Окей. Я не люблю последние парты, но сейчас специально иду по тому ряду, где сидит болтливый незнакомец. Красиво, от бедра. Он приоткрывает рот в тот момент, когда я уже совсем близко. Сглатывает, облизывается и получает удар раскрытой ладонью по нижней челюсти под подбородком.

– М-кх, м-км… – мычит, зажав рот обеими ладонями. Из его наглющих глаз брызжут слезы.

Больно, понимаю.

– Упс, – наклоняюсь к нему, уперев ладошки в парту, – бедняжка, – вздыхаю, глядя в злющие глаза. – В следующий раз карандашик тебе подарю, чтобы ты свой длинный язык смог в рот без травм укладывать. А то смотри, что случается, – еще раз картинно вздохнув, спасибо урокам Ви, хоть где-то пригодились, сажусь на средний ряд, недалеко от Максима.

Он поворачивает ко мне голову и внимательно смотрит несколько секунд. Щурится, будто пытаясь вспомнить. Пока не помогаю ему. Машу пальчиками, отворачиваюсь и достаю тетрадь. Учебника по экономике у меня с собой нет.

Преподаватель зачитывает лекцию, я делаю вид, что записываю. Планы на вечер – это, конечно, хорошо, но прямо совсем бунт отменять я не собираюсь. Просто градус разрушительных последствий решено снизить.

На первой же перемене меня окружает несколько девчонок. Та самая стерва, что я отметила сразу, и ее свита. В ЛКИ тоже такие есть, не ново, не оригинально.

– Даша, – представляется брюнетка.

– Аня, – протягиваю ей руку.

Удивленно моргает и пожимает мне пальцы.

– Авдеева не сожрала тебя за такую расцветку? – рассматривает мои веселенькие прядки.

– Авдеева – это кто?

– Директриса. Ее сын, кстати, – щебечет Даша, – в нашем классе учится.

– Надеюсь это не тот, который язык прикусил, – бормочу себе под нос. Хотя… Может оно и к лучшему? Быстрее вернусь в свое любимое учебное заведение.

– Нет. Это так, – машет рукой. – Макс другой. Его сложно не заметить. Глазки у мальчика красивые очень. У нас по нему половина лицея сохнет, – смеется она. – Остальные распределились между Севером, Калужским и Матвеем. Еще есть близнецы Кириленко в параллельном, но там все сложно. Сама потом поймешь.

– Как ты сказала? Макс? – остальных я как-то пропустила мимо ушей.

– Угу, – беззаботно продолжает она вводить меня в курс дела. – Полное имя Максимилиан, но все его зовут просто Макс.

Супер. Выходит, с его мамой мы уже успели познакомиться. Кажется, я знаю, как вылететь отсюда быстро и почти безболезненно. Надо просто показаться ей на глаза. Уверена, эта женщина, в отличие от своего сына, провалами в памяти не страдает.

Девчонки продолжают говорить, перебивая друг друга. Я так понимаю, самыми «дорогими» до этого дня здесь были они. По крайней мере в нашем классе. Теперь им интересно заполучить меня в свою компанию. Только неинтересно мне и, получив исчерпывающую информацию всего за десять минут, забегаю в следующий кабинет и утраиваюсь за первой партой крайнего ряда рядом с девочкой в прикольных круглых очках.

– Привет. Ты не против? – кладу рюкзак на стол.

– Нет. А ты чего к своим не идешь? Они спереди не сидят.

– А у меня здесь своих пока нет. Я присматриваюсь. А сидеть сзади просто не люблю. Как зовут?

– Яся, – мило улыбается она. – А ты Аня, я помню. У тебя нет учебника? – замечает, что я достала только тетрадь и ручку.

– Я сегодня так быстро собиралась, половину забыла.

– Не страшно, – пожимает плечами. – У нас многие носят один учебник на двоих. Так проще, – и перекладывает свой на середину.

– Спасибо.

Она мне нравится. Светло-русая, кареглазая, очень милая. От нее прямо веет теплом. Если не выгонит, я с ней, пожалуй, и буду сидеть. Очень комфортно и даже интересно. Она помогает мне разобраться с новой темой, которую дает нам преподаватель. Тихонечко поправляет в моментах, где я делаю ошибки. А после урока ведет в столовую, где можно найти все, что моей душе угодно. Накидываю в тарелку сбалансированный обед согласно своей диете.

– Балет? – заглядывает мне в тарелку Яся.

– Не совсем. Современная хореография с его элементами. Пойдем, я тебе видео покажу.

Садимся с ней за свободный столик. На мобильнике открываю ролики с последнего отчетного показа и разворачиваю к ней.

– Ух ты, – смотрит наше шоу. – Какая растяжка.

– Ничего так, – за Ясиной спиной раздается голос.

Его проклятый голос, который начинает меня бесить! Да что он вообще себе позволяет? То игнорирует меня, то пялится в мой телефон без разрешения.

Девушка вздрагивает, поворачивает к нему голову и мой мобильник глухо падает на стол.

– Максим, – выдыхает она.

А это похоже то, о чем говорила мне Даша. Только Макс не смотрит на нее, он смотрит на меня.

– Да она это, я тебе говорю. Привет, – рядом со мной падает наглое тело и стаскивает из тарелки мини-морковку. – Никита из параллельного. Мы за тебя в драку вписались возле клуба. Аня, значит. – А я ему не представлялась. Макс, наверное, рассказал. – Как дела?

– Ник, – еще один незнакомый мне голос. Рядом с ним появляется девушка с длинной толстой косой на плече.

Улыбка парня тут же меняется. Он гладит ее пальцами по руке.

– Это кто?

– Новенькая. Мне из-за нее нос разбили, а ты ворчишь и дуешься, карамелька. А я тебе правду говорил.

– Я, пожалуй, пойду. – Поесть спокойно все равно не дают. Забираю свой телефон, отодвигаю стул. – Насчет драки, – смотрю на «карамельку». – Он тебе правду сказал. Они спасли меня тогда. Спасибо, Никита, – улыбаюсь парню, косясь на Макса.

Хоть бы одну эмоцию выдал. Нет же! Продолжает с каменной мордой стоять и пялиться на меня, как на памятник древней архитектуры. Только от его взгляда колени внезапно становятся ватными и к щекам приливает жар. Плохой признак. Надо бежать от него и вообще держаться подальше. Вон, Яся по нему сохнет. Ему хватит.

Бросив тарелку на столе, иду к выходу и затылком чувствую, что шаги, раздающиеся за моей спиной, принадлежат ему.

Резко разворачиваюсь, врезаюсь в твердое тело, отскакиваю от него как мячик и, недовольно сопя, встречаю очередной фирменный взгляд светло-зеленых глаз.

– Ты мне должна кое-что, – склонив голову на бок, заявляет Авдеев.

– Премию за спасение выписать? – нервно выпаливаю. – Я папе скажу…

– Я хочу получить ответ на свой вопрос, – перебивает он.

Делает один единственный шаг в мою сторону, и дышать становится нечем. Его парфюм забивает все запахи и лишает пространство вокруг нас кислорода.

– На к-какой? – пытаюсь вспомнить, но в голове бултыхается желе вместо мозгов. Капец, приплыли!

– Что хотели от тебя те ублюдки?

– Тебя это не касается, – отрицательно качнув головой, позорно отступаю.

– Ты ошибаешься, недоразумение. Я нажил себе проблем из-за тебя. Мне кажется, я имею право знать, за что пострадал.

Макс

Красивая, аж зубы сводит. Я тогда в темноте не разглядел, а сейчас ее лицо в паре сантиметров от меня, и я могу рассмотреть детали. А посмотреть есть на что. Если смоет эту дебильную краску с волос, которая все портит, и слишком яркий макияж, наши пацаны начнут стелиться к ее ногам. Один только упрямый взгляд зеленых глаз и мягкие даже на вид, пухлые губы заставляют гормоны радостно танцевать джигу. Как вообще можно быть такой стервой при такой внешности? Это напоминает фильм ужасов, когда у самой невинной героини к концу за спиной оказывается топор.

Чуть не посмотрел, не прячет ли она нечто такое у себя за спиной.

– Я слушаю, – требовательно смотрю ей в глаза.

– Для глухих повторяю. – Аня встает на носочки и, разделяя слова, выдыхает мне в лицо: – Тебя. Это. Не. Касается! – шарит рукой по рюкзаку, достает из маленького кармашка чупа-чупс и вкладывает мне в руку. – Говорят, сладкое от стрессов помогает. Скушай конфетку, – обаятельно улыбнувшись, отступает спиной вперед.

– Засунь себе ее… – сжимаю зубы до противного скрежета и чупа-чупс в кулаке.

– Фу, какой невоспитанный. А еще сын директора, – хихикает эта стерва, разворачиваясь и сбегая от меня на лестницу.