Мда. Положение не из приятных. Занятая баба, которая на меня смотрит как на пустое место, а я, отложив все, что только смог, мчу к ней.

К долгожданному файлу возвращаюсь уже в машине по пути в отель.

Наконец-то информация. На мою Недоступную.

Да, вот настолько глубоко я заглотил наживку, которой она даже не собиралась меня приманивать.

Итак. Что мы имеем. Кто же ты, моя Недоступная.

Щелкаю дважды по документу, он разворачивается на весь экран.

Соболева Ирина Игоревна.

Хм. Порядком поднадоевшая фамилия мгновенно вызывает неудовольствие. Бывают же совпадения.

Быстро пробегаю глазами раздел, где отражено ее детство, образование, работа, а также присутствует информация о родителях.

А дальше… дальше я начинаю громко скрипеть зубами.

Семейное положение: замужем за Соболевым Арсением Антоновичем.

ЧЕГО?!

Я пару мгновений таращусь в монитор, перечитывая ненавистные данные… и тут меня просто уносит.

НИХРЕНА ЭТО НЕ СОВПАДЕНИЕ!!!

Сжимаю руку в кулак. Тут же расслабляю, медленно выдыхая.

Отрываю задумчивый взор от экрана. Хм… Жена Соболя… Ну надо ж так.

Этот любит первоклассных девочек. А лучшую из них решил окольцевать и теперь держит на поводке?

Неудивительно, что у них проблемы. Подобных Соболю в народе уважительно зовут отъявленными Казановами. Я, правда, такое блядство никогда не уважал. Вот с чего этому ублюдку всегда так везёт?! За что ему такое сокровище?

И все же… как ты это терпишь, а, Ирина?

Откидываюсь на спинку кресла.

Моя Недоступная, почему он? Почему с ним? Призрачная любовь? Привязанность? Благодарность? Зависимость? Вот не представляю себе Ирину в роли охотницы за красивой жизнью!

Признаться, я не просто удивлён, а очень удивлен.

Я знаю, что Соболь женат, но особо подробностями никогда не интересовался. Ирина с образом его жены совсем не клеится. Она настоящая, живая. Восхитительно сексуальная и манящая.

А жена Соболя всегда где-то там, вдали, неуловимо трепещет тенью за ослепляющим блеском мужа. Насколько мне известно, они-то и не появляются вместе никогда и нигде.

Она для меня загадка. А загадки я люблю.

Ну что ж, Соболев. Не всегда тебе будет везти. Ты всего этого не достоин. Тем более, если так бездумно разбрасываться своими сокровищами. Всегда найдется тот, кому они нужны больше.

ИРИНА

– Ты, оказывается, не просто недоступная, но еще и неуловимая, – раздаётся голос Миля, когда меня накрывает чья-то тень.

Я растерянно оборачиваюсь. Меня удивляет не его фраза, не внезапное появление, а тот неуловимый смысл, который мужчина вложил в свои слова.

– Здравствуй, Миль, – начинаю искренне улыбаться ему. Отчего-то я рада его видеть. Даже несмотря на периодическое мужское нахальство. – Да, я такая, – беззаботно замечаю.

– Я тебе кое-что привёз.

– Приятно. Но я не принимаю подарки от…

Моя фраза обрывается на середине, как только Миль выбрасывает вперёд руку и разжимает кулак.

Его огромная ладонь усеяна камнями. Обычными. Не имеющими никакой ценности. А я уставилась на них, раскрыв рот от изумления.

– От них ты не сможешь отказаться. Это ведь просто камни. Считай, что ты сама нашла их на берегу.

Он улыбается так задорно и обезоруживающие, смотрит на меня так мягко и дружелюбно, что я поддаюсь желанию и все же беру один из камней. Разглядываю его, как настоящую драгоценность. Гладкий. По форме похож на яйцо, розового цвета с белыми крапинками. Перевожу взгляд на ладонь Миля. Здесь есть и чёрный с желтыми полосками. И оранжевый с коричневыми крупными пятнами. Красный. Серый. Трехцветный. И разноцветный разводами. И округлый камешек, совмещающий в себе сразу несколько тонких ровных слоев.

Какая красота.

Миль ссыпает это богатство в из ниоткуда взявшуюся коробочку. Накрывает крышкой. И протягивает мне.

– Половину берега перерыл в поисках чего-то необычного. Но если даже это для тебя слишком… что ж, – печально вздыхает он и, кивая на коробочку, тихо добавляет: – Выбрасывай.

Я прокашливаюсь, чтобы сгладить неловкость.

Это просто камни. Просто осколки породы, которые валяются на берегу и никому не нужны! Но отчего-то именно они кажутся очень важными. Особенно понравился розовый.

С легкой нервозностью тереблю преподнесенный на шестнадцатилетние кулончик на шее.

– Тебе подарил его кто-то из близких? – любопытствует Миль, глазами указывая на украшение.

– Папа.

– Я так и подумал.

– Почему? – удивляюсь я. Обычно все считают, что меня полностью спонсирует муж.

– Ты часто до него дотрагиваешься. Возможно, тебя это успокаивает. Зато обручалку сняла, чтобы не жгла палец. Потому что тебе неприятно ее носить. Разные эмоции, разное отношение, значит, и дарители разные.

Я стою как громом пораженная. Неужели все это так легко считать, просто внимательно разглядывая человека?

– Как насчет… – забавно кривляется Миль, он может быть таким весёлым, – раздавить со мной по стаканчику воды?

Играет бровями.

Я прикрываю рот ладонью, готовая расхохотаться на весь пляж.

– Из…вини, – отсмеиваясь, глотаю буквы, – у меня… веч…черняя экскурсия.

– Опять я остаюсь не у дел, – цокая языком, хлопает он себя по бёдрам. – Да что ж такое. Куда поедешь?

Отвечаю, с искренним сожалением вновь давая мужчине понять, что… нет. Курортный роман не для меня. Даже если это позволит встряхнуться и свежим взглядом посмотреть на свою жизнь. Но… Роман – это ведь одно. А вот такое веселое и лёгкое общение, наполненное флиртом, интересом и взаимным уважением, все же немного другое.

– Я постараюсь тебя встретить по возвращении.

– Миль, я…

– Я все равно встречу.

Эти его слова крутились в голове весь оставшийся вечер, когда нужно было внимательно слушать экскурсовода. Я и хочу и не хочу новой встречи. Но… когда мой транспорт подъехал к парковке, Миль уже спокойно ожидал меня на месте.

И даже подал руку, когда я выбиралась из машины. Мгновение мы стояли, взявшись за руки, пристально смотрели друг на друга.

– Как прошла экскурсия? – летит мне первый вопрос.

«Все мысли были о тебе» – с моих губ чуть не сорвался правдивый ответ, но я умею вовремя останавливаться.

– Очень увлекательно.

– Фотки покажешь? – вновь удивляет он вопросом.

– Да, конечно…

Пока идем к зданию, я достаю мобильный и, вкратце поясняя что где, листаю фотографии. Мужчина умудряется вставлять замечания об этих местах. Такие, которые я от экскурсовода не слышала.

– Мне перекинешь? – Миль вновь пытается схитрить.

– Нет.

– Ирин, ты визитку мою выбросила?

Я смахнула ее между тумбой и стеной. Чтобы не привлекала взор и не нервировала. Даже не читала ее.

– Можно сказать да.

– За комод закинула?

– Откуда ж ты такой проницательный? – выговариваю ему с ухмылкой.

В ответ получаю теплое прикосновение к ладони. Мгновение – и наши с мужчиной пальцы переплетаются, а он легонько отводит меня вправо от уже разъехавшихся дверей.

– Ирин.

Миль твердо на меня смотрит. К стене не прижимает собою, но между нами вдруг запретно сокращается расстояние. И я… я как будто чувствую его напряженное дыхание. И готовность в любой момент впиться в мои губы.

А если бы я сказала «да»… он был бы нежным или грубым? Думал больше о себе или сначала мне доставил удовольствие? Позвонил бы на следующий день, или после одной ночи все логично закончилось бы?

Мне стыдно за эти мысли. Но куда от них спрятаться? Впервые со дня знакомства с Арсением я с живым интересом гляжу на другого мужчину.

– Что ты делаешь? – вырываю руку. – Отодвинься, пожалуйста.

– С тобой можно как-то встретиться после, – взмахивает он рукой, – всего этого? Любая точка мира. Прилечу, куда скажешь.

В серых глазах застыло напряженное ожидание. Он сейчас не шутит, не играет, не флиртует. Хищник, почуявший добычу. Выжидает.