— Вот она, — дает мне в руки кусочек бумажки. — Это номер врача, я уже всё с ней обсудила. Тебе надо просто позвонить и там пройдешь лечение.

Вскипаю. Ведь во мне не было проблем. Проглатываю свою злость.

— Спасибо, мама.

Беру этот злосчастный кусочек бумаги и кладу его в карман.

— Она хороший врач. Если будут какие-то проблемы, звони ей.

— Да, да, поняла.

Слышу, как закрывается за спиной дверь родительской квартиры. Смотрю в полумраке на кольцо. Наконец-то удается снять его. Кладу во внутренний карман пальто и застегиваю. Хочется реветь навзрыд, но я держу всё в себе и тихо следую за Владом в машину.

— Завтра утром у меня совещание, — продолжает он, как только мы садимся в тачку. — Не смей рушить мои планы.

Я молчу. Желание обрушить его жизнь, точно так же как он обрушил мою.

— Надеюсь, мы договорились, — продолжает он и нервно стучит пальцами по рулю.

Я молчу и смотрю в окно.

— Ты же останешься без всего, если пикнешь — пытается давить.

— У меня есть родители, — сухо отвечаю.

— Твой отец помешен на бизнесе и на компании. Я хороший кандидат и он это знает. Просто не хочу всю эту волокиту.

И, правда, отец восторгался Владом. Всегда говорил мне не расстраивать его. Что он безумно рад, что теперь они так породнились и у него такой хороший приемник. А я… Просто должна быть замужем. Хорошей женой…

К черту!

— Думаешь, они никогда не узнают?

— Если ты будешь хорошей девочкой, то нет, — он мерзко улыбается и кладет свою руку на моё колено, которое как некстати соблазнительно выглядывает из разреза. — Зачем ему лишний раз расстраиваться?

— Руку убери. Иди, лапай своих баб!

Громкий смех раздается на всю машину. Да он больной!

— Пока я плачу за тебя, считай я тебя по-ку-па-ю и делаю, что хочу.

Последняя фраза переполняет чашу терпения.

— Машину останови, — голос мой серьезен.

Он продолжает смеяться.

— Ты не понял?

Машине резко тормозит на обочине. Я дергаю ручку, но дверь не открывается. Поворачиваюсь и смотрю на лицо Влада с безобразной улыбкой.

— Думала уйти так легко?

Он протягивает руку и раскрывает свою ладонь. Я смотрю то на ладонь, то на его лицо.

— Карточку, — поясняет Влад и протягивает руку ещё ближе.

Достаю из кошелька и швыряю ему в лицо.

— Хо, посмотрите на неё. Кто-то разозлился, — его явно забавляет вся эта ситуация.

Снова дергаю ручку, но дверь закрыта.

— Что ещё?

— Телефон. Насколько помню, именно я его купил.

— Серьезно?

Если бы не мой отец, то и денег на телефон бы не было. Его глаза горят огнем. Я и представить не могла, что в нём живет такая личность.

Делаю вдох, пытаясь успокоить свои нервы. Не хочу подкармливать его демонов. Не хочу видеть его довольное лицо. Достаю мобильный и без истерики кладу ему прямо в руки. — Я могу идти?

— Ты…

Лицо Влада меняется, видимо он ожидал истерик. Я снова дергаю ручку и открываю дверь. Вылезаю из машины. Автомобиль ещё стоит пару секунд на месте, а потом с характерным звуком трогается и исчезает вдали.

Я стою ночью в неизвестном районе. В красном платье на каблуках. Есть только дорога и пара фонарей. Я совершенно одна. Без телефона, без карточки…

Мамочки…

Сжимаю в кармане свой кошелек с единственной тысячей.

— Эй, цыпа… — пьяный голос из-за спины пугает, и я криво отпрыгиваю в сторону, еле удерживаясь на ногах. — Твоей маме зять не нужен? — мужчина заливается смехом и шатающейся походкой проходит мимо.

Сердце бешено стучит. Дыхание учащается. Голова идет кругом. Стрессовые ситуации всегда выводили меня из себя. Несколько раз я даже теряла сознание. Влад всегда шутил, что я маленький зайчик.

Оглядываюсь по сторонам. Вокруг ни души. Откуда он вообще взялся? Холод пробирает тело.

Делаю глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Поправляю лямку рюкзака и иду на свет огней вдали, вслед за пьяным мужичком. Держусь от него на расстоянии, чтобы была возможность убежать. Насколько это вообще возможно. Ноги заплетаются. Каблуки застревают во всех возможных дырах. Радует, что по скорости с этим типом мы примерно наравне.

Он доводит меня до какого-то небольшого центра, где есть несколько магазинчиков. Один из которых круглосуточный.

Мужчина заходит в него, берет пачку сигарет, выходит, еле как закуривает. Я морщусь от едкого дыма, который идет в мою сторону, закрываю нос рукой. Всегда ненавидела запах сигарет. Он кладет всё по карманам. Стучит руками по ним, проверяя все ли на месте и шатаясь, растворяется в темноте. Я захожу внутрь. Теплооо. Тело рефлекторно вздрагивает и покрывается мурашками. Зубы ещё немного стучат и не могут успокоиться Поднимаю взгляд. На меня смотрит замученная жизнью женщина, а я на неё.

— Чего желаете? — спрашивает она первая, видимо ей надоела эта молчаливая пауза. Подхожу ближе к прилавку.

— У меня вопрос.

— Ну?

— Может тут есть где-то хостел?

Она оглядывает меня с ног до головы.

— Вряд ли он Вам подойдет, — достает пакетик с семечками. — Ну, если вы не против жить с тараканами.

Характерный щелчок скорлупы.

— Я жила с более ядовитыми натурами, — выдаю я без стеснений.

Она снова оглядывает меня. Видимо красное платье, торчащее из-под пальто, и каблуки не дают ей покоя. Съедает семечку и набирает какой-то номер, всё так же пристально рассматривая меня.

Надеюсь, она не собирается продавать меня в рабство.

Ноги ватные и ужасно болят. Переступаю с ноги на ногу, пытаясь минимизировать эту боль, но ничего не помогает. Женщина всё так же висит на телефоне, а потом с замученным выдохом сбрасывает. — Не берут. Время позднее. Я поднимаю глаза на круглые часы, что расположились на одной из стен киоска. Час ночи. Вздыхаю. — На, вот, — продавщица выходит из-за прилавка и дает мне небольшую табуретку. А я хочу расцеловать её. — Сядь пока. — Спасибо! — еле сдерживая слезы, усаживаюсь на эту табуретку. — Голодная? — продолжает спрашивать.

Я удивляюсь её вопросу.

— Нет, всё в порядке, — улыбаюсь.

— Ну, рассказывай, чего ты гуляешь тут в таком виде? — задает вопрос, а сама даже не смотрит на меня. Что-то суетится за прилавком.

— Очень долгая история. Вообще…Вообще я не одеваюсь так, это я хотела для мужа сюрприз устроить, — поджимаю ноги под стул.

— Устроила?

— Ага. Точнее он мне…

Её взгляд устремлен на меня.

— Поссорились что ли?

— Он мне изменил…

Неожиданно для себя откровенничаю, и становится как-то легче. Всё это время я молчала и держала всё в себе. Слёзы тихо скатываются по щекам.

— Вот же гааад! — воздыхает женщина и протягивает мне кружку чая. Я благодарю её. Делаю небольшой глоток.

— Но и это ещё не конец…

Я рассказываю ей всё, что произошло за день. Продавщица разводит руками и громко охает. Будто сама готова с него три шкуры содрать. От этого моё настроение улучшается. Сквозь слезы прорывается смех. Возможно, нервы сдали.

— Вот так я оказалась тут, — шмыгаю носом и вытираю остатки слёз.

— Да все они мудаки! Может всё же твоим родителям позвонить? Пусть заберут тебя.

Мотаю головой.

— Отец начнет говорить, что я плохая и сама виновата. Ведь моя обязанность это подчинятся мужу. А я же жить хочу. Хочу открыть своё маленькое дело. Хочу, чтобы меня за человека считали… А не только быть прислугой какого-то «психбольного» и рожать ему детей. Покупает он меня! Да пошли эти мужики!

— Именно пошли они! — поддерживает она меня.

— Начну всё с нуля. Родители ближайшую неделю точно обо мне не вспомнят, вот и повод начать новую жизнь.

— Это правильно, но тяжело тебе будет…

— Знаю… Но жить в клетке тяжелее.

— Меня Людмилой звать, — говорит она.

— Ева, — расплываюсь в улыбке.

Нас прерывает звук открывающейся двери и звон колокольчика. Я дергаюсь и оборачиваюсь. В двери стоит женщина лет тридцати.