Все помрачнели. Нехорошо…

– Так что, товарищи, – решил я переключить их внимание, – малыш, первое время, будет на нас. Нам отдадут его на пятый день, я посчитал, это будет среда.

– Искусственного питания надо где-то достать, – сразу озадачилась мама. – Что с детским приданным?

– Мы кое-что уже приготовили, – ответила ей Никифоровна, переглянувшись с Галиёй, – но этого мало.

– Я Аришкины маленькие вещички привезла, и пеленки, – добавила мама. – Полный багажник.

Родька бегал по всей квартире с Аришкой, Тузик за ними. Малому очень нравилось нянькаться с нашей мелкой, сразу почувствовал себя таким взрослым на ее фоне.

– Где нам питания достать? – вопросительно посмотрела на меня мама.

– А какое нам надо? – спросил я.

– Хоть какое. Только не «Малыш», у Аришки от него диатез был.

– Я понял, – ответил я и пошёл опять звонить Фирдаусу.

– Выручай, – умоляюще попросил я его, – сестру ещё какое-то время в больнице продержат, а младенца отдадут в среду. Нам бы детского питания хорошего.

– Какое именно вам надо? – тут же уточнил Фирдаус.

– Да я без понятия, какое оно бывает, – откровенно ответил я. – Главное, возраст от ноля. И не отечественное.

– Я понял, – ответил он и быстро попрощался.

Вскоре пришёл Пётр. По его озабоченному виду я понял, что что-то не совсем гладко.

– Мама в понедельник попробует взять отпуск вне графика, думает, что ей пойдут навстречу. Папа на работе не сможет надолго отпроситься. Возьмёт неделю за свой счёт. Когда смогут выехать, точно не знают. Хотят приехать вместе, а потом отец вернётся через неделю, а мама останется на месяц.

– А напомни, далеко им ехать? – максимально туманно поинтересовался я.

– Караганда.

– Надеюсь, на самолёте полетят, – озадачено сказал я. – А то батя твой всю неделю в дороге проведёт.

– Ну да, скорее всего, на самолёте. Главное, чтобы билеты добыли. Съездим, встретим их в аэропорту?

– Попробуем, – ответил я, сразу подумав о начинающейся сессии. – Но, если самолёт прилетит в разгар учебного дня, придётся тебе как-то без меня выкручиваться. Такси возьмешь.

– Так, давайте-ка, все за стол, – опомнилась Никифоровна.

Выпили за здоровье Инны и малыша, потом за встречу и знакомство. Воспряли, хоть, немного духом, а то переволновались все, конечно. Неведение страшнее любой правды.

Галия повела маму в нашу спальню показывать детское приданное, что они с Никифоровной подкупили, чтобы понять, чего ещё не хватает. Пётр им сказал, что Инна тоже много чего уже приготовила. Он завтра всё привезёт. С учетом того, что мама привезла, должно точно хватить.

Мы с Никифоровной, Ахмадом, Петром и Егорычем остались на кухне, чтобы обсудить ближайшие планы.

– Малыша мы, наверное, привезём сначала сюда, – предложил я. – маме будет здесь удобнее, чем в деревне, всё-таки вода горячая и канализация под рукой. А как твои приедут, – обратился я к Петру, – перевезём малыша к вам. Кстати, как вы с Инной решили сына назвать?

– Так и не решили, – хмуро ответил зять. – Она хотела Александром, а я Михаилом.

– Ну, уступи ей, пожалуйста, – попросила Апполинария, – она и так уже намучилась ради него, и никто не знает, что ей ещё предстоит.

– Само собой, – кивнул зять.

– Сашка, значит, – улыбнулся Егорыч.

– Мне завтра с утра надо домой возвращаться, – сказал Ахмад, – в понедельник на работу. В отпуск приеду в следующую субботу уже на месяц.

– Мы с Аннушкой и Родькой хотели в деревню сегодня уехать, – переглянувшись с Никифоровной, сказал Егорыч, – а то у вас тут и так народу много.

– Да и Эля с Трофимом там не знают ничего, – добавила Никифоровна, – с ума, небось, сходят.

– Хорошо, мы справимся, – не очень уверенно сказал я, а мысленно добавил: наверное. Мама, конечно, женщина ещё молодая, но справиться с двумя маленькими детьми… Придётся поделиться стратегическими запасами памперсов, хотя бы, на то время, пока мама Петра не приедет и не заберёт малыша. – Жаль, что вы с бабушкой работаете, – взглянул я на Никифоровну, – а то Аришку тоже в деревню взяли бы.

– А что? Мы, разве, не справимся? – выпрямился за столом Егорыч. – Смотри, как Родька с ней подружился.

– Эля по полдня работает, – добавила Никифоровна. – И я сутки отдежурила, три дома.

– Да кто её знает, – с сомнением ответил я. – Пока мама тут, она играется, а только потеряет её из виду, небось, орать начнёт, – предположил я. – Хотя, давайте, мы завтра тоже приедем в деревню. Там цыплята… Может, она, и правда, останется?

– Да она сколько с прабабушкой оставалась? – напомнил Пётр. – Вспомнит.

– Паш, давай, пока, машину разгрузим, – попросил Ахмад, – мы там и коляску привезли Аришкину.

– О молодцы! – обрадовался я. – А то я всё думал, как двоих детей в одной кроватке разместить. К тому же опасно это. А так, младенец, пока, в коляске поспит.

Пока мы разматывали верёвки на багажнике и отвязывали коляску, подъехали Диана с Фирдаусом. Сестра с крайне озабоченным видом держала в руках два больших свёртка, а Фирдаус принялся помогать нам.

С его помощью мы за один раз перенесли и коляску и два чемодана и какие-то сумки.

Диана поспешила в спальню, увидев там Галию. Ох, там же мама. И как она отнесётся к Дианке? Она же до сих пор злится, когда даже разговор заведешь про других детей Тараса. А тут – лично Дианка приехала. Поспешил за ней, чтобы вмешаться, если что-то пойдёт не так.

Диана стремительно вошла, озабоченно со всеми поздоровалась и начала распаковывать свои свёртки.

– Я взяла несколько разных банок, – начала она, глядя на маму, – вы попробуйте обе, а потом скажете, какая лучше, мы ещё такой купим.

Диана протянула маме две большие импортные банки сухой молочной смеси. Мама растеряно взяла их в руки.

– Тут же всё не по-нашему, – проговорила она. Голос её задрожал, она явно была выбита из колеи. На глазах заблестели слёзы.

– Мумуль, ну ты чего? – подскочил я к ней.

– Спасибо, – попробовала улыбнуться она Диане, но разревелась, уткнувшись мне в грудь.

Только этого не хватало. Перенервничала, бедная. Но главное, похоже, теперь с Дианой у нее будут хорошие отношения. Такую помощь в беде она забыть не сможет, человек она благодарный.

– Всё будет хорошо, – успокаивал я её. – Всё будет хорошо, и Инна поправится, и с малышом справимся. Где наша не пропадала?

– Давайте, я попробую перевести, что написано на французской банке, – тут же предложила Диана. – А Фирдаус мне поможет, если не справлюсь, и английскую инструкцию переведёт. Тут я уже пас.

Она схватила обе банки, попросила у меня бумагу и карандаш и пошла за стол на кухню.

Принёс ей тетрадных листов и два карандаша. Они с Фирдаусом засели за перевод. А Никифоровна начала собираться домой. Егорыч с Родькой тоже пошли к себе собираться. Аришка хотела идти с ними, хороший знак. Пообещал ей, что завтра на машине в деревню к ним поедем вместе с пёсиком. Тем более, что Тузик ее тоже очаровал, она только за ним и бегала с радостным писком. Эльвира плюс Родька, плюс Тузик, плюс цыплята – думаю, с такой мощной приманкой она деревню покидать не захочет.

Вскоре Гончаровы зашли за Никифоровной, и мы попрощались с ними до завтра. Часть своих вещей Никифоровна оставила, чтобы в руках не тащить. Мы завтра привезём.

Пока Эль Хажжи в компании Петра на кухне переводили, как правильно разводить детскую смесь, позвал Ахмада к нам в спальню. Наконец-то у меня появилась возможность подарить маме шубу. Да и будет неплохая терапия от стресса.

Попросил маму встать. Открыл дверцу шкафа, достал одну из шуб, одновременно сверяясь взглядом с женой, правильно я шубу выбрал? Галия кивнула, догадавшись, что сейчас будет, и тоже встала.

– Мамуль! – торжественно начал я. – Со мной тут за одну большую работу шубками женскими расплатились. Я одну подарил Галие, вторую хочу подарить тебе. Примерь.

Я накинул ей на плечи норковое манто. В спальне повисла звенящая тишина. У мамы глаза округлились от удивления, она неподвижно стояла перед гардеробным зеркалом. Только Аришка, увидев натуральный мех, с довольным визгом бросилась его щупать, прижимаясь щёчкой и поглаживая ручонками.