«Честно? Надеюсь, мы с ней больше никогда не увидимся».

«Да брось, Макс. Это же твой типаж. Любишь экзотику», – издевается Север.

«Иди ты…» – выбираю подходящий стикер и слышу, как отъезжают ворота.

Встаю с кровати, подхожу к окну, отодвигаю занавеску и смотрю, как вчерашний пикап лысой гориллы занимает приличное пространство у маминой любимой клумбы.

«Парни, я позже выйду на связь», – кидаю телефон на кровать и быстро сбегаю вниз по ступенькам.

– Максимка, ты чего босой? – улыбается наша домработница. Она приходит несколько раз в неделю, чтобы навести порядок и приготовить нам немного еды. – А-а-а, – следит за моим взглядом. – Андрей Дмитрич приехал. Серьезный мужик.

Супер! То есть даже она знает, а я нет?

Привалившись к перилам лестницы, наблюдаю, как он заходит в дом и в нашей немаленькой гостиной становится слишком мало места. Его крупная фигура загораживает весь свет, попадающий в комнату через стеклянные двери.

– Привет, – кивает мне.

Молчу. Радушный прием ему оказывает мама, но все прилично. Даже в щечку не целует. На мою разбитую рожу не смотрит. Все еще обижается. Она предлагает ему обед, «Андрей Дмитрич» вежливо отказывается.

– Я был в участке, – сообщает нам. – Проблем точно не будет. Девушка сразу после нас вызвала такси и уехала. Дежурные проследили и сами попросили таксиста, чтобы точно довез до дома, и ее еще кому-нибудь не пришлось спасать. Она, кстати, в неофициальной беседе подтвердила, что вы с другом ей помогли.

– Я должен сказать тебе спасибо? – вскидываю бровь.

– Нет, – пожимает плечами горилла. – Тебя бы часов в десять так и так отпустили. Я просто ускорил этот процесс, чтобы твоя мама спокойно спала.

– Какое благородство, товарищ майор…

Мать взглядом убивает меня, и я решаю не продолжать свою мысль. Она выглядит неважно после бессонной ночи. Сегодня придется побыть паинькой.

– Максим, может, поговорим как мужчина с мужчиной? – предлагает «Андрей Дмитрич». – Я вижу твою реакцию на себя и могу ее понять. Готов обсудить.

– Мать не готова, – пожимаю плечами. – Видимо, не настолько у вас все серьезно, раз она не представила тебя единственному сыну. Сочувствую.

– Макс… – мама цедит сквозь зубы.

– Ушел.

Они тихо переговариваются. Не слушаю, мне по барабану. Мой посыл он понял, и что-то мне подсказывает, что я прав. Раз не представила, значит не уверена. Но это чучело внезапно остается у нас до самого вечера. Я только пару раз вылезаю из комнаты, чтобы взять воды или пожрать. Закопавшись в тетрадях, на время обо всем забываю. К ночи только голова снова начинает болеть, но завтра уже должно пройти.

Собрав все для занятий в рюкзак, лежу на кровати с книгой. В приоткрытое окно прикольно поют неизвестные ночные птички. Тянет сладковатым весенним воздухом, а я вдруг понимаю, что уже минут десять не вижу ни одной буквы. Смотрю на страницу и ничего не могу разобрать. Образ девчонки размылся. Если я увижу ее на улице, скорее всего, не узнаю, но вот ее колготки… Самые ужасные, что я когда-либо видел, не дают мне покоя. Кто вообще носит голубые колготки? Бесят они меня! Бе-сят!!!

Анна

Вздрагиваю от резко включившейся музыки. Зажав ладонями уши, прячусь под подушку, мечтая поспать еще хотя бы час. Томас проходит мимо матраса, пинает его тяжелым ботинком и падает с края, зашипев банкой энергетика.

– Где ты была? – спрашивает приютивший меня парень.

– Да так, – со стоном выбираюсь из импровизированной кровати и сажусь рядом, расправляя измятую юбку.

– Тут трутся какие-то типы. Ищут девушку, очень похожую на тебя. Мне это не нравится, Энн. Мне не нужны сейчас проблемы с полицией, на мне висит крупный заказ. И если я не закончу вовремя, мне открутят голову, – говорит он с английским акцентом.

– Они еще там? – киваю на заколоченное старыми досками окно заброшенного здания.

– Да. Не высовывайся. Я сказал, что живу тут один.

Поднимаюсь с матраса, поправляю одежду и, стараясь не думать о том, как мне хочется принять ванну и переодеться, иду к окну. Басы тяжелой музыки, что так любит мой новый друг, глушат шаги, но я все равно крадусь к стене, прислоняюсь к ней и под насмешливым взглядом Томаса выглядываю в щель между досок.

– О нет… – со стоном выдыхаю и возвращаюсь к парню.

– Ты их знаешь? – хмурится он, убавляя музыку.

– Это громилы моего отца. Как они меня здесь нашли?

– По твоему мобильному скорее всего, – пожимает плечами Том. – Ты совсем не умеешь прятаться, девочка.

– И что мне делать?

– Сдаться, пока не влипла в серьезные неприятности. Таким милым малышкам не место на улице. Ты здесь погибнешь, – с заботой убирает мои розовые волосы за ухо.

– Я не хочу домой, Том. Я там задыхаюсь!

– Глупая. Мне бы твои проблемы, – качает он головой. – Возвращайся домой, Энн. Тебя все равно уже нашли. Они поднимутся сюда в любую секунду, и я не буду им мешать, ты же понимаешь?

Понимаю. Он и так рискует, дав мне приют. Если отец приедет сюда сам, он не станет разбираться, и Томаса, скорее всего, посадят.

– Я хочу помочь тебе с заказом. Ты же видел, у меня получается вскрывать тачки. Прошлой ночью я почти угнала одну, – признаю ему.

– Почти? – улыбается Томас.

Нам не дают договорить. В дверь громко стучат, и мы с Томасом оба уже понимаем, кто и за кем пришел. Меня снова поймали. В третий раз уже.

Парень спокойно допивает свой энергетик и, смяв банку в кулаке, швыряет ее в кучу с такими же, а потом идет открывать. Его сметают в сторону, а я сжимаю колени от страха, глядя на троих амбалов в кожаных куртках.

– Анна Вадимовна, не делайте глупостей, – от группы громил отделяется старший, Олег. Ищейка, от которой у меня все никак не выходит спрятаться.

Он осматривает меня с ног до головы на предмет повреждений, но кроме помятой юбки и перепачканных колготок ничего не обнаруживает.

– Вас проводят к машине, – говорит он, не торопясь двигаться с места.

– Только после вас, – тоже остаюсь на месте.

– Анна Вадимовна, мы просто побеседуем с вашим другом, – спокойно отвечает старший амбал.

– А у нас нет друг от друга секретов! – упираюсь ладошками в бока и на всякий случай расставляю ноги шире.

– В машину, Анна! – рявкает на меня Олег. – Заберите, – кивает своим коллегам.

– Только попробуйте… Аа-а-а!!! Я отцу скажу, что вы меня лапали! – визжу и колочу по спине того, кто, перекинув меня через плечо, тащит к выходу.

Ставит меня на ноги только на улице, но лишь для того, чтобы затолкнуть в черный Ленд Крузер и захлопнуть дверь прямо перед носом. Замки защелкиваются с брелока, и я остаюсь одна в салоне дорогой папиной тачки. Одной из… На Ленд Крузерах ездит только его охрана. Отец же предпочитает машины более солидные, бизнес-класса, и ненавидит кожаные салоны.

Через десять минут из здания выходит Олег. Двери разблокируют, и с двух сторон от меня садятся его подчиненные. Сам же он сегодня за рулем. Сложив руки на груди, недовольно соплю, глядя перед собой и стараясь сесть так, чтобы не соприкасаться с этими типами.

Одно радует – дома будет ванна.

Машина въезжает на территорию элитного района, застроенного коттеджами одни дороже другого. Здесь все элитное, даже расчески для домашних животных покупаются в бутиках именитых дизайнеров. Я тоже хотела собаку. Три года просила у отца на день рождения. Но у его Ви аллергия на шерсть и поэтому мне дарили все что угодно, только не то, о чем я мечтала.

Нас встречают прямо у ворот. Отец в белой рубашке с парой небрежно расстегнутых верхних пуговиц. Невольно любуюсь им. Красивый. На него постоянно вешаются женщины, а он выбрал эту… Тоже стоит рядом, держится за его локоть, будто сама стоять не может.

Олег останавливает машину. Выходит, а мы сидим. Папа видит меня через лобовое стекло, жмет руку начальнику личной охраны и кивает. Только после этого меня выпускают из машины.