошадь, — заявил Икбол. — Откуда он у тебя? Чёрных лошадей разводят только в табуне султана.
— Как раз оттуда я его и купил, — с гордой улыбкой ответил Азим, услышав толику зависти в голосе Икбола, а вот жеребец фыркнул, упрекнув своего наездника за ложь. Однако Азиму этого не понять — он ведь не лошадь и не знает их языка.
Икбол скривил сжатые губы и повёл головой.
— Султаны крайне редко продавали своих боевых лошадей, и было это очень давно. Зная алчность нашего султана, ты либо очень богатый юноша, или, возможно, очень везучий…
Последнее предложение Икбола было незавершённым, так как он не знал имени собеседника, и об этом намекал его улыбчивый, вопросительный взгляд.
— Азим, — представился он, приставив руку к сердцу.
Кроме того загона, в котором держали мархуров, у самого ограждения было четыре загона, десять на десять газов каждый, расположенные в четырёх местах.
— Ну что, Азим, разогреем своих лошадей? — бодро предложил Икбол. — Давай до северного загона на перегонки?
Азим кивнул, приняв его вызов.
— На счёт три, — сказал Икбол и приготовился. — Раз… Два… ТРИ!
Икбол пришпорил свою кобылу, и та рванула вперёд. Азим вслед за ним, но его жеребец не просто рванул, а сорвался с места, словно выпущенная стрела, и в мгновение ока обогнал лошадь Икбола. К середине поля отрыв Азима от Икбола составило два корпуса лошади, а его жеребец неумолимо набирал скорость. Азим не ожидал такого, и ему было трудно удержаться в седле, что не осталось незамеченным другими участниками. Они принялись насмехаться над ним, но в самом Азиме это вызвало азарт и возбудило все чувства. Азим покрепче взялся за поводья и прижался к жеребцу. Какое-то мгновение спустя до северного загона было рукой подать. Отрыв увеличился до трёх с половиной лошадей, и пора уже было останавливать жеребца.
Азим потянул за поводья, но вместо того чтобы остановиться, его жеребец на полном ходу перескочил через ограждение и только потом снизил скорость, позволив Азиму развернуть его. При этом жеребец недовольно фыркал и требовательно мотал головой. Он понимал, что его новый хозяин неопытный наездник. Это поняли и другие участники, и своими насмешками предварительно приговорили его на поражение.
Азим был крайне изумлён и даже напуган — такого он точно не ожидал. Он озирался по сторонам, ища проход, чтобы вернуться на поле. Проход был справа от северного загона, и он направил жеребца туда.
Проход ему открыл мальчишка одиннадцати лет, вытаращив глаза на чёрного горделивого жеребца и его наездника с чёрными узорами на кафтане — он был поражён зрелищем, которое они устроили.
С восхищённым смехом к Азиму подъехал Икбол.
— Да он у тебя просто неистовый!
— Боюсь, я не смогу усмирить его пыл, уж больно он прыткий, — ответил Азим, довольный и одновременно озадаченный своим подарком.
— И не надо, — возразил Икбол. — Это поможет тебе в состязании. Вам нужно лишь найти общий язык, — его слова привели Азима в недоумение, а сам Икбол направил свою кобылу к воротам северного загона и с вызовом посмотрел на Азима. — Давай, теперь на опережение.
— На опережение? — переспросил Азим, остановив своего жеребца в паре газах от Икбола.
— Я поскачу к центру поля, а ты скачи вдоль ограждения и, когда до западного загона останется пару десятков газов, скачи мне наперерез, — объяснил Икбол, показывая всё руками.
Азим недоумевающе скосил взгляд, он не понимал цели этого упражнения.
— Ты поймёшь зачем это нужно, когда состязание будет в самом разгаре, — сказал Икбол и склонился к шее своей кобылы. — Ты готов? Давай! — он пришпорил лошадь и помчался к центру поля.
Азим развернул жеребца и погнал его вдоль ограждения, как указал Икбол. Жеребец стремительно набирал скорость. Азим слегка склонился вперёд и опустил голову, чтобы снизить сопротивление ветра. Дух соперничества, зарождавшийся внутри, заставил его посмотреть налево. Он заметил, что они с Икболом скачут на одной линии и даже обгоняет его, хоть и скачет не по прямой. Азим посмотрел перед собой — до западного загона оставалось меньше сорока газов. Азим повернул жеребца налево и погнал его к центру поля. Он оценил расстояние от Икбола до центра и ускорил жеребца. Молодой, резвый жеребец был этому только рад и развил такую скорость, что Азиму начало казаться будто Икбол скачет не галопом, а идёт широким шагом. Определённо он и его жеребец будут первыми у центра поля, но и Икбол был совсем близко. Азим боялся, что они могут столкнуться лошадьми, и не знал, остановиться или проскочить мимо?
Раз Икбол сказал на опережение, Азим решил проскочить перед ним, чем ещё раз удивил его. Азим пронёсся перед Икболом словно ветер всего в полтора газе от носа его лошади и не сразу смог остановить жеребца.
— «Нужно над этим поработать», — решил про себя Азим.
— Ты должен назвать его Чёрным ветром, — подъехал Икбол, восхищённо покачивая головой. — У тебя невероятно быстрый жеребец, но эти козлы, — он кивнул в сторону загона с рогатыми животными, — куда медленнее него. Потому тебе придётся подстраивать свою лошадь под их скорость, — Икбол ехал в восточную сторону поля. — Ты же не хочешь загнать в загон самого себя? — обернулся он к Азиму, тот отрицательно покачал головой и прировнял жеребца с его лошадью. — Давай три круга вдоль ограждения, — предложил Икбол. — И на этот раз постарайся не обгонять меня. Держись рядом.
Новички состязания пустили своих лошадей рысцой вдоль ограждения. Азим скакал в трёх газах справа от Икбола и старался делать то, что он ему говорил. Они ускорили лошадей на северном полукруге поля, при этом Азим держал скорость своего жеребца вровень с кобылой Икбола. На втором круге юноши дважды ускоряли лошадей: на южном и северном отрезке поля. Оба раза Азим сдерживал жеребца на ровне и с Икболом, однако жеребцу это не нравилось. Он выражал своё возмущение громким ржанием и пытался обогнать кобылу.
В начале третьего круга Икбол вдруг остановил свою лошадь и, подняв руку, призвал Азима сделать то же самое.
— Выносят флажки, Азим. Это значить, что пора освободить поле, — Икбол развернул лошадь направо, позади Азима, и направил его на запад. — Поехали, я кое-что тебе покажу.
Азим поехал за Икболом, наблюдая за тем, как четыре подростка спустились по тропе на поле и, разделившись, побежали к загонам, примыкающим к ограждению. Они подъехали к ограждению и остановились левее от западного загона. За длинным загоном с мархурами десять толстых деревянных колонн стояли в два ряда и поддерживали ложе султана.
