Следом за Артуром, вышел Макс и ему тоже досталось от Венеры.

- Может наш Макс тебе подойдет? Вы довольно хорошо смотритесь вместе… - Венера не скрывала улыбку, лицо так и светилось.

Единственным кто был хмурым, оказался Макс, когда интуитивно перевел взгляд на Артура, а потом на меня.

- Далия, не в моём вкусе!

На что Венера ответила: - Тогда чего ты так покраснел?

Нервозность Макса передалась всем. В разговор вмешался Артур.

- Малявка, тебе заняться нечем? Иди собери свои вещи… вы с Максом уезжаете?

Мы с Венерой переглянулись.

- А как же Далия? – уточнила она.

- Она не в том состоянии, чтобы куда-то ехать. Сначала её не мешает показать врачу, ты не согласна?

Девушка немного повозмущалась, выражая своё желание остаться вместе с нами, но Артур отказал ей. Мне кажется с ним вообще бесполезно спорить, он всегда найдет, что тебе сказать. В общем, Макс с племянницей уехали через час, а мы остались в квартире одни.

Стоило Артуру взглянуть на меня, по телу пробегала дрожь, и это чертовски меня пугало. Тишина вызывала неловкость, а робкие косые взгляды с моей стороны, заставляли меня мучиться ещё сильнее. Не знаю, правильно ли я прочитала язык его тела, я чувствовала недовольство, он вздыхал, будто хотел что-то сказать, а потому уходил куда-то и чертыхался во всё услышание. Не помешало бы ему проявить сдержанность, как, в принципе, и мне. Когда мы снова встречались глазами, я принималась буравить его взглядом. Мы были одни, и я могла спросить его о чем угодно, на этот раз, он не сможет отвертеться.

- Может ты прекратишь? – не выдержал он давления.

- Что именно? – невинным голосом ответила я.

- Что ты хочешь?

С моего языка чуть не вылетела фраза «тебя», но я вовремя прикусила свой язык.

- Хочу, чтобы ты ответил, когда был второй раз?

Артур начал колебаться. По нему было видно, что он не хочет отвечать на вопрос. Но сколько не скрывай от меня правду, она всё равно когда-нибудь выплывет наружу.

- Сначала я отвезу тебя к врачу. - Артур вышел из гостиной, а я последовала за ним.

- Ты увиливаешь от ответа.

- Я дважды не повторяю. Иди переодевайся и поехали. Чего ты ждешь?

Мы стояли на пороге моей комнаты. – Или ты хочешь, чтобы я сам это сделал?

Я резко восприняла его слова.

- Я сделаю это сама, без чьей-либо помощи.

Артур усмехнулся и оставил меня одну. Хотела бы я посмотреть на себя со стороны, когда попыталась надеть то, что приготовила мне Венера.

Брюки и легкая рубашка были подходящим вариантом, они хорошо скрывали мои синяки. Вспомнив о них, я нашла тюбик с гелем, что дал Артур, и нанесла его на кожу. Пришлось постараться, чтобы размазать его по тем частям тела, до куда смогла достать. После натянула брюки, и приступила к рубашке. Она давалась мне с трудом, его фасон сковывал движения, которые и так были скованы. Часть геля, что я нанесла, еще не просох, и затруднял надевание рукавов. Поднять руки, тоже в общем, было тяжело. Боль отдавала в ребра. Мне всё это надоело, и я рухнула на кровать, выдавливая скупую слезу.

Время шло, а я продолжала сидеть и ничего не делать. В дверь постучали.

- Далия?

- Не входи! – закричала я, когда увидела, как ручка двери опускается вниз. - Я ещё не готова.

- Тебе не кажется, что ты слишком долго одеваешься? Время идет...

В своё оправдание, я могла только сказать: - Прости, я не могу идти в том, что купила мне Венера. – Кто же выбирает больному человеку такое? Моему телу доступна только рубашка на пуговицах. А не это… что я могу с трудом натянуть на себя.

Тут резко распахнулась дверь.

- Ты издеваешься надо мной?! – воскликнул он, заходя в комнату.

Я ахнула, прикрываясь рубашкой: – Эй! Совесть имей. Я же сказала переодеваюсь.

Артур окинул меня таким взглядом. – В чем проблема?

Я вздохнула.

– Может у Макса найдется что-то более удобное? – надеюсь, Артур не подумает, что я вредничаю ему назло.

- Нет. – ответил он.

- Тебе что, жалко? – спросила я, уставившись на него. Артур был не приклонен. Возможно, он всё-таки подумал, как я и предположила. Пришлось донести до него суть всей проблемы кратко и лаконично: - Я не могу её надеть, - визуально показывая, как мне больно. Если не дурак, то должен это понимать.

Реакция Артура меня немного поразила, я не ожидала, что он проявит мягкость и будет нежным по отношению ко мне. Поначалу, да, он в приказном порядке усадил меня на кровать и заставил меня подчинится ему, но, когда он увидел, что мне с трудом и болью дается это одевание, он стал помогать мне, медленно и не спеша просовывая руки в рукава рубашки. Я видела его взгляд, скользящий по телу, и видела, как он пытался не смотреть на меня. Когда рубашка с горем пополам была надета, он опустился передо мной на одно колено и моё сердце замерло. Наши глаза встретились, и, клянусь, в них я не увидела прежней холодности, наоборот, только сочувствие и заботу. Он потянулся рукой к моему лицу… и я чуть не прикрыла глаза, когда напредставляла себе всякого, но он коснулся моей кожи влажными пальцами и растер гель, что был на его руках.

Я отмерла только после команды: «Идём…»

«На что я рассчитывала - на взаимные чувства, которые так внезапно на меня нахлынули? Это не назовёшь, как наваждением. Чем он ближе ко мне, тем сильнее мне хочется остаться рядом. Мне кажется, я была готова если бы он позволил себе чуточку больше, чем непристойный взгляд.

Мы вышли из дома, меня посадили в машину, галантно придерживая дверь. И почему я раньше не включила беспомощную Далию? Нет в тебе женской хитрости, Даша, нет!

В больнице меня осматривал тот же врач, что и в прошлый мой визит. Он не стал расспрашивать, кто меня так изуродовал, только спросил, как я себя чувствую. Артур тоже присутствовал на приеме, не посчитав нужным оставить нас наедине.

«Боится, что я сбегу или попрошу о помощи? Не думаю, что врачу посильно справится с главой клана. Я бы не рискнула».

Рустам Леонидович, так звали врача, прощупывая живот, вздыхал и ругался.

- Как можно довести себя до такого состояния? Вам бы поберечь себя для будущих детей, а не становится мишенью в чьей-то игре!

«Так говорит, будто я себе устроила самосуд. Хорошо бы, если эти слова дошли бы до Северена. Свою руку к моему нынешнему состоянию он тоже приложил».

Врач выписал мне лекарства и попросил немного задержаться. На какие-то секунды мы остались вдвоём, и тогда он спросил: «Доверяете ли вы господину Северену?» Я ответила «да», и посчитала его вопрос неуместным и даже странным. Врач попросил Северена вернутся в кабинет, а меня выпроводили за дверь, заставляя ожидать в коридоре. Я даже не успела ничего сказать, как Артур указал мне на место одним своим взглядом. Ничего не скажешь – взгляд у него тяжелый.

Подслушивать под дверью было бесполезно. Взгляды персонала больницы заставляли чувствовать себя неловко, поэтому я прижала свою пятую точку на место и стала ждать Артура.

Тем временем, беседа между Артуром и врачом открывала новую тайну. Позже до меня дойдет суть их разговора, но это будет позже…

- Не знаю, что у вас происходит, - говорил врач, - но, если не хотите, чтобы ваша женщина пострадала, прекратите использовать девочку как мешок для битья. Следующий раз может быть для неё последним, не забывайте это господин Северен.

- Попридержите язык, Рустам Леонидович. Далия - не моя женщина, она - сестра моей невесты.

- Извините, в прошлый раз вы говорили, что она…

- Вы ошиблись… как и я…

- Господин Северен, Далия доверяет вам, и я надеюсь, что вы сделаете всё правильно.

- Вы не знаете Далию.

- И вы, господин Артур, думаю тоже. Я давно знаю её семью, но никогда не видел девочку в таком плачевном состоянии. Я хочу вас попросить об одолжении.

Артур слушал внимательно. – Если бы можно вернуть назад эти двадцать лет, я бы не сделал того, что сделал с этой семьей, и за это я чувствую вину. Послушай меня внимательно, сынок. Двадцать лет назад в нашей больнице родились двое близнецов, две девочки. Матерью этих двух малышек была Леонора Рапира.