– Ну, Жорик, комментатор. Он этом году контракт подписал, гонять по всем этапам. Уже сам не рад, но что поделать. Судя по всему, он нашел развлечение в виде тебя и Славика. Вот я и пытаюсь понять, что там такого случилось.
– Ой, там такая история! Он просто ее перепутала с девушкой… Э… Ну, в общем, мы в костюмах интересных для рекламной акции мячи им подвали, а Стася ему мяч в лоб кинула, а потом…
– Черепашкина…
Я зашипела на напарницу, со всей силы тыкая той в бок. Совсем офонарела, что ли? На кой она выдает все наши страшные тайны? Но, судя по всему, она вообще не догнала, что ляпнула.
Как и я отчасти, подруга, как загипнотизированная, смотрела за матчем. Народ прям кайф ловил от эффектных сейвов Собакина и стопудовых блоков Пантелея.
– А! Ну, понятно. Ладно, девчонки, вот вам контакты закупок из Китая, а мы пошли. Мы из группы не вышли, так что на четвертьфинал не поедем. Домой погнали.
Вита и Вика растворились, словно и не сидели тут. По дороге они успели шепнуть пару слов Жорику к моему неудовольствию, а потом исчезнуть.
Черепашкина же даже позу не меняла! Вот счастливый человек. Покосилась на нее. Нет, так-то я в курсе, что она у нас натура увлекающаяся и впечатлительная.
В школе она училась в параллельном классе и натерпелась в свое время из-за роста. Институт тоже не одарил нас толерантностью. Плюс до волейбола, куда она пришла по меркам спорта в почтенном возрасте пятнадцати лет, у нее был довольно приличный лишний вес.
Я безумно уважала ее за то, что она сумела сотворить с собой и каких успехов достричь. Наверное, в этом ее сила скрывалась и спокойствие. Что уж… Короче, Ника крутая.
И залипшая на Пантелее. Хмыкнула, ну, да, кто бы сомневался. У нас в паре совсем как у этих чемпионов. Черепашкина тоже в основном блокирует и нападает. Рост все же дает преимущества, да еще какие.
Игра шла своим чередом, и мы так засмотрелись, что забыли вовремя уйти. Такое себе приключение. Уже позже, как только судьи объявил конец матча, а я, как идиотка, лыбилась, позабыв натянуть на свое лицо жесткую мину, спохватилась.
– Черепашкина! Тикаем…
В этот раз подруга не спрашивала, что к чему. Довольная, подорвалась и последовала за мной. Уже смекнула, как я нервничаю. Мы прокрались в самый низ, а я искренне надеялась, что сейчас нас никто не заметит. Ни Жора, ни Слава!
Но они вдвоем как раз что-то жарко обсуждали. Жора явно был доволен, а вот Собакин напротив. Я так понимаю, у нашего чемпиона были претензии ко весьма забавным подмахиваниям.
Я усмехнулась и злорадно подумала, что поделом ему! Меньше будет меня подначивать, гад! Но вот чего я никак не ожидала в этот момент, что прямо на выходе с корта дорогу нам с Черепашкиной перегородит высоченный Пантелей.
Глава 11. Кошкина
Главное – это держать лицо кирпичом и идти, куда шла. Да! Именно так я и поступлю. Попыталась протиснуться мимо и… Мне удалось! Сама офигела от такого счастья, да вот только…
– Дай пройти!
Обернулась, ошалело глядя на то, как Пантелей зажимает мою Черепашкину. Офонарел, что ли?! Не думая, пошла в атаку! На абордаж! Но не тут-то было.
– Некогда мне с вами возиться. Ты – пошла дальше, мне с твоей напарницей поговорить надо.
Это, значит, он ко мне обратился? Судя по всему, да. Взмокший, взмыленный, на виду у всех выходящих с корта и уже окружавших его с целью взять автографы и сфоткаться.
Не успела я вякнуть, как он схватил Черепашкину за локоть, и как потащит ее за ограждения. Я поскакала следом, но тут Пантелей наклоняется к Нике, что-то шепчет ей, а потом выкрикивает мне:
– Или пока плакат новый нарисуй! Я буду требовать на нашу следующую игру! Только и меня не забудь изобразить.
Ах, ты ж… Короче, он утащил Нику подальше, а меня не пустили. Да что вообще происходит, а? Черте что! Я так-то тоже участница. Нам отсюда линять надо было, а тут…
– О, припадошная. Ну, здравствуй. Пришла на настоящий волейбол посмотреть?
Ну, все. Сегодня явно не мой день. Обернулась, встречаясь с наглым взглядом Собакина. Хам! Нахал! Но какой же, зараза, красивый… И играет, аки Боженька. Скрывая свой учащенный по многим причинам пульс, едко процедила:
– Это который? Когда лидеры сливают позорно целую партию ноунеймам?
И тут из-за спины Собакина, как назло, показался Зеленин. Упс! Покраснела. Стыдно-то как вышло. Просто мрак. У меня даже язык к небу прирос. Парень явно все слышал и теперь опасливо косился на Славика, а потом на меня и обратно. Неожиданно произнес:
– А давайте вы без нас как-то будете решать свои проблемы? Я тебя знать не знаю!
Это он в сердцах выпалил мне. Вроде Жорик сказал, что им тоже лет по семнадцать, что ли, и они пришли сюда прямиком с чемпионата Европы. Там даже крутой результат показали, а я так парней…
– Конечно, ты ее не знаешь, потому что это залетная, никому не известная Кискина. Она думает, раз один этап случайно взяла, то все, карьера удалась. Подрасти сначала!
Я еще никогда не была так близка к убийству. Казалось, что сейчас земля разверзнется, а сверху мне прямо в руки упадет карающая длань Бога. Чтобы этого товарища на место поставить.
Но нет. Вместо карающей длани появилась запыхавшаяся и до странного довольная Черепашкина. Выскочила, если не как черт из табакерки, то уж точно, как джин из… Неважно!
– Пошли, Стаська…
– Я Кошкина!
– Ничего не знаю, КИСКИНА!
– Да чтоб тебя…
Я полезла на него, но напарница буквально волоком меня потащила подальше. Откуда столько силы взялось у нее?! Слава, к слову, тоже довольно резко скрылся. Кажется, его позвали.
Домой, небось, в Петросянию поехал. Это же надо так меня обозвать! Мало той сторис, где я со стороны мячом ему очки разбивала с дурной подписью, так еще и это!
– Ты это слышала?! Слышала? Да я ему такой плакат нарисую, такие страсти изображу, что он не то что мою, твою фамилию наизусть с именем отчеством и датой рождения выучит!
Черепашкина слишком уж загадочно улыбалась, утаскивая меня подальше от корта. Это уже у меня в руках сумка была с грязной формой. А то бы я им задала! Но… Кстати! С возмущением обратилась к Нике:
– Тебя куда этот вражеский засланец потащил?
– В пытошную.
Нет, я никак не могу привыкнуть к ее чувству юмора и тем интонациям, с которыми она это произносила. Будь у нее увечья, вот тут же поверила бы, ей-богу!
– А если серьезно? Зачем тебя звал Пантелеймоненко?
Черепашкина растерялась. Она частенько так тушевалась при моих наездах. Ну, а я не могла пропустить мимо ушей такое. Я должна знать наверняка!
Мы остановились. Народ прогуливался по улице, и, слава богу, никто не обращал внимания на двух спортивных палок. Тут проезжая часть еще рядом была, так что, прям тишь да гладь. Ника же молчала.
– Колись, давай! Ника, ты же понимаешь, что это важно? Ты свои партизанские наклонности прекращай мне!
Возмущалась до глубины души. Это как вообще называется, а? Почему она не хочет мне рассказать, и вон как глазки бегают? Но тут она, видно, что-то для себя решила и выдала:
– Он на свидание меня позвал!
Когда ты думаешь, что удивить тебя уже нечем в этой жизни, та подкидывает дров в топку. В смысле, на свидание? Тупо переспросила:
– Это как?
Черепашкина нервничала. Хотя, я ее понимаю, я бы тоже нервничала после такого. Еще бы! Чемпион мира, серебряный призер Олимпиады и далее по списку позвал на свидание. Только вот зачем?
Вовремя прикусила язык. А то сейчас ляпну что, не подумав, а Черепашкина решит, что я считаю ее недостойной свидания с кумиром. Поэтому тупо ждала, что она ответит.
Игра в гляделки закончилась диким румянцем и красными щеками Ники, а потом ее тихим:
– Ну, он позвал меня, а я отказалась.
Я была готова ко многому, но не к этому. Внутри взыграло странное чувство. Все еще утаскивая ее в сторону, с искренним возмущением спросила:
