— А потом?
— А потом мы снова обернёмся драконами — все, кроме Тристана — и полетим в Иарресхарский дворец, где снова примем человеческий облик.
— А для чего нам тогда сейчас обращаться людьми?
Аннели выдохнула несколько колечек дыма.
— Это нужно для того, чтобы можно было применить магию. Дело в том, что колдовать мы можем лишь в образе магов, контролирующих свою драконью суть. Для этого нам нужно принять образ человека, эльфа или другого подобного существа, кто чему был научен с рождения. А драконья ипостась является физическим выражением этой самой силы, мага, который ею управляет, здесь нет, она сама по себе.
— А для чего нам обращать Тристана человеком прямо сейчас?
— Очень много вопросов, Мари-Бриллианс. Чем дольше мы остаёмся в своей драконьей ипостаси, тем больше хочется в ней быть и тем меньше охота становиться человеком. Если пробыть в обличье дракона слишком долго, можно забыть о своей ипостаси мага и остаться навсегда крылатым зверем. А что касается ребёнка… ему необходимо жить и расти в человеческом обличье и учиться внутренней дисциплине, чтобы вырасти и стать магом-драконом, таким как все мы. Иначе он так и будет необузданным шалуном и контролировать его растущую драконью силу будет всё труднее. Теперь-то ясно?
— Пожалуй, да.
С последовавшей за этим мыслью «Ну и отлично!» она приняла человеческий облик. А затем это сделали я и задремавший и поэтому не принимавший участия в нашем разговоре Бастиан Эдарри. Остался крошка-дракончик.
— Ну? Давайте это сделаю я.
Верно. Ведь я была ещё пока что слабовата в драконьей магии, да и в любой другой, а Бастиан, похоже, устал. Да и Волшебница была, очевидно, более сильна и могущественна.
Приблизившись к обломкам скорлупы, она взяла на руки мирно сидевшего на них дракончика и несколько раз провела пальцами по покрытому тёмными, ещё не совсем твёрдыми и плотными чешуями тельцу, улыбаясь и шепча известные ей заклинания. Я с замиранием сердца наблюдала, как присмиревшего кроху охватило мягкое золотое сияние, а потом увидела на руках у Аннели человеческого младенца, которого она тут же завернула в кусок белой ткани, служивший до этого шейным платком.
— Вот и всё, — она отдала мне младенца, которого я тут же взяла на руки и поцеловала в лобик. — А теперь не будем медлить и отправимся во дворец.
Ни я, ни мой муж не стали перечить Белой Волшебнице и, приняв вновь крылатый облик, покинули пещеру. Я старалась лететь не слишком быстро, осторожно прижимая к себе младенца, которого держала в передних лапах. Любопытства ради я обнюхала его — он пах очень удивительно и по-особенному, это ощущение нельзя было спутать ни с каким другим.
Мой первенец. Мой наследник. Мой Тристан.
Глава седьмая
Казалось бы, на этом всё. А дальше жизнь потечёт дальше не спеша, как равнинная река в пока ещё новом для меня, но вполне уютном русле. Впереди нас ждёт важное событие — наша с Бастианом коронация, к которому необходимо подготовиться не только правящему семейству, но и всем остальным. В том числе и простым жителям Эрдарии, до которых нужно донести эту весть (предыдущую, о скоропостижном добровольном уходе короля Эридана Седьмого в изгнание, они уже узнали и расценили это каждый по-своему). Кроме того, самым главным было усвоить то, что мне говорили в замке, а именно — как быть королевой, что ей положено делать и не положено, и много чего ещё. И всё это — в перерывах между выполнением моей новой миссии — быть матерью наследного принца Тристана. Хотя, конечно, быть матерью младенца здесь наверняка было гораздо проще, чем на Земле в нынешних условиях, поскольку дитя с самого своего появления на свет оказалось в окружении нянек, мамок, принцев, принцесс, придворных особ и прочих, кто изъявлял желание повозиться и поиграть с малышом. Заодно другие молодые мамаши, преимущественно из числа придворных дам и служанок, притаскивали своих маленьких детишек и усаживали вокруг крошки-принца. Конечно, малышам этим было пока невдомёк, что принц был, по сути, перевоплощённым дракончиком, да и взрослых это не особо волновало. Тем более, «посвящение в драконы» для самого младшего из эрдарийского клана знаменитой Династии было запланировано на более позднее время, когда он подрастёт.
Однако кое-что оставалось ещё невыполненным, и это было самое главное. Надо же, за всеми этими хлопотами мы едва не забыли о моей миссии, с которой я, собственно, прибыла в этот мир! И вспомнила об этом случайно, когда мне доложили о проведении церемонии коронации после того, как сбудется надежда жителей всей Эйделы. И попросили при этом поторопиться, пока потерявший терпение глава Тёмного Ордена не организовал свой поход в Ледяные Пещеры с целью открыть злополучные Врата.
Разумеется, прибывший ранним утром и сообщивший это человек не подозревал, что тот, кому предстояло их закрыть, находился в Иарресхарском королевском дворце, прямо перед ним. И поэтому говорил об Алмазном Драконе в третьем лице. Хотя не забыл упомянуть при этом и королеву Миранду, слухи о неожиданном возвращении которой доползли до его ушей.
— Маги Тёмного Ордена очень озабочены тем, чтобы раздобыть полный текст заклинания, отворяющий Врата. И теперь они ещё говорят, что они знают, где его раздобыть. Нужно поторопиться, Ваше будущее Величество.
— Я поняла. Можете быть свободны.
Отпустив гонца и отдав несколько распоряжений слугам, я направилась в целительское крыло — раздобыть немного снадобий для малыша, который немного приболел.
— Такое бывает с младенцами, и с драконятами тоже, — объяснил мне целитель Визморт. — Ничего опасного. Дайте ему понюхать вот это — полегчает.
Он вручил мне склянку с тёмно-зелёным порошком.
— Благодарю вас, — я сделала небольшой книксен. — А где Эйрин?
— Она где-то в зале. Скоро вернётся.
Но у меня не было времени сидеть и ждать. Быстрыми шагами покинув комнату Визморта, я первым делом отправилась в детские покои и отдала все необходимые распоряжения двум нянькам, не забыв приласкать кроху Тристана и дать ему понюхать целебного порошка. После чего отправилась срочно разыскивать Эйрин.
Она оказалась стоящей на балконе почти на самом верху центральной башни, которая величественно и грозно возвышалась над всеми остальными. Отсюда был виден весь город как на ладони и даже местность за его пределами. Эйрин, в роскошном длинном платье с пурпурными и золотыми блёстками, с золотыми браслетами на запястье, рубиновыми серьгами в ушах и изысканным колье на шее, стояла, раскинув руки и ловя свежий ветер, а на востоке ярче пламени разгоралась утренняя заря. А рядом с ней, так же любуясь рассветом, стоял её сынишка, которого здесь, во дворце, она называла Паоло.
— Доброе утро, Эйрин, — поприветствовала её я. — Как обычно, вышла освежиться?
— Как видишь, — отвечала та. — Люблю зори, здесь они даже ярче, чем на Земле. И вид на город с драконьего полёта. Если хочешь — может быть, полетаем немного, разомнём крылья?
Она весело подмигнула мне, а маленький Паоло запрыгал на месте.
— Может быть, и меня летать научите?
— Конечно, однажды возьмём и научим, — она ласково потрепала сына по макушке. — Сразу видно — драконья кровь, весь в меня.
Странно, подумала я. До сих пор во мне была уверенность, что драконий дух передаётся следующим поколениям только по отцовской линии. Но на деле оказывалось, что не всегда. Когда-нибудь я обязательно раскопаю подробности относительно фактов из жизни своих предков и выясню, где там и по чьей линии оказались драконы в человеческих телах. Это было жутко интересно.
— Ну так что? — Эйрин, казалось, готова была вот-вот обернуться червонно-золотым ящером. — Полетели?
Я остановила её жестом.
— Не сейчас, Эйрин. Ты ведь знаешь, что у нас ещё не выполнено. Нам нужно поговорить.
Она что-то шепнула на ухо Паоло, и тот резво помчался по винтовой лестнице вниз.
— Я очень внимательно слушаю тебя, Мари.
— Если хочешь, можешь звать меня Мирандой. Это так, к слову… А теперь — к делу: ты ведь знаешь, что Эйдела в большой опасности. И наше королевство, разумеется, тоже.
