— Что ты задумала, старшая?

— Да вот, хочу попробовать одну мысль в жизнь воплотить, но надо получить разрешение магистров.

После этих слов она встала и пошла к Иггону. Они немного поговорили, периодически бросая взгляд то на Фела, то на шукшей. Потом магистр подозвал к себе пастуха и что–то начал тому говорить. Фел слушал и кивал головой. Потом, когда он уяснил, что от него требовалось, присел у костра, который был ближе всего к шукшам и начал наигрывать лёгкую мелодию. Геда подошла и села рядом с ним. Баэль, заинтересовавшись происходящим, тоже расположился рядом с играющим Фелом, и начал наблюдать за шукшами. Вскоре в куче пленников сначала прекратилось хрюканье и подвывание, потом в глазах шукшей стал проявляться осмысление происходящего. Они начали рассматривать окружавших их людей, оленей, задерживать взгляды на каких–то заинтересовавших их деталях. Иггон скомандовал, чтобы Фел прекратил играть. И вскоре шукши опять превратились в толпу кровожадных монстров, из пастей некоторых потекла слюна, глаза начали наливаться кровью, когда взгляды останавливались на вооружённых охранниках.

— Действие твоей магии сродни действию кристаллов Виктуса, — сказал незаметно подошедший Аг’Во, — А может быть и лучше. Вполне возможно, что ты сможешь исцелить их мозг и ауру, Фел. Но для этого нужно время и группа архивариусов, которые будут записывать и систематизировать влияние твоей игры на шукшей. И к тому же, ты стал нежелательным фактором в игре Иерарха Акхорна. Его полный контроль над своими подопечными никогда и никем не оспаривался, а тут ты со своей свирелью.

— Может, стоит переговорить с вожаком этого отряда под музыку Фела? — спросил Иггон.

— Здравое предложение. А кому в голову пришла мысль проиграть для шукшей на свирели? — сказал Аг’Во.

— Геда увидела что–то в поведении шукшей, когда Фел наигрывал во время приготовления ужина. И предложила попробовать целенаправленно поиграть для них. Ну что, Фел, поиграешь ещё немного, а мы допросим вожака.

Парень молча кивнул головой и опять принялся наигрывать что–то спокойное, но не убаюкивающее, а заставляющее мысли куда–то идти, о чём–то размышлять. Вскоре в толпе шукшей снова произошли изменения в поведении. Тогда Иггон дал команду, и наездники аккуратно вытянули старшего шукшу из общей кучи зачарованных серокожих воинов. Вожак молча повиновался командам охранников и без сопротивления вышел к месту, определённому для допроса.

— Как тебя зовут? — начал Аг’Во.

— Вук, — глухо прорычал шукш.

— С какой целью, Вук, вас послали так далеко от границ Степей?

— Госпожа Лидия приказала привезти кого–нибудь из наездников, кто прошёл обучение в школе лесных егерей тёмных альвов.

— Что ты можешь рассказать о погибшем маге–полукровке?

— Это один из самых молодых магов нашего Владыки. Он первый раз пошёл в такой дальний поход.

— Значит у тебя, Вук, это уже не первый поход?

— Я много раз ходил и в земли людей, и к гномам, и к альвам, — гордо выпятил грудь шукш.

— И что ты делал в таких походах? — спросил его Иггон.

— Всё, что приказывала госпожа Лидия, — отвёл глаза Вук.

— А конкретнее?

— Нам приказывали красть молодых девушек, иногда мы нападали на обозы с едой, иногда брали в плен молодых парней, — глухо ответил шукш.

— И что с пленными потом делали у вас в степи?

— Мы приводили пленных в Стан, отдыхали, получали новое задание и опять уходили. Мы — разведчики–следопыты. Наше предназначение — сражаться во имя Владыки, и, если надо — умереть за него! — с пафосом сказал Вук.

— То есть, ты не знаешь, и даже не слышал, что происходило с пленниками, когда вы их приводили в Стан?

Вук отвёл глаза в сторону и ничего не ответил. Все вокруг него тоже сидели молча. Наездники, которые охраняли пленника, нервно переминались с ноги на ногу в ожидании приказа. Фел, услышав, что разговоры стихли, перестал наигрывать свою мелодию. Вук, выйдя из музыкальны чар, нервно заворочался.

— Фел, — тихо сказал Аг’Во, — поиграй ещё немного, а потом мы все будем отдыхать, — и когда музыка вновь полилась из свирели, магистр продолжил спрашивать шукша, — Скажи, Вук, а что сдерживает ярость твоих бойцов? Насколько я знаю, за пределами Стана, границы которого были обеспечены специальными кристаллами, шукши впадают в ярость и становятся неуправляемыми.

— У нас есть специальные амулеты, которые сделал Владыка, — ответил Вук, вновь попав под воздействие мелодии пастуха, — Благодаря ним мне подчиняются мой отряд. Могу также командовать другими шукшами. Простые воины видят во мне старшего.

— Что вы будете делать, если мы вас отпустим?

Вук потупил глаза и просто промолчал.

— Ваш Владыка как–то наказывает за невыполнение приказа? — продолжил допрос Аг’Во.

— Да, нас наказывают. В лучшем случае дадут сто ударов палками. Но могут и чего похуже сделать. Заставить сражаться против молодых воинов, или бросят на работы в копи. А оттуда никто живой не возвращается. Могут просто убить. Могут испытывать на провинившемся амулет. Наказаний много. Поэтому нам лучше выполнить приказ.

— То есть вы останетесь здесь и будете ждать случая, чтобы выкрасть наездника оленей, прошедшего обучение у альвов? Какой же выбор ты нам оставляешь, Вук? Я не могу допустить, чтобы в лапы Акхорна попал очередной невинный парень или девушка.

Шукш опять ничего не ответил. Над лагерем продолжала играть музыка. Иггон распорядился отвести Вука к остальным пленным. Аг’Во в задумчивости прилёг около костра и прикрыл глаза. Внутри его шла борьба: оставить отряд шукшей в живых, или всех уничтожить. Когда магистр начал погружаться в дрму, к нему тихо подошел Тириэль и деликатно кашлянул.

— Ты что–то хочешь сказать? — не открывая глаз, спросил Аг’Во.

— Магистр, помните, вы рассказывали о капсуле восстановления, в которую хотели заключить Иерарха Акхорна, в случае его пленения?

— Да. Хотели. Но теперь эта возможность от нас всё дальше, и дальше.

— Вы знаете принцип действия этих капсул, магистр?

— Да. Я работал с ними одно время. Но если ты хочешь спросить, могу ли я создать такую, то мой ответ — нет. В них очень много артефактов используется, а над их созданием работали Иерархи уровня Виктуса и выше. Там много накопителей, стабилизирующих артефактов…, — Аг’Во открыл глаза и посмотрел на своего помощника, — в общем, мне не создать такую капсулу. И никому в этом мире этого не под силу.

— А принцип работы этой капсулы вы сможете активировать и поддержать в какой–нибудь… нише или комнате?

— Что ты имеешь в виду?

— Вас гложет вопрос о сохранении или несохранении жизни пленным шукшам. Вот я и подумал, что их можно временно усыпить и спрятать где–нибудь в тихом месте, пока не решим вопрос с Акхорном и шукшами в целом.

— А он дело предлагает, — сказал подошедший Иггон, — вогнать их в длительный сон, а потом разберемся.

— А поддерживающие жизненные потоки артефакты? А питающие артефакты? И когда это — потом?

— Знаешь, дружище, в нынешней ситуации это наиболее приемлемый вариант. Уничтожить их сразу, или усыпить, но оставить шанс на выживание в будущем.

— Хорошо, я подумаю, как можно будет это воплотить в жизнь. А пока, давайте–ка отдохнём. Завтра предстоит тяжёлый день. В воздухе витает какая–то тревожная эманация. Нужно торопиться к Лок–Райдхани.

Утром магистр Аг’Во подозвал к себе Баэля и Тириэля, и начал что–то им объяснять. Те понимающе кивали головами и задавали наводящие вопросы. После настала очередь Фела. Магистр попросил сделать несколько наигрышей. Он их слушал с закрытыми глазами. Но ничего такого, что его б удовлетворило, не услышал. Фел был в небольшом замешательстве, но Аг’Во его успокоил. Какое–то время они совещались с Иггоном. После чего подозвали Геду.

— Ты можешь ещё раз напеть колыбельную, которую ты пела для Марка, когда его вырывали из лап потустороннего мира?