Не без труда Яков поднял камень с наковальни и вместе с ним потащился к мастеру. Подмастерья переполняла гордость. Это его первая законченная работа. И на первый взгляд получилось весьма неплохо. Ему было интересно, что скажет глава мастерской. Похвалит, отругает? В груди Яков почувствовал страх и волнение. Забавно. Он едва пережил нападение людей Креса, испытал ужаснейший страх из всех возможных. Но даже после этого в его душе осталось место для трепета перед кем-то вроде мастера. Перед человеком, которого пережившие нападение уже почти не боялись, заранее списав со счетов.

– Я закончил, – обратился Яков к своему пока еще хозяину.

Мастер оторвался от работы. Его посиневшие от недосыпа глаза тупо уставились перед собой.

– А, что? – невнятно переспросил он.

– Э-э-э… фрагмент ядра, – отчего-то потупил взгляд Яков. – Вот он.

– Вижу, и что с ним? – как ни в чем не бывало спросил мастер.

После этих слов его даже стало как-то жаль. Бедняга совсем заработался и почти ничего не соображал. С другой стороны, мастер наконец побыл в шкуре своих подчиненных, которых до этого заставлял точно так же работать до потери пульса. Шутка ли, Яков сам еще недавно был едва отличим от ходячего трупа.

– Фрагмент ядра закончен, – терпеливо повторил подмастерье, демонстрируя обработанный демонит.

Мастер перевел взгляд на камень и без огня в голосе ответил:

– А, закончил, значит… Необычно. Ты первый, кто справился с работой. Остальные сделали чуть больше половины.

– Половины?! – воскликнул Яков. – Но ведь идола нужно передать уже буквально на днях!

– Да, – вяло кивнул мастер. – Но мы не успеем. Никак.

– Но тогда…

– Мне снесут голову с плеч, – грустно вздохнул мастер. – Это в лучшем случае. Крес богат на выдумки, когда дело касается пыток и казней.

– Нельзя этого допустить! Мы ведь столько работали! Нельзя, чтобы это все было зря!

– Тебе-то что, мальчик? – мастер как-то странно посмотрел на Якова. – Ты и другие просто поменяете хозяина. Вероятно, даже работать будете здесь же. Крес плохой господин, но… быть может, вы научитесь выживать даже под его началом.

– Да к дьяволу этого Креса! – вдруг выпалил подмастерье. – Наш идол… Мы должны закончить его!

Мастер удивленно посмотрел на Якова. В его мертвых глазах внезапно проскочила слабая искра жизни.

– Вот оно что. Теперь я понимаю.

Мастер рассмеялся. Поначалу слабо, еле слышно, но постепенно его смех перешел в веселый хохот, в котором слышался неприкрытый азарт.

– Слушай сюда, мальчишка. Мастерской конец, тут уж без вариантов. Но ты… У тебя есть шанс. Запомни то чувство, что пылает сейчас у тебя в груди. Оно поможет выжить, поможет не опустить руки. Что же касается идола… Он будет закончен. Мы вместе закончим его, а потом пойдем каждый своей дорогой. Если повезет, ты уйдешь дальше всех нас.

Яков не очень понимал, о чем говорит мастер. Но он был рад хотя бы тому, что к хозяину вернулась былая живость.

– Так, твой фрагмент готов, значит, – мастер повертел в руках демонит и дал короткую оценку. – Видал получше, видал и похуже. Сойдет. Все равно выбирать не приходится.

Яков оказался не очень рад такой оценке. Он ожидал, что запомнит этот момент на всю жизнь, а вместо этого столкнулся с равнодушием.

– Так, чего вылупился? – поднял глаза мастер. – Тащи сюда остальных. А заодно захвати самый лучший из кусков демонита. Кажется, он у Девятого.

Подмастерье побежал исполнять поручение. Вскоре все немногочисленные работники мастерской собрались в полном составе. Яков держал в руках глыбу, которую Девятый, на удивление, отдал без каких-либо сожалений. На ощупь этот демонит был таким же неприятным, как и подмастерье, его обработавший. В структуре камня невооруженным глазом были заметны многочисленные ошибки. Грубые, очевидные. Их не мог допустить тот, кому было не плевать на свою работу.

Однако мастер был рад даже такой неотесанной глыбе демонита.

– Итак, мы не успеваем, – без предисловий начал он. – Нам никак не уложиться в срок и не собрать ядро идола. Только если не сделать его меньше.

– А так можно? – удивился Яков.

– Нет. Но мы так сделаем. Идол получится слабым. Он будет медленнее двигаться. И… кто знает, сможет ли вообще сражаться. Но лучше так, чем просто признать поражение. Так ведь?

Мастер оглядел работников, но кроме Якова никто из них не проявил энтузиазма.

– Ладно, ваше мнение все равно меня не волнует. Вы просто должны взять чертов молоток в руки и стучать по камню до посинения. Общими усилиями мы успеем обработать один камень. Затем объединим все готовые куски и поместим ядро в идола. Если нет вопросов, то прекращайте жевать сопли и за работу!

Как и в прошлый раз, мастер подал пример первым. Следом подключился Яков, а затем уже и все остальные. Лишь Девятый тихо проворчал, прежде чем приступить к делу:

– Вместе обрабатывать один камень? Так в школе Алчности не работают. Мы что, уже докатились до варварских методик Обжорства?

Но его слова заглушил звук молотов. Под ритмичный стук Хаос внутри камня начал менять форму. Яков удивился, как быстро протекает метаморфоза, когда работаешь не один. Но что-то не давало ему покоя. В голове подмастерья вертелось одно слово, а именно «контроль». Его не было. Каждый во время перековки тянул воображаемое одеяло на себя. Еще бы, ведь именно так и работали адепты Алчности. Никто не желал подстраиваться под остальных, никто не шел на уступки. Демонит постепенно приобретал нужную структуру, но в то же время становился чем-то монструозным. Совсем не тем, чем должен был стать.

Спустя несколько часов камень был готов. По крайней мере, что-то исправить без полной перековки было практически невозможно. Мастер взял демонит в руки и, слегка поморщившись, положил его рядом с камнем Якова и тем, над которым работал сам.

– Это худшее ядро из всех, что я когда-либо видел, – сказал в заключение мастер.

– Но мы используем его, верно? – на всякий случай уточнил Яков.

– Конечно, как иначе? – развел руками мастер. – Это единственный способ закончить работу. Теперь осталось поместить ядро внутрь и залатать каркас, насколько успеем. А там… будь что будет.

И вновь, как и прежде, мастер сам встал в первых рядах. На кону стояла его жизнь, поэтому не удивительно, что он хотел завершить идола любой ценой. Уже вскоре ядро заняло свое место в груди металлического великана, после чего рабочие и подмастерья взялись крепить пластины брони, параллельно приделывая идолу ноги. Работа поглотила их, и они потеряли счет времени. Даже те, кому судьба мастерской была безразлична, работали не покладая рук. И даже Девятый перестал ворчать и просто помогал чем мог. Это было странное чувство. Даже спустя годы Яков не забыл те тяжелые дни и бессонные ночи, когда он собирал своего первого идола. То уникальное время, когда он работал с абсолютно незнакомыми людьми, но в душе ему казалось, будто он знает каждого из них всю жизнь. Подобного чувства он не испытает, наверное, больше никогда. Здесь и сейчас мастерство Якова получало свою первую закалку. Первую из многих. Первую из семи.

Потеряв счет времени, подмастерья не заметили, как миновал срок, отведенный Кресом. В какой-то момент появилась его охрана, а вскоре мастерскую своим присутствием почтил и сам демон. По правде, Крес мало отличался от обычного человека. Его связь с Хаосом выдавали лишь неестественные черты лица и руки. Да, именно руки Креса обычно пугали людей, видевших демона впервые. Они были жутко искривленные и обладали каким-то невообразимым количеством пальцев. Со стороны они выглядели уродливыми, зато, как ни странно, обладатель таких рук мог выполнять чуть ли не по несколько задач сразу, чем и славился Крес. Но главное – к нему буквально липло все, что оказывалось в непосредственной близости. О загребущих руках демона ходили легенды, а другие мастера всеми силами старались держаться от Креса подальше, чтобы, не приведи дьявол, он не коснулся их. Ведь иначе был велик шанс расстаться с какой-нибудь ценной вещью. В лучшем случае.