— Крыша, как я вижу, на месте. Все у тебя будет хорошо.

Поднимаюсь и иду на выход, Карина семенит за мной.

— Останься хотя бы сегодня, пожалуйста, — закидывает руки мне на шею.

Снимаю их, как же не люблю женщин, которые навязываются.

— Карина, я четко обозначил свою позицию. Ты все поняла, хватит включать дуру. Я же знаю, что ты не дура.

— Хотя бы объясни почему уходишь? К ней?

Оставляю ее без ответа, выхожу, не дожидаясь лифта, сбегаю по ступенькам вниз. Ненавижу бабские истерики. Завожу машину и набираю Нику. Она не берет трубку.

Еду домой, может, там по этажам бегает, не слышит звонка. Соскучился жесть. Расстались только позавчера. На следующий день не стал ее дергать, слышал, что после первой ночи там все зажить должно, а увидел бы, не удержался. Бл*дь, никогда таким на заморачивался. Куда я попал, что вообще происходит? Стебусь над собой, но продолжаю, как пацан, ехать в надежде увидеть ее.

На участке уже высажены деревья и кусты, идет посадка цветов, оцениваю, проходя в дом, общую картину — невероятно. Даже успела многоуровневые клумбы обустроить. Внутри снует народ, Ники нет, хотя рабочие говорят где-то здесь.

Поднимаюсь на второй этаж, заглядываю по комнатам, попутно отмечая, что картинка вырисовывается и она мне очень нравится. В одной из спален подхожу к окну, и в поле зрения попадает она. В окружении трех мужиков с задней стороны дома что-то активно показывает, они слушают, раскрыв рты. На ней белая короткая юбка и лавандового цвета широкий топ. Когда она поднимает руку и показывает куда-то вдоль сада, он приподнимается, и я вижу полоску кожи. Но это вижу не только я, двое из работяг, пялятся туда, не по-детски, пока она объясняется с третьим.

Ох*реть, бл*дь! Выхожу из комнаты, спускаюсь и спешу к ним.

Ника замечает меня в нескольких метрах, видимо, моя злость написана на лбу. Борюсь с желанием раскидать их по участку, как котят. Она прекращает говорить и растерянно наблюдает, пока подхожу.

— Добрый день, — обращаюсь ко всем присутствующим.

Они отвечают. Ника заглядывает мне в глаза и сразу отводит их.

— Знакомьтесь, это хозяин дома, Назар Владиславович.

— Да ладно! — восклицает самый молодой, полуголый, с повязанной на пояснице майкой, и лыбится на весь рот, узнал. — Кому скажу, не поверят, у кого я беседку устанавливал.

— Что устанавливал?

— Я не успела тебе сказать, — подает голос Ника, — я хочу поставить здесь беседку и зону барбекю.

Наш зрительный контакт без слов длится несколько секунд.

— Ты все с ними обсудила? — звучу жестко, но не могу совладать с собой.

— Почти…

— Вы когда приступаете? — перевожу взгляд на работников.

— Завтра, — говорит мужик постарше.

— Тогда до завтра. Идем, — говорю уже Нике и она, надув губы, следует за мной.

— Что не так? — останавливается, как только заходим за угол здания.

Припираю ее к стене, поднимаю руки и фиксирую одной рукой над головой. Топ задирается почти до груди.

— Вот так ты только что сверкала голым животом перед рабочими. Одевайся на работу скромнее.

Она вырывается, гневно сверкает глазами.

— Как хочу, так и одеваюсь.

— Хорошо… я тоже тогда буду делать, что хочу и как хочу.

— Это что же?

— Когда вызовешь клининг, не забудь мне сообщить. Я приеду, в трусах по дому похожу.

До нее начинает доходить, она шумно выдыхает и остывает.

— Ника, это не прихоть сиюминутная. Мне, правда, неприятно. Ты тут постоянно трешься с кучей мужиков, я не хочу, чтобы они тебя облизывали глазами.

— Прости… В следующий раз учту…

— Поехали обедать.

— Подождешь минут десять? Дам пару распоряжений.

— Давай.

Один из отелей нашей сети «Астория», расположен в непосредственной близости от береговой линии. Именно здесь расположен мой главный офис, отсюда я веду дела, здесь чаще всего обедаю.

Проходим за стол, скрытый от посторонних глаз надоедливых фанатов кадками с цветущим олеандром, на летней открытой террасе ресторана. Он всегда зарезервирован для меня.

В ожидании заказа, потягивая из трубочки апельсиновый сок, Ника делает вид, что любуется видом на море. Очки срывают ее глаза, но я все равно вижу, что рассматривает меня.

— Если хочешь меня разглядывать, это можно делать не исподтишка. Я не стеснительный.

— Может, я стеснительная, — улыбается, застуканная на горячем.

— В такой футболке?

— Нормальная футболка. Это просто у кого-то замашки собственника, — становится она серьезной. И мне не нравится этот тон.

— Пусть так. Что тебя не устраивает?

— Я не привыкла подстраиваться…

— Придется привыкнуть, Солнышко, — говорю резче, чем хотелось. — Я не такой пушистый, как ты меня нарисовала в своих мечтах. Иногда бываю невыносимым мудаком, хотя с тобой очень стараюсь его в себе глушить.

Ника снимает очки и кладет их в футляр, наверное, чтобы как-то сгладить разговор, зашедший в неприятное русло. Нам приносят заказ, принимаемся за еду молча. Она на меня не смотрит, похоже, перегнул. Карина выбесила, а оторвался на Нике. Бл*дь!

— Давай вечером в горы прокатимся, — пытаюсь исправить ситуацию.

— Не могу сегодня. Даша с Денисом прилетают, у нас семейный ужин.

— Во сколько?

— В семь.

Смотрю на часы в телефоне:

— Значит, у нас есть еще три часа. Идем, — встаю из-за стола, подаю ей руку.

Ника, на удивление, охотно подает мне свою. Мы заходим в холл отеля, и я вызываю лифт.

— Куда мы идем, Назар?

— В номер.

— Какой номер?

— Люкс, двухместный, — улыбаюсь я.

Двери лифта открываются, мы заходим в большую стеклянную кабину, расположенную снаружи здания, таким образом при передвижении можно любоваться видами со всех сторон.

— Здесь есть твой номер? — не унимается Ника.

— Не знаю, сейчас обкатаем и решу. Может, будет мой, вернее наш.

— Обкатаем… Мог бы и поромантичнее выражаться, — на губах играет улыбка, и я радуюсь, что мы перешли на другие нотки.

— Как? В стихах? Даже Есенин о сексе с матами писал. Тут уж как есть, все своими именами.

Выходим на своем этаже, направляемся в конец длинного коридора к люксу.

— Давай сначала секс, потом романтика. А в конце повторим то, что больше понравилось.

— Давай, — улыбается она.

Ей нравится номер, особенно круглая кровать. Обстановку оценивает пристальным взглядом и выносит вердикт, что все сделано со вкусом.

Пока отвечаю на звонок, Ника скрывается за дверью душевой. Захожу через несколько минут, вид ее голого тела за стеклом мгновенно приводит в тонус мой организм, и я с удовольствием присоединяюсь к ней.

— Ты меня ждала?

— Скажем так, я была уверенна, что ты придешь, — поднимает ко мне голову.

Сгребаю в охапку и притягиваю к себе. Врываюсь, с пылким напором, языком между губ и взлетаю от счастья. С ума сойти, какая лакомая. Она повисает на моей шее и так же страстно отвечает, заводясь, как и я, с полуоборота.

Как же меня вставляет этот полный доступ к телу, именно ее телу. Глажу спину, спускаюсь на попку, нежная упругая кожа резко контрастирует с моими, шершавыми от тренажеров ладонями. Ее неумелые движения рождают такую бурю чувств, которую я не испытывал с самыми опытными любовницами.

— Давай закругляться, а то мы отсюда не выберемся, — говорю возбужденно.

— Хм, я чувствую, — опускает взгляд на мой восставший член и краснеет.

Она выходит из кабинки, быстро обматывается полотенцем и скрывается за дверью.

— Полотенце снимай, — ухмыляюсь, при виде Ники, сидящей на кровати, закутанной в белую махру.

— То есть, совсем без романтики? — дразнится она и медленно ведет ступней по простыне, сгибая в колене ногу. Ту самую ногу, мать твою, на которой надета цепочка. Блестящие ногти цвета фуксии сверкают в свете полуденного солнца и меня просто разносит от этой картины. Подсаживаюсь рядом, беру ногу и засасываю большой палец губами.

— Ммм! — большие глаза Калининой расширяются еще больше, она протяжно вздыхает и откидывается на подушки.