– Увидимся, выблядки… Ещё увидимся…

– Слушай сюда, – вздохнул Верша, положив сумку с вещами перед Бэком. – Это – твоё снаряжение. Тут вещи тёплые. Хлыщ этот дал. Вроде, не простые, но и не артефакты. Думаю, за добротную стёганую одежду сойдут.

Парень вопросительно уставился на берсеркера.

– Да. Нам надо разделиться. Сейчас ты возьмёшь все эти вещи и со всех ног побежишь на ферму. Там работают до ночи, кто-то да не будет спать. Вот тебе десяток медяков. Попросишься переночевать. Я приду ночью.

– А если нет?

– Если нет, то ждёшь еще два дня. Если вестей не будет, и фермеры ничего не скажут – уходи. Понял?

– Куда?

– По тракту на юг, подальше от гор. Там и зимовать легче, и… и судьба может быть проще, – вздохнул Верша. – В любом случае, в город тебе нельзя. В куртке, в подкладке, я серебро зашил. Не мастак, конечно, но всяко лучше, чем в кошельке таскать. Медь тебе последнюю отдал. Если выгорит, то сразу, как приеду, рванём отсюда подальше.

– Что выгорит?

– Дело… Дело одно, – не стал уточнять Верша. – Всё. Беги и жди меня на ферме.

Парень остался на месте и хмуро упёр взгляд в берсеркера. Тот вздохнул и пояснил:

– Орден милосердия, где ты был… это демонопоклонники. Сегодня ночью они будут призывать демона. Я подвязался этого демона грохнуть, – пояснил воин и умолк. Поняв, что Бэка этот ответ не удовлетворяет, он пояснил: – Демон за сотку. Есть вероятность, что он меня, а не я его. Понимаешь? Дело рисковое, но…

– Сколько?

– Три золотых. Три золотых, и нам хватит, чтобы добраться до юга, где можно до полтинника добить уровень.

– Твоя жизнь стоит три золотых? – мрачно спросил парень.

Верша несколько секунд переваривал вопрос, но после раздумий кивнул.

– Выходит так, – кивнул он. – Только немного не так. Три золотых и наши жизни. Думаю, сегодня ночью они тебя потащили бы на алтарь.

Парень молча кивнул.

– Ну, не трави мне сердце. И так на душе кошки скребут. Беги, Бэк. Беги к фермерам и жди меня.

Уже достаточно стемнело.

На улицах зажгли фонари, а на небе, в окружении редких облаков, показались звезды. Среди них, словно призыв к зловещим силам, появился и месяц, имевший необычный кровавый оттенок.

– Только демон или этих сук тоже нужно? – спросил Верша, глядя, как гаснут лампы на верхнем этаже, где жили дети приюта.

– По поводу этих демонопоклонников – не имеет значения. Главное – убить демона. Остальные – на твоё усмотрение, но учти – перебьёшь их раньше, чем они призовут демона – ни копейки больше не получишь. Мне нужна смерть именно демона.

– Понял, – кивнул берсерк, доставая парочку своих топориков и собрался уже отправиться в сторону приюта, но остановился и, повернувшись к хлыщу, спросил: – Зачем тебе демон?

– Задание, – пожал плечами тот. – Я его уже второй месяц выслеживаю. Демонопоклонники вызывают его по очереди по всему континенту. Представляешь, чего стоило узнать, где он появится в следующий раз?

– Значит, тебе заплатили больше, – недовольно проворчал Верша.

– Не дуйся, – растянул улыбку на лице Кнауф. – Справишься – возьму тебя на работу. Такие, как ты у нас – редкость.

– Тех, кого коснулась система?

– Можно и так сказать, – хохотнул наниматель и кивнул в сторону приюта. – Действуй.

Верша размял шею и уверенным шагом отправился в сторону здания. Ломиться в парадный вход он не стал. Вместо этого он обошёл здание и остановился у чёрного входа. Осмотрев дверь, он заметил внутренний засов. Толщина его была довольно внушительной. Поняв, что войти тихо не получится, он осмотрел петли двери, которые были снаружи. Достав затупленный мощный гвоздь, он примерил его к петле. После этого он обмотал топорик и осторожно, чтобы издавать как можно меньше шума, выбил металлические штыри, удерживающие дверь.

– Что за мудак их делал, – тихо проворчал берсерк, сняв дверь с петель, и после недолгой возни вытащивший её наружу. Как только он обернулся, то обнаружил стоящего за ней того самого мальчишку, которого запугал перед тем, как оставить Бэка.

Мгновение, и Верша хватает его за лицо, так, чтобы закрыть ладонью рот, второй рукой бьёт в солнечное сплетение, чтобы сбить дыхание, и заваливает перед собой на землю.

– Сторожишь, сучёныш? – прошипел воин, прижимая хрипящего парня.

– Кеста… – прохрипел он в ответ. – Они увели в подвал Кесту…

Верша прижал коленом мальчишку, но тут его рубаха немного задралась, и берсерк заметил ожоги. Задрав одежду парня, он обнаружил под ней следы от ожогов, которые явно оставляли каким-то клеймом.

– Руны что ли?

– Н-н-не знаю…

– Давно увели? – уточнил берсерк.

– Минут десять. Обычно через полчаса воняет сильно, – пояснил парень. – И из подвала не возвращаются.

– Сиди тихо, не дергайся, – прошептал Верша и, достав шнурок из-за пояса, связал руки и ноги парню. Оставив его лежать на пороге, он прошёл внутрь.

Пройдя по коридору, он услышал шаги, отчего тут же сдвинулся в сторону.

– Мэтью! – раздался знакомый женский голос. – Ты допрыгался. Нам придётся продолжить писание нашего Владыки на твоём теле!

Женщина подходила всё ближе, и Верша уже слышал её недовольное сопение.

– Если ты думаешь, что сможешь разжалобить меня слезами, то зря! В этот раз пощады не будет!

Шаг, ещё один, и берсерк затаил дыхание за небольшим углом в коридоре. Ещё шаг, и в потёмках показались серое платье и белый платок на голове настоятельницы.

Рывок наперерез! Удар!

Верша не был уверен в своих способностях убийцы, поэтому бил максимально эффективно – в голову. Благо белый платок прекрасно сигнализировал, где она находится. Топор пришёлся по темечку и вошёл почти на всю глубину лезвия.

Без малейшего вскрика женщина завалилась вперёд и рухнула, закатив глаза. Ни судорог, ни хрипов.

– Я же говорил тебе, кошёлка недотраханая, ещё увидимся! – рыкнул Верша и хорошенько пнул умирающее тело по животу. – Блядские выблядки!

Выдернув топор, он вытер его о белоснежный платок, который уже начал пропитываться кровью.

– Первая – есть, – прошептал берсерк и, сплюнув на пол, направился по коридору дальше, заметив спуск в подвал. – Ни один ушлёпок не уйдёт!

Приоткрыв дверцу, ведущую в просторный подвал, Верша заглянул внутрь.

– Ну, хотя бы смазали, кретины, – прокомментировал отсутствие скрипа на старой потрескавшейся двери берсерк и тут же замер.

На алтаре лежала девочка с длинными русыми волосами. В груди у неё торчала рукоятка кинжала из чёрного камня. Над ней, вскинув окровавленные руки к низкому потолку, стоял тот самый настоятель приюта с двумя огромными фингалами под глазами. Стоял он абсолютно голым. Вокруг него на коленях сидели двенадцать обнаженных женщин.

– Возрадуйтесь! – заверещал он. – Жертва для Повелителя готова!

Он опустил руки в кровь, хлещущую из груди ребенка, ухватился за рукоятку кинжала и выдернул его. Две самые старшие женщины так же опустили руки в кровь и принялись намазывать настоятеля кровью. Остальные же принялись вылизывать его тело, постанывая и возбуждая себя трением в гениталиях. Парочка сразу пристроилась к невеликому достоинству настоятеля.

Процесс вознесения жертвы уверенно перетекал в оргию.

Верша никогда не был эстетом и не чурался странных выходок женщин. Может, к счастью, а может, и к горю воина, в основном он пользовался услугами продажных особ, не думая про серьёзные отношения и семью. Но несмотря на это, сам себя он считал довольно опытным в постели.

Сейчас же открывшаяся перед ним картина оказалась даже для него слишком извращёной, о чем сам он тут же тихо сообщил:

– Больные на голову ублюдки…

Две старшие женщины, закончив мазать кровью настоятеля, принялись чертить руны и демонические письмена на полу, готовясь к призыву демона. Сам же настоятель ухватил девушку, занимавшуюся его гениталиями за волосы, и с силой принялся двигать тазом, что сопровождалось хлюпаньем и слабым стоном со стороны той.