Разве можно не любить девушку с доброй душой и отличным юмором?

После того как они распрощались, Рома поехал на работу. Там его встретили улыбающиеся подчинённые, будто действительно многие из них радовались его приходу. Но чья улыбка была ослепительнее всех, так это улыбка Марии. Сегодня на ней была простая бледно-розовая рубашка с деловой чёрной юбкой, не скрывающей стройность ног. Верхние пуговицы как всегда были расстёгнуты, и даже самый стойкий мужчина на свете не мог бы сдержать взгляд перед е декольте. «У неё нет парня, — подумал Рома, когда поздоровался с ней. — Нет парня и живёт она одна, потому что ни один молодой человек не позволил бы себе отпустить свою избранницу на работу в таком виде». Но Рома знал, как много шаров в его коллективе подкатываются к Марии и как элегантно она парирует всякие заигрывания, давая понять, что её ноги останутся при ней. Она точно не являлась лесбиянкой, иначе бы не подчёркивала свою внушительную грудь каждый раз, когда выходила на работу, где большую часть составляли именно мужчины. Молодые, голодные мужчины. Но ни один из них даже близко не подобрался к сердцу Марии или, хотя бы, к груди.

Но Рома был уверен, что если он захочет снять эту бледно-розовую рубашку, Мария поможет ему расстегнуть оставшиеся пуговицы.

— Доброе утро, Роман Алексеевич.

— Привет, Мария. — Взгляд скользнул в декольте, но тут же вернулся назад. — Занеси ко мне в кабинет прошлый договор о перепродаже недвижимости. Тот, что уже не действует. Мне нужно кое-что проверить. И ещё… — Он посмотрело в её карие, такого же оттенка как и его глаза. — Настя просила передать тебе, что на рубашках существуют ещё верхние пуговицы. Просто понимаешь, Мария, ты так выглядишь слишком сексуально, и при взгляде на тебя у большинства моих подчинённых отключается большая голова и включается маленькая. А мне нужно, чтобы у них работала именно большая. Так что, Мария, прошу тебя, не создавай проблему. Застегнись.

— Я бы с радостью, босс, но даже при всём желании я не смогу это сделать. Рубашка слишком мала, пуговицы просто сорвутся.

Рома поджал губы и оглянулся. На них (на неё) частенько смотрели молодые парни, которым следовало выполнять свою работу, а не пялиться на чужие сиськи. Рома был готов к любой проблеме в коллективе, но о слишком сексуальном сотруднике догадаться не мог даже он.

— Завтра придёшь в свитере. Если его на тебе не будет, я тебя уволю.

И с этими словами ушёл к себе в кабинет.

День, слава богу, прошёл без происшествий. Из необычного был только слегка злобный взгляд Марии, но он лишь веселил, потому что настоящей злобы в нём не было. Обида? Да. Желание отыграться? Может быть. В любом случае Роме было плевать, ведь работы за время его отсутствия накопилось неприлично много, и разгребать её пришлось до семи часов вечера, хотя рабочий день закончился в шесть.

Настя поехала к себе домой, к родителям. Они с Ромой поболтали перед сном, показали друг другу языки по видеосвязи и улеглись спать — каждый в свою кровать.

На следующий день, во вторник, 14 июля, Мария явилась на работу в свитере, как и было приказано. Но даже здесь она умудрилась сохранить в себе сексуальность: свитер обтягивал её торс, подчёркивая тонкую талию и выделяя объёмную грудь. Скорее всего она продаст душу дьяволу, чем согласиться выйти в том, что скрывает все её достоинства. Но даже такой вариант устроил Рому, поэтому он и похвалил Марию, когда та пришла на работу.

К полудню была назначена встреча в парке — естественно, место выбирал Рома. Погода позволяла прогуляться по зелёным аллеям, обдуваемым прохладным ветерком. Переговоры по поводу отмены продления контракта по аренде помещения прошли успешно — Роме удалось уговорить клиентов не делать этого и предложил им более выгодную сделку. Конечно, пришлось им слегка запудрить мозги, чтобы сделка показалась им действительно выгодной. Они думали, что уйдут в плюс, и пусть думают дальше. Чем больше пешка считает, что управляет игрой, тем меньше она делает это на самом деле. «Ваши денюжки скоро станут нашими, — думал Рома, когда, улыбаясь, пожимал руку. — Уверены, что я новичок и нечего не смыслю в бизнесе, но сделаю вас банкротами. Вот увидите, деньги не пахнут».

Вернувшись с офис, он решил отдохнуть и на протяжении следующих двух часов читал художественную литературу, пока кто-то не постучал в дверь.

— Да, войдите.

На пороге его кабинета появилась женская фигура. Крутые бёдра, длинные ноги и ярко-красные губы на чистом лице. Это была Мария. В руках она держала кипу бумаг и, стуча каблуками (как женщины на них ходят?), дошла до стола. Поставила всё содержимое и посмотрела на Рому через оправу своих очков.

Её рот открылся в попытке что-то сказать, но тут же закрылся, будто резко передумал. При взгляде на неё снизу вверх казалось, словно свитер был намного сексуальнее рубашки, ведь рубашка так не обтягивала тело. Алые ногти встали на поверхности стола, и Рома буквально ощущал дыхание, исходящее из полуоткрытых губ.

— Ты хочешь что-то сказать, Мария?

— Да, — она поправила тёмные волосы и прижалась бёдрами к столу, будто позади неё кто-то стоял. — Какой… какой у вас любимый цвет?

Рома отложил книгу в сторону и задумался. Не каждый день тебе задают такие вопросы, особенно — аппетитные цыпочки в обтягивающих свитерах. Сквозь тонкую ткань проглядывал полукружия грудей, так и заставляя задуматься о том, какие же они на ощупь. Карие глаза находились в постоянном движении и лишь на мгновение задерживались на месте, когда натыкались на себе подобные.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну…просто понимаете. Я… — она нервно хихикнула, прикрыв рот рукой. Сбитое дыхание ясно слышалось в её голосе и с каждой секундой всё больше казалось, что вот-вот она задохнётся.

Рома встал и направился к Марии. Она напряглась, когда он прошёл мимо неё, взял пустовавший в углу кабинета стул и поставил его перед столом, после чего вновь сел на своё место.

— Присядь, пожалуйста. Ты выглядишь взволнованной, а секретарю главы компании вообще запрещено выглядеть взволнованной. И вот, выпей водички. Она прохладная, успокоит тебя.

Мария присела и приняла протянутую ей бутылку. Сделала пару глотков, закрыла глаза, медленно выдохнула.

— Роман Алексеевич, я хотела сделать вам сюрприз, но теперь, похоже, не выйдет. Подарок обычный. Ну и я решила спросить, какой у вас любимый цвет.

Её взгляд ничем не отличался от взгляда ученика, давшего неправильный ответ и теперь ждущего реакции строгого учителя. Рому эта мысль позабавила и заставила слегка улыбнуться, что чуточку разбавило окружающую их обстановку.

Он добавил в свой голос доброжелательности, как только заговорил:

— Мария, для меня самым лучшим подарком будут твоя эффективная работа, твой успех и твои заслуги в моём офисе. Ты умничка, я горжусь тобой. Но раз уж ты пришла, — он раскинулся в кресле, как делал всегда, когда назревал долгий разговор, — давай поболтаем откровенно. Смотри, на часах, что висят за твоей спиной, стрелки показывают восемь часов вечера. Рабочий день закончился два часа назад, и в своём офисе я не вижу абсолютно никого. Никого, кроме тебя. — Она медленно вдохнула, будто боялась, что воздух выжжет ей лёгкие. Её спина выпрямилась, а контуры грудей стали ещё чётче. — Давай уже расставим все точки над «i», хорошо? Чтобы не было всяких недосказанностей и недонамёков. Я вижу, Мария, как ты на меня смотришь. Я прекрасно понимаю, для чего ты покупаешь рубашки на размер меньше и почему так часто заходишь ко мне по всяким пустякам. Давай будем откровенны. Я тебе нравлюсь?

Она застыла. Не в силах пошевелиться. Всё её тело замерло и напряглось, глаза широко раскрылись, а губы…алые губы…отдалились друг от друга. Молчание продолжалось несколько секунд, будто ответ требовал долгих размышлений, но, судя по прорезавшимся скулам Марии, требовал он решительности, — и только её. Наконец она взяла себя в руки и сказала:

— Да. Вы мне нравитесь как мужчина.