Глава сорок первая

Джошуа Джонс закончил стажировку в университете и явился на инструктаж к Идриту Пойнтону.

— На этот раз будешь работать под прикрытием. Тебе строго запрещается драться с врагом, принимать чью-либо сторону, спасать девушек в беде — ты едешь не в Испанию разгребать бардак. Тебе предстоит встреча с куда более безжалостным, коварным и рациональным врагом. Твоя цель — собрать информацию и свидетельства его силы; больше ничего не требуется. Итак, объясню, что мне от тебя нужно. Буду краток; у тебя слишком много дел. Придется изучить много документов и как следует подготовиться; потом ты уедешь. Эта миссия — самая сложная и опасная; еще никто из наших агентов с подобным не сталкивался. — Идрит замолчал и угрюмо добавил: — В случае провала последствия будут катастрофическими.

Хотя Пойнтон пообещал быть кратким, инструктаж перед вручением документов затянулся.

— Нам известно, что Германия разрабатывает некое супероружие. Никто точно не знает, что это; до сих пор нам не удавалось пробиться через их службу безопасности. Мы оперируем слухами, но, если сложить слухи и чрезвычайную секретность этого проекта, есть почва для серьезных опасений, что мы имеем дело с чем-то поистине ужасным. Но это еще не все, — Пойнтон улыбнулся краешком губ, — мы узнали, что с их секретным проектом возникли проблемы. Немцы обратились за помощью к человеку, чье личное дело ты найдешь в прилагаемых документах. Надо узнать, удалось ли им завербовать его, и, если да, далеко ли продвинулись его изыскания. Наша главная задача — остановить их, даже если придется убить человека, который может помочь им найти решение. — Пойнтон пристально взглянул на Джошуа. — Тебе поручено это выяснить и при необходимости действовать.

* * *

Возвращение Джесси Баркера в Англию было далеко не триумфальным. Его арестовали у трапа; к облегчению Джесси, у полиции на его счет имелись одни догадки, а не твердые обвинения, и, решив, что оснований для преследования нет, детективы передали его особому отделу.

Там его ждал гораздо более пристрастный допрос; оказалось, в разведке много знают о его прошлом, но поскольку Джесси не совершал преступлений в Британии, причин задерживать его не нашлось. Он отделался несколькими строгими предупреждениями, и его освободили.

Теперь Джесси был на свободе, но прошлое его раскрылось, будущее выглядело неопределенным, а в настоящем он оказался в затруднительном положении. У него не было ни денег, ни дома, ни средств к существованию. Со времени его отъезда прошло четверть века, и Англия изменилась. Джесси очутился один в незнакомой стране, хоть та и была ему родиной.

С горем пополам он нашел временное жилье — общежитие в лондонском Ист-Энде под эгидой Армии спасения. За долгие годы экономической депрессии на подобное жилье возник большой спрос. Многие лишились крова и работы и оказались в той же ситуации, что и Джесси. Временное «жилье» представляло собой койку в облезлой комнате, которую Джесси пришлось делить с бомжами, алкоголиками и прочим людом, для кого жизненные тяготы оказались непосильными. Но Джесси удалось найти низкооплачиваемую работу на складе компании по продаже дешевой, потасканной, подержанной мебели и снять отдельную комнату в ветхом убогом коттедже, поделенном на квартиры. Годы, проведенные в греческой тюрьме, лишения первых послевоенных лет и тюрьма в Америке научили его жить скромно. Он поставил себе цель скопить денег, уехать из Лондона и вернуться в родной Брэдфорд, где, как он полагал, у него могли остаться родственники.

Путь к осуществлению цели оказался долгим и тяжелым, но в конце концов, спустя почти год, Джесси решил, что накопил достаточно и готов рискнуть. Он написал заявление об увольнении и съехал из съемной комнаты; в обоих случаях не испытал ни капли сожаления. Он сжег мосты; все его имущество хранилось в небольшом бумажнике. Джесси купил билет третьего класса и сел на поезд, идущий на север.

Тем временем Джессика Танниклифф посвятила новой роли всю себя: организовывала работу своих «умников» и искала подходящее помещение, чтобы эвакуировать их на случай, если ситуация выйдет из-под контроля. Работа помогала Джессике обрести потерянную почву под ногами. Как большинство сотрудников отдела, она работала без выходных и посвящала разведке все силы, но ей это было в радость, ведь так она могла отвлечься от перипетий своей бурной личной жизни и ужасных эмоциональных потрясений, которые ей пришлось пережить.

Джессика познакомилась и провела собеседования почти со всеми учеными, которым предстояло работать в ее группе. Оставался один, и для встречи с ним ей пришлось вернуться в родной город. Она села на поезд до Брэдфорда; в портфеле лежало тоненькое досье с именем человека, с которым ей предстояло встретиться, — Роберт Бинкс. Ей выделили не такие уж большие командировочные, и она могла бы купить билет в вагон третьего класса, но Джессика третьим классом ездить не привыкла. Как-никак, она была богата и могла себе позволить путешествие первым классом. Но если бы она предпочла третий класс, то, возможно, оказалась бы в одном вагоне с отцом.

* * *

С возвращением в Англию у Джесси возникло чувство, что он расплачивается за прежние грехи, но визит в Брэдфорд вызвал у него полное недоумение. Первым делом он наведался в бывший родительский дом, но район, прежде застроенный дешевыми типовыми домами, сровняли с землей и возвели на этом месте муниципальный многоквартирный дом. Уткнувшись в тупик, Джесси решил пойти к дому, где когда-то жила Шарлотта Танниклифф. Там его снова ждало разочарование: новые жильцы заселились лишь полгода назад и ничего не знали об истории дома. Он лишь выяснил, что за последние пять лет дом дважды менял владельцев.

Расстроенный вдвойне, Джесси заселился в маленькую гостиницу рядом с центром Брэдфорда, в каких обычно останавливаются командировочные. На ужин подали весьма неаппетитное варево, и его настроение не улучшилось.

Утро принесло новые надежды; у Джесси появился план. Даже если новые жильцы дома Шарлотты ничего о ней не знали, можно спросить у соседей; те наверняка смогли бы ему помочь. Он сел на поезд в Мэннингем. Только бы найти Шарлотту; она наверняка знала, что случилось с его родственниками.

Несколько неудачных подходов и захлопнутых перед носом дверей, и Джесси наконец узнал, что случилось с Шарлоттой. Правда, он ожидал услышать совсем другое. Напротив дома Шарлотты жила пожилая пара; старички были рады поделиться сплетнями даже с незнакомцем.

Джесси указал на дом:

— Я пытаюсь найти женщину, которая жила здесь, но никто не знает, куда она переехала. Может, вы знаете?

Старички растерянно переглянулись, а потом женщина — маленькая, хрупкая, как пташка, с тонкими ножками и изуродованными артритом пальцами, похожими на когти, — неуверенно спросила:

— Вы имеете в виду миссис Танниклифф?

— Именно, Шарлотту Танниклифф. Знаете, куда она переехала?

— Э-э-э… она не переехала, — с тревогой ответила старуха. — А вы ее родственник?

— Нет, просто друг. Я был в Америке и недавно вернулся, — добавил он, объясняя свое отсутствие.

— Видите ли, мой дорогой, — старуха повернулась к мужу в поисках поддержки, но поддержки не последовало, — к сожалению, миссис Танниклифф умерла. — Она почтительно понизила голос. Джесси онемел, а довольная произведенным впечатлением старуха продолжала: — Такое ужасное дело; газеты трубили об этом несколько месяцев. Странно, что вы не слышали об убийстве. Но если вы были за границей, тогда понятно.

— Вы хотите сказать, что Шарлотту… то есть миссис Танниклифф… убили? — Джесси не верил своим ушам.

— Нет, мой птенчик, — кажется, старухе давно не было так весело, — бедняжка покончила с собой.

— Но вы же вроде говорили об убийстве? — растерянно уточнил Джесси.