— Лживые ублюдки! — сплюнул Рауль де Сильва и о чем-то задумался. Наверное, припоминал случай, когда англичане обманули его лично. В отличие от остальных, бывший разведчик отличался здоровым эгоизмом, в первую очередь всегда думая о себе.

— Надо относится к ним так же, как они относятся к другим, — негромко сказал лейтенант Гонсалес. Этот вел себя спокойно, так как в свое время подвергся более сильной ментальной обработке, когда Ксаросу срочно требовалась информация об окружающем мире.

— То есть, не считать их за людей? — тут же влез один из клерков и пояснил: — Они не считают других за людей.

— Правильно, — поддержал дон Альваро. — Если не считают нас равными себе, но почему мы должны к ним относится по-другому?

Сидящий за соседними столиками народ одобрительно загудел. Обсуждение шло открыто, с привлечением случайных посетителей таверны, и судя по распаренным лицам и кубкам вина, продолжалось уже какое-то время.

Вчерашний праздник плавно перетек в следующий день, но уже более мягкого типа. В принципе Ксароса это устраивало. Что касается обсуждаемой темы, то она совершенно не удивляла.

Методы колонизации британцев были более безжалостные по отношению к коренным жителям, чем у других стран, в частности у испанцев. Например, те считали, что даже у самого последнего индейца, если поискать, найдется душа. А значит, в какой-то мере, он мог претендовать на статус полноценного человека. Так считали не все, но многие.

Британцы же полагали всех дикарями, причем начиная от своих соседей по Старому Свету и заканчивая местными туземцами, только с разной степени одичания. В ходе колонизации новых земель они предпочитали безжалостно уничтожить местное население, освобождая территории, а немногочисленных выживших продавать в рабство.

— Давно они здесь? — спросил Ксарос, вставая рядом с Догаром.

— Почти с утра, — отозвался воин. — Продолжают праздник. До этого почти всю ночь пели песни.

Мастер войны усмехнулся.

— Где Алради?

— В Форте, с основной массой рунных воинов. Мы подумали, что не стоит особо мельтешить перед глазами жителей неживыми солдатами, так на них непохожих.

В целом правильное решение, но полностью убирать големов все же нельзя. Пусть обычные люди к ним привыкают.

— Они предали нашу мать Католическую Церковь и отвернулись от ее заветов! Они еретики, продавшие душу дьяволу! — донесся с веранды особенно громкий окрик священника. Люди за столами одобрительно заворчали.

— В общем и целом тезисы неприятия англичан мне нравятся, — одобрил Ксарос. — Но лучше без религиозной подоплеки.

— Будем вырезать все население британских городов? — спросил Догар. Говорил равнодушно, как о неприятной, но необходимой работе.

— Они называют их Тринадцатью колониями, — подсказал мастер войны и отвечая на вопрос добавил: — Скорее всего. Испанцы не уживутся с британцами. И раз уж мы сделали ставку на первых, глупо вставать на пути их устремлений к возмездию старым врагам.

— Будем поддерживать до конца? — воин если и удивился, то не подал вида.

— Пока это будет выгодно. И пока обстановка не проясниться настолько, что мы сможем действовать, не оглядываясь на местных, — пояснил Ксарос.

В принципе в тесном сотрудничестве с аборигенами недавно открытых миров не было ничего экстраординарного. Сумеречная империя часто так поступала, желая опереться на уже имеющиеся в новых землях силы, чем создавать центр противовеса с нуля. Всегда находились те, кто желал извлечь выгоду из появления странных красноглазых пришельцев с кожей похожей на белый мрамор, и те, кто хотел их уничтожить, закрыв от проникновения извне собственный мир.

Это была своего рода игра, где дипломатия и ловкие ходы политиков, оказывали большее влияние, чем выстроившиеся в боевые порядки отряды рунных солдат.

— Сначала захватим Сан-Агустин, затем покорим остальную колонию в составе полуострова Флорида. После двинемся на север, где находятся основные владения Британской короны.

— Желтые аборигены захотят участвовать в войне против красных, — заметил Догар, не утруждая себя упоминанием самоназвания туземных племен. Цветовая палитра обычно применялась к подобиям: синие отряды, зеленые, черные, и такая оговорка не выглядела случайной.

— Только не вздумай считать их кем-то вроде подобий, — строго предупредил Ксарос. — Иначе у местных могут возникнуть неприятные ассоциации, и ты окажешься на их месте, — он кивнул на покачивающихся в петлях английских солдат.

— Эти неумехи даже задеть меня не смогут, — презрительно процедил мастер клинка.

— А мне плевать, — неожиданно жестко ответил мастер войны. — Я сам тебя повешу, если пойму, что ты мешаешь выполнению основного замысла. По законам Вечных Сумерек. Ясно?

Догар вздрогнул, древний закон, согласно которому каждый сорг должен выполнять свой долг перед соплеменниками считался священным. Любой, кто идет против, объявлялся отступником. Как лидер группы, Ксарос мог такого казнить, если вдруг посчитает, что наносится вред остальным соргам.

И это была не какая-то условность. Даже Алради, приятель Догара, не займет его сторону. И если придется сам сделает петлю, определяя в нее бывшего друга. Таков древний закон, и ни один рожденный в мире Вечного Сумрака против него не пойдет.

— Извините, льер, я погорячился. Невозможность вернуться в Древо миров делает разум запутанным, — повинился Догар.

Мастер войны долго смотрел воину прямо в глаза, пытаясь понять насколько тот искренен. При помощи специальных ментальных техник тот неплохо скрывал свой эмоциональный фон, но кажется все же не врал.

— Советую разогнать туман в голове, — медленно роняя слова произнес Ксарос. — Иначе у нас с тобой действительно возникнут проблемы. Чего бы совсем не хотелось.

— Да, льер, — мастер клинка склонил голову в традиционном поклоне послушания и принятия.

Подавив мимолетный бунт и убедившись, что подчиненный все понял правильно и не наделает глупостей, Ксарос повернулся, собираясь уходить, однако именно в этот момент со стороны порта прилетел громкий крик.

— Парус на горизонте!

Почти сразу на центральную площадь города примчался пацан, из тех, что всегда шныряют по улицам, и тоже крикнул:

— Парус на горизонте!

Народ на веранде заволновался. Помня недавно обсуждаемую тему разговора, кто-то неуверенно предположил:

— Британцы?

Одного замечания хватило, чтобы люди подхватили:

— Британцы наступают!

— Красномундирники плывут!

Всего за пару мгновений вся площадь поверила, что в залив плывут английские корабли. Дальше с быстротой пожара новость начала распространятся по городу.

— Английские псы идут!

— Смерть британским собакам!

— Убьем выродков!

Соргам оставалось лишь позавидовать проявленному энтузиазму. Секундная паника вначале моментально сменилась яростью и желанием отстоять родной дом от вторжения иностранных захватчиков. Зная, что красномундирники обычно делают с побежденными, испанцы готовились дорого продать свою жизнь.

— И никакой ментальной обработки не надо, — слегка удивленно протянул Ксарос.

— Они их голыми руками рвать готовы, — верноподданнически поддержал лидера Догар, стараясь загладить недавнюю оплошность.

Мастер войны на секунду задумался.

— Для начала стоит удостовериться, что это действительно британцы, — изрек он спустя небольшую паузу. Быстро огляделся и приказал: — Посторожи меня, посмотрю кто плывет к нам в гости.

Ксарос прислонился к стене и закрыл глаза. Для короткого астрального путешествия не требовалось мощи Форпоста или Башни Кудесника, умелый кудесник мог это сделать исключительно за счет собственных сил. А Ксарос именно к таким относился.

Воспарив в форме фантома над городом, он сосредоточил фокус внимания на морском горизонте. Понадобилось усилие и применение слабого заклятья орлиного взора, чтобы рассмотреть флаг на приближающемся корабле. Синий флаг с приметными красными и белыми полосами.