– Я не собираюсь ничего начинать, Джесс. Я просто высказала замечание.

– Не уверена, что мне понравилось это твое замечание.

Лаура Костэр пожала плечами, ничего не сказала.

– Итак, к какому же доктору ты идешь на прием?

– Пожалуй, я ничего не стану говорить, пока не узнаю определенно, есть ли у меня основания о чем-то беспокоиться.

– Ты уже беспокоишься. Это видно по твоему лицу. О чем именно?

– Я обнаружила небольшую опухоль.

– Опухоль? – выдохнула Джесс.

– Не хочу, чтобы ты волновалась. Возможно, в этом нет ничего плохого. Большинство опухолей безвредны.

– Где находится эта опухоль?

– В левой груди.

– О Господи!

– Не волнуйся.

– Когда ты ее обнаружила?

– Сегодня утром, когда принимала душ. Я позвонила доктору, он уверен, что это пустяки. Он просто хочет, чтобы я подъехала к нему и он бы осмотрел меня.

– Что, если это серьезно?

– Тогда мы перейдем этот мост, когда подойдем к нему.

– Ты боишься?

Мать не отвечала несколько секунд.

– Скажи правду, мама.

– Да, я боюсь.

– Хочешь, чтобы я поехала к доктору вместе с тобой?

– Да, – тут же согласилась мать. – Хочу.

Но потом разговор как-то отклонился от этой темы, вспоминала теперь Джесс. Ее мать возилась у стойки на кухне, готовила кофе, предложила Джесс пирожки с брусникой, которые она купила в соседней булочной.

– Прием назначен на четыре часа, – сказала мать. – Не помешает ли это твоим планам?

– Нет, – ответила ей Джесс. – Я позвоню Дону, что нам надо отложить то, что мы задумали сделать.

– Это было бы прекрасно, – подхватила мать, и Джесс тут же поняла, что она имела в виду не только планы на послеобеденное время.

– Мама, почему ты настроена против Дона? – спросила Джесс.

– Абсолютно ничего не имею против него.

– Почему же ты так решительно возражаешь против того, чтобы я вышла за него замуж?

– Я не говорю, что тебе не надо связывать свою жизнь с этим мужчиной, Джесс, – возразила мать. – Я нахожу Дока привлекательным мужчиной. Он заботливый человек и явно обожает тебя.

– Тогда в чем же дело? – спросила Джесс.

– А дело в том, что он на одиннадцать лет старше тебя. Он уже испытал все, что ты только хочешь попробовать.

– Одиннадцать лет – не такая уж большая разница в возрасте, – не согласилась с матерью Джесс.

– Одиннадцать лет? В течение этих лет он мог подумать, какая ему нужна жена.

– Ему нужна я.

– А что нужно тебе?

– А мне нужен он!

– А твоя карьера?

– Моя карьера уже обеспечена. Дон ужасно хочет, чтобы я стала преуспевающим адвокатом, и он может мне в этом помочь. Он отличный учитель.

– Джесс, тебе нужен партнер, а не учитель. С ним ты перестанешь расти и развиваться.

– Как ты можешь говорить такое?

– Милая моя девочка, я же не говорю, чтобы ты не выходила за него, – опять повторила мать.

– Как же не говоришь? Именно это ты и говоришь!

– Единственное, чего я прошу, – это чтобы ты несколько лет подождала. Ты только что поступила в юридический колледж. Подожди, пока не получишь диплом об окончании и не станешь юристом. Подожди, пока не определишь, что ты представляешь собой и кем ты хочешь быть.

– Я знаю, что я собой представляю. Знаю, что хочу. Хочу выйти за Дона. И выйду за него, нравится ли тебе это или нет.

Мать глубоко вздохнула, налила себе только что сварившийся кофе.

– Хочешь чашечку?

– Ничего не хочу от тебя, – заупрямилась Джесс.

– Ладно, давай не будем больше об этом.

– Не хочу оставлять эту тему. Ты считаешь, что можешь затронуть все это, потом сказать: «Давай прекратим разговор об этом», потому что тебе его не хочется продолжать?

– Мне не стоило бы ничего говорить тебе.

– Совершенно правильно, не стоило.

– Иногда это не приходит мне в голову.

– Очень ловко, мама. Ловкая отговорка.

– Я сожалею, дорогая. Мне не надо было начинать весь этот разговор. Похоже, что сегодня у меня пошаливают нервы, и, возможно, я расстроилась больше, чем стоило бы. – Глаза матери наполнились слезами.

– Пожалуйста, не плачь, – взмолилась Джесс, возведя глаза к потолку. – Почему ты всегда заставляешь меня чувствовать себя ужасно виноватой?

– Нарочно я этого не делаю.

– Тебе надо перестать опекать меня.

– Вот этого-то я совсем не хочу делать, Джесс, – опекать тебя, – сказала мать, слезы градом покатились по ее щекам. – Я хочу, чтобы ты жила своим собственным умом.

– Тогда не вмешивайся! Пожалуйста, – добавила Джесс, стремясь смягчить резкость своих слов, сознавая, что слова уже сорвались с губ.

Мать покачала головой, с ее лица упали еще несколько капель слез.

– Мне не нужно это, Джесс, – сказала она. – Мне не нужно этого от тебя!

А что же было потом, думала теперь Джесс, чувствуя себя раскрутившейся заводной игрушкой, которая может остановиться только когда кончится завод. Последовали другие бездумные слова. Резкие возражения. В обеих женщинах заговорила гордость.

– Тебе незачем провожать меня к доктору. Сама найду туда дорогу.

– Поступай, как знаешь.

Она пулей вылетела из дома.

Она видела свою мать в последний раз.

Джесс вскочила на ноги, бросилась в прихожую, наткнувшись на детские коляски, чуть не опрокинула их, задержалась на мгновение, чтобы их поправить.

– Прости, Джесс! – кричала ей вдогонку Морин. – Пожалуйста, не уходи! Я не хотела тебе говорить все это!

– Почему же нет? – спросила Джесс, быстро остановившись, обернулась к сестре, но увидела лицо своей матери. – Ты сказала правду. Все, что ты сказала, – сущая правда!

– Ты не виновата, – продолжала Морин. – Что бы ни случилось с нашей мамой, ты в этом не виновата.

Джесс недоверчиво покачала головой.

– Как ты можешь утверждать это? – вопросительно произнесла она. – Если бы я проводила маму к доктору, то она и сейчас была бы с нами.

– Ее, видно, кто-то выслеживал, – заявил отец, входя в прихожую вместе с Барри. – Видимо, ее кто-то подкарауливал и хотел причинить ей зло. Ты не хуже меня знаешь, что почти невозможно помешать человеку, который охотится за тобой.

Джесс тут же подумала о Рике Фергюсоне.

Зазвонил телефон.

– Я подойду, – сказал Барри и пошел в гостиную. Остальные не тронулись с места.

– Почему бы нам не вернуться в столовую и не сесть за стол? – предложила Морин.

– Мне действительно надо уйти, – сказала ей Джесс.

– Мы никогда не говорили о том, что произошло, – продолжала Морин. – То есть мы обсуждали сами факты, касались деталей. Но никогда не затрагивали своего отношения к случившемуся. Думаю, у нас есть многое, о чем поговорить. А что думаешь ты?

– Мне бы хотелось этого, – голос Джесс напоминал голос ребенка. – Но не знаю, смогу ли я. Во всяком случае не сегодня. Я так устала, хочу добраться до своей кровати и лечь.

В прихожую вошел Барри.

– Спрашивают тебя, Джесс.

– Меня? Но никто не знает, что я нахожусь здесь.

– Твой бывший муж знает.

– Дон? – Джесс смутно припомнила, что она сказала ему о том, что идет к сестре на торжественный ужин.

– Говорит, что речь идет о чем-то очень важном.

– Мы будем в столовой, – сказала Морин, чтобы позволить Джесс поговорить по телефону без посторонних. Джесс направилась к аппарату в каком-то экзальтированном состоянии.