Торчать в дверях аки соляной столб я не стал и двинулся к блиставшей позолотой стойке буфета. Кивнул кельнеру будто завсегдатай, нисколько того этим не обманул и попросил налить чашку чёрного кофе, заказал десерт. Тут же развернулся, окинул взглядом зал, спустил с поводка ясновидение.

Публика оказалась в высшей степени разношёрстной. Было немало молодых людей и барышень, но хватало и людей среднего возраста и даже пожилых. Операторов набралось, наверное, с четверть, но энергетические возмущения почти не ощущались — мало кто проводил вечер с залитым под завязку потенциалом.

В этом плане Алекс Ключевский был исключением из правил. Нет, фонил он ничуть не сильнее прочих, но оценить объём удерживаемой им сверхсилы я, честно говоря, затруднился. С экранированием у моей сегодняшней цели был полный порядок.

Расположился Алекс за столиком в центре зала, компанию ему составлял один-единственный приятель. Хлюпиком тот не был, но на фоне Ключевского откровенно терялся. И не только в плане телосложения, как оператор тоже.

Что я отметил сразу, так это интерес золотых мальчиков к симпатичным барышням, при этом наличие у тех кавалеров в расчёт не принималось совершенно. В Новинске иные их взгляды, подмигивания и улыбочки точно привели бы к серьёзному разговору по душам, а то и драке, здесь же — будто так и надо.

Странно.

Без всякого аппетита ковыряя ложечкой шоколадное мороженое и попивая уже вторую чашку кофе, я не только пытался пробиться через экранирование Ключевского, дабы разобраться в структуре его внутренней энергетики, но и присматривался к нему самому, оценивал поступки, анализировал поведение. И, честно говоря, чем дальше, тем сильнее жалел, что вообще ввязался в это дело.

Изначальный план был предельно прост: дождаться, когда объект пойдёт в уборную, проскользнуть следом, взять на болевой приём и уткнуть лицом в стену, одновременно заблокировав сверхспособности. После я намеревался озвучить предостережение и откланяться, сейчас же видел, что ничего хорошего из этого не выйдет. Может, и скручу, но потом придётся вырубать. Иначе по-тихому не уйти.

Не тот человек Ключевский, который в подобной ситуации к гласу разума прислушается. Точно ретивое взыграет. Для дела, может, так даже лучше, но будут последствия.

И последствия — лично для меня.

Наблюдая за тем, с какой поразительной самоуверенностью Ключевский приглашает танцевать чужих барышень и как спокойно ведёт себя, если начинают ерепениться их кавалеры, я вдруг со всей отчётливостью понял, что удара исподтишка он не спустит. Сочтёт себя оскорблённым, а честь запятнанной и отплатит за мимолётный страх сторицей. Не нашему нанимателю отплатит, ибо ворон ворону глаз не выклюет, а тому, кто решил, будто сумеет его запугать, застав врасплох. Тому, кто побоялся выйти на поединок с поднятым забралом. Человеку не их круга. Такого точно раздавить попытается. Так или иначе, но выйдет на меня.

Как бы не пришлось в итоге от него по всему Ридзину бегать!

Именно поэтому, когда Ключевский двинулся в сторону уборной, я и остался сидеть на своём высоком стуле. Попивал кофе, думал, не стоит ли отказаться от заказа вовсе, ибо выгоды от него определённо не могли перекрыть потенциальных проблем. Будь дело исключительно в трёх сотнях, то и отказался бы, но мне связями обрастать надо! А пойду на попятную, и о дальнейших делах с Кешей придётся позабыть.

Кельнер поглядывал всё выразительней, я выложил на стойку серебряную пятёрку и заказал рюмку коньяка. Уходить не стал, решив выждать время и понаблюдать за развитием событий. Ну а когда золотые мальчики обаяли двух смешливых барышень и убедили их продолжить общение в кабинете на втором этаже, отбросил всякие сомнения и привычным образом подстегнул скорость прохождения нервных импульсов.

Девицы отправились попудрить носики, а Ключевский не стал дожидаться ни их, ни своего задержавшегося в зале товарища и в одиночку поднялся на второй этаж. Я взбежал по лестнице следом и успел приметить нужную дверь. Оглянулся, зашёл в кабинет, повернул задвижку.

Уже развалившийся на диванчике Ключевский глянул на меня с пренебрежительным безразличием.

— Чего надо?

Я сел напротив и сказал:

— Просили передать: держись от чужих барышень подальше.

За выражением лица собеседника я не следил, сосредоточив всё своё внимание на его руках. Широкие кисти с длинными сильными пальцами, золотая печатка, выглядывающие из-под рукава часы на серебряном браслете, едва заметные прожилки вен, жгуты энергетических каналов, неуловимая сеть отростков нервной системы…

— Кто просил? — с ленцой вроде бы даже бросил Ключевский, но сел ровнее и даже слегка подался вперёд.

— Ты знаешь, — сказал я, осознанно позволяя ему сделать ход первым.

Уловил резкий всплеск помех и тотчас выкинул вперёд левую руку, перехватил мощное запястье, смял экранирование и дотянулся волей до отростка силового канала, метнулся вверх по нему, чтобы миг спустя сдавить один из второстепенных энергетических узлов и сместить его, намертво заблокировав входящий поток. Заодно отсёк жертву от внутреннего потенциала, но только лишь этим не ограничился, попутно пережал несколько нервных отростков, частично своего противника парализовав. Следом выдернул из-под пиджака и вскинул «Парабеллум».

— Белые начинают и проигрывают! — заявил я и сместил пистолетный ствол чуть в сторону, увёл его ото лба оппонента. — Выстрел на пользу твоему слуху точно не пойдёт.

Говорил я спокойно, но растянувшая губы улыбка была насквозь фальшивой, поскольку мне лишь каким-то запредельным напряжением силы воли удавалось превозмогать отчаянное сопротивление Ключевского. Для этого приходилось не просто давить, но и постоянно изменять характер воздействия, отпускать одни узлы и сдавливать другие, смещать фокусировку, искажать плетение энергетических каналов.

К счастью, мой оппонент внял предупреждению и вырываться перестал. Его покрывшееся испариной лицо враз разгладилось, а когда задёргалась дверная ручка, он гаркнул:

— Ждите! — После вроде как разрешил: — Говори!

— Уже сказал.

Я спрятал пистолет, напоследок стиснул центральный энергетический узел Ключевского и быстро поднялся из-за стола.

— Я тебя найду, — предупредил тот и откинулся на спинку диванчика, тихонько зашипел сквозь стиснутые зубы.

Ничего отвечать я не стал, отпер дверь и отступил в сторону, а стоило только ввалиться в кабинет барышням и второму дворянчику, щёлкнул выключателем и под прикрытием темноты выскользнул в коридор. Меня даже никто разглядеть не успел.

Раздался визг и возмущённые крики, свет почти сразу включили, но к этому времени я уже добежал до лестницы. Быстро спустился на первый этаж, вышел на улицу и поспешил к углу дома. Попутно отслеживал состояние энергетического фона, но никаких серьёзных возмущений не уловил.

Вдогонку за мной Ключевский определённо не бросился, зато нагнали Кеша и Серж.

— Порядок! — успокоил я их и уточнил: — Влад где?

— Посмотрит, что и как, — пояснил Кеша и нервно потёр руки. — Не перегнул палку?

Я восстановил в памяти случившееся, подумал немного и покачал головой.

— Да вроде нет.

Но это по моим меркам, а кто этих благородных знает?

А ну как сочтёт свою честь запятнанной?

Впрочем — и пусть.

По возвращении из оперного кафе мы засели в подвальчике гостиницы, но в отличие от подельников я на выпивку не налегал и заказал полноценный ужин. Влад присоединился к нам минут через сорок, он одним махом влил в себя половину кружки пива, огладил свою редкую русую бородёнку и объявил:

— Ключевский почти сразу сорвался в ресторан отеля «De Roma». Вызвал там на дуэль Анатоля!

Серж расплылся в довольной улыбке и прищёлкнул пальцами.

— Дело в шляпе!

Ну а я недоумённо уставился на Кешу.

— Так всё и задумывалось?

Тот кивнул.

— Ага!

— Анатоль — это Полесский, приятель Романа Карпинского? — уточнил я.