Зарычав от бессильной ярости, я покинула пещеру. Лететь, расправив крылья, над горами, озарёнными восходящим солнцем, ловить тёплый летний ветер и созерцать буйную зелень, покрывающую склоны гор и долины, любоваться излучинами чистых горных рек, ручьёв и водопадов было истинным наслаждением, особенно если до этого долгое время не удавалось вот так просто взять и полетать. Однако всё это омрачалось удачным фактом — яйцо было украдено. И поэтому следовало его найти, чего бы это мне ни стоило, и наказать вора, кем бы он ни оказался.
Облетев окрестности и никого не заметив, я свернула к высоким хребтам, простиравшимся на юго-востоке. И там, среди высоких пиков и ущелий, увидела несущегося вдаль золотого с пурпурным оттенком дракона. Прибавив скорость, я догнала её у южной оконечности лесистого горного хребта, переходящего в равнинный степной край. Это действительно была Эресс, стремительно улепётывающая за пределы Эрдарийского королевства с моим яйцом в когтистых лапах.
Я мгновенно вступила в мысленный контакт с похитительницей.
«А ну стой! Зачем ты унесла яйцо? Ты же знаешь, что…»
«Знаю, — раздался в моей голове ответ. — Это ваш с Бастианом будущий сын и наследник эрдарийского трона, или, может быть, правитель какого-нибудь нового королевства. Но в то же время это будет лучший подарок Ордену магов для того, чтобы виверны из Дейвинора и двух соседних с ним королевств не начали войну».
«Вот как?! Ты решила преподнести моего будущего сына в подарок… даже не королеве Дейвинора, а Ордену Тёмных магов — охотникам на драконов?»
«Именно так, Ваше будущее Величество. И именно потому, что глава Ордена, архимаг Гааронд, пообещал сохранить ему жизнь, а три юго-восточных королевства не начнут войну с Эрдарией.»
«Я никому из вас не верю, тем более Гааронду и его Ордену! Отдай мне яйцо, Эресс!»
«Нет! Я тебе его не отдам!»
«Тогда пеняй на себя.»
С этой мысленной фразой я рванула вперёд, подрезая ей путь и загоняя обратно в горы. Эресс металась туда и обратно, каждый раз выбирая для себя новое направление, но я оказывалась проворнее. И к тому же главную роль здесь играл материнский инстинкт, развитый у драконов больше, чем у людей. По крайней мере, я так ощущала — то, что было заключено в яйце, покрытом толстой золотисто-перламутровой бронёй, было неотъемлемой частью моего существа и моей души, и потерять это означало для меня лишиться очень и очень многого, в том числе и самого смысла существования.
Между нами завязался нешуточный бой. Эресс упорно не желала выпускать из своих лап яйцо, несмотря на мои яростные атаки, изрыгала встречное пламя и яростно нападала. Однако я всё же оказалась не только проворнее, но и несколько сильнее. Предвидя поражение, Эресс издала протяжный рык и ринулась в глубокое ущелье между двумя высоченными пиками, на дне которого протекала река, увлекая с собой драгоценную ношу. Я последовала за ней, но она в этот раз оказалась быстрее. В отчаянии и зарычала и, подняв голову, выпустила ввысь столп огня, который взметнулся высоко в небо, рассыпаясь мириадами искр.
И тут, словно из ниоткуда, в небе возник ещё один силуэт. Это был так же, как я поняла, дракон, но не совсем обычный — он был пернатым, похожим на птицу. Причём по-настоящему, как птица, а не как я в образе Бриллианс, с удлинёнными чешуями, отдалённо напоминающими перья. У этого дракона ДЕЙСТВИТЕЛЬНО были перья… хотя, приглядевшись, я всё же увидела, что это были вовсе не перья, а так же — длинные полупрозрачные чешуи на крыльях и по бокам туловища, покрытые мягкими выростами наподобие пёрышек. Дракон этот был очень большой, молочно-белого цвета, с длинной шевелюрой на голове, небольшими изящными рожками и длинными тонкими выростами по бокам головы и морды. И удивительными синими глазами, по которым я узнала сразу, чья драконья ипостась это была.
Аннели Райгон, бывшая возлюбленная аварондэ Дайэрона и родная мать Бастиана.
Величественно взмахнув огромными пернатыми крыльями, она устремилась в пропасть, вслед за похитительницей. В одно мгновение я увидела своим многократно обострённым зрением, как Аннели поднырнула под летящую вниз Эресс, перевернулась в воздухе брюхом вверх и махнула хвостом, сбивая её. Та от неожиданности выпустила яйцо и оно, пролетев немного в воздухе, упало прямо в передние лапы белого дракона. В тот же миг, прижав яйцо лапами к груди, Белая Волшебница взмыла высоко в небо, а я — вслед за ней. Обратный путь до пещеры мы продолжили уже вместе с ней.
Наконец, мы добрались до моего временно логова, где обнаружили Бастиана, одиноко стоявшего около входа. Он был в человеческом образе — так же в женщин преобразились и мы, ступив на камни.
— Я ждал тебя, Мари, — стараясь скрыть своё немалое удивление. — Что здесь произошло?
— Эресс похитила нашего Тристана…
И я вкратце поведала ему о приключившемся.
— Да уж, — нахмурившись и гневно сверкая глазами, ответил будущий король. — От своей племянницы я такого точно не ожидал.
— Никто не ожидал… и я не ожидала… я доверилась ей, как меня и просили, какая же я глупая…
Дальнейших моих слов никто не мог разобрать, даже я сама — они потонули в рыданиях.
— Успокойся, Мари, — он сочувственно прижал меня к себе и погладил по растрёпанной шевелюре. — Наш будущий сын в безопасности, а Эресс ждёт суд. Её обвинят в предательстве, запечатают магические силы и отправят в пожизненную ссылку в отдалённые суровые края, вместе с королевой Дейвинора и её дочерью.
— Может быть… она была под чарами Тёмных магов и сама не знала, что делает?
— Не оправдывай её! — внезапно вспылил Бастиан. — Она прекрасно знала, что делает, ни один даже самый сильный маг из рода людей не способен запудрить мозг дракону и заставить подчиняться его воле! Эресс сознательно пошла на этот шаг, чтобы якобы избежать войны, и знала, что это может закончиться гибелью нашего наследника…
Я отшатнулась от него — в гневе младший Эдарри был страшен. Как, впрочем, и старший. И вообще все Эдарри. И, наверное, все драконы во вселенной.
— Это я виноват, — продолжал он уже тише. — Я оставил вас в пещере на ночь и отлучился по делам. Обещаю — впредь такого не повторится.
Он вновь притянул меня к себе, уже успокоившись.
— Не стоит винить себя, сын мой, — вмешалась в разговор госпожа Аннели, всё это время молча стоявшая рядом с нами с увесистым драконьим яйцом в руках. — Порой мы слишком доверяем тем, кто нам дорог, и не ожидаем подвоха. Но мы на то и держимся вместе, чтобы помогать друг другу и вовремя предотвратить беду, откуда бы она ни пришла. Теперь я останусь здесь вместо Эресс и помогу нашей Мари. За свой замок я могу не переживать — там всё в порядке.
Из-за произошедшей неприятности яйцо, по словам Аннели, охладилось и нам втроём, вместе с Бастианом, пришлось разогревать его, пробуждая заключённое в нём оцепеневшее живое существо. Поэтому время нашего пребывания в гнездилище удлинилось на шесть дней. Однако наши труды не пропали даром: на исходе двадцать первого дня прочная скорлупа яйца, сотрясаемого последние несколько дней и ночей мерными ударами изнутри, то сильными, то более слабыми, наконец, треснула. И из него, тараща любопытные янтарные глазёнки, показалась голова маленького дракончика. А затем кожистые крылышки, лапки и хвостик. Мы все трое, особенно я, были в безумном восторге от случившегося, а дракончик, тем не менее, фыркал, расправляя крылья, и выпускал из ноздрей искры.
Бастиан, пребывая в облике Бронзокрыла, ласково облизал нововылупленное дитя, норовившее цапнуть его за язык маленьким беззубым ртом.
— Что будем делать дальше? — спросила у него я, подивившись тому, насколько мой голос в ипостаси Бриллианс отличается от привычного человеческого и мысленного, походя больше всего на рык.
— Для начала, — ответила нам Аннели Райгон, пребывавшая, в свою, очередь, в образе белого пернатого дракона, но её голос при этом всё же показался мне более приятным, чем мой собственный, — нам всем нужно обратиться людьми. И заодно дать человеческий облик маленькому Тристану.
