Джинн закрыл глаза, а женщина подумала: «Хорошо, что попросила золото, а не деньги, как хотела вначале. А то вдруг волшебный гость неправильно нарисует купюры, и подруга попадет в неприятную ситуацию».

– Сделано, моя госпожа.

– Спасибо, дружище. Мое последнее желание – ремонт на кухне в доме моей мамы. Чтобы мебель и все старые вещи стали новыми, будто бы ими никогда не пользовались. Стены, пол и потолок тоже… Получится?

Голос Арины дрогнул, потому что с каждым ее словом джинн все больше хмурился. Наконец, он ответил:

– Получиться-то получится. Да вот только это последнее желание. Ты себе когда собираешься желать?

– Да мне-то что? У меня все есть, – бесхитростно ответила Арина.

Джинн скептически приподнял левую бровь и покосился сперва на капающий кран, потом на отошедший кусок обоев, а в завершение слегка потоптался по грязному кафелю. Вьетнамки с противным звуком отклеивались от липкого пола и шлепали гостя по пяткам.

– Ну не тратить же драгоценное желание на клининг! Я и сама со всем справлюсь.

– Что, ни одного завалящего желания для себя?

– Мне бы, конечно, очень хотелось выспаться. Но так, чтобы при этом дела не пострадали. А для этого надо, чтобы в сутках было хотя бы часов тридцать. Но я понимаю, что это не под силу даже тебе. Так что, дорогой Гасан, выполняй мое последнее желание и будь свободен.

– Слушаю и повинуюсь!

Джинн сложил руки и на несколько секунд закатил глаза. Потом отчитался:

– Готово. Я еще позволил себе вольность и заменил стиралку на новую, а то старая течет.

– Но мама не говорила…

– Не хочет тебя напрягать, она понимает, что ты занятой человек.

Джинн снова противно потоптался по полу и подмигнул Арине.

– Ну, мне пора, впереди меня ждет свобода! Чао!

Внезапного гостя окутал густой сиреневый дым, и он исчез.

Арина откашлялась, открыла окно, чтобы выгнать остатки дыма, и взялась за швабру.

– Будут мне тут еще всякие джинны указывать на грязные полы, – бормотала женщина, пока наливала воду в таз.

Через час полы сверкали не только на кухне, но и в ванной, коридоре и большой комнате с елкой. Кот дыбил шерсть, обнюхивал полы и с видом оскорбленного вельможи отряхивал лапы, когда наступал в лужицы. Арина заменила воду в ведре и сделала контрольный проход по полам.

Закончив уборку, женщина поставила чайник и проверила телефон. Одно сообщение от мужа: «Будем через пятнадцать минут».

Она улыбнулась, сняла с плиты кипящий чайник, залила чайный пакетик в кружке и села за стол. Но не успела расслабиться, как в глаза бросился отклеившийся кусок обоев. Настроение снова испортилось. И, как бы Арина не отводила взгляд и не хвалила себя за вымытый пол, в ушах звучали шлепки вьетнамок по босым пяткам джинна.

– Нет, ну невозможно так. Даже чай не дают попить.

Она принесла баночку клея ПВА, взяла у дочки старую кисточку, взгромоздилась с этим добром на стул и с огромным удовольствием приклеила угол обоев на их законное место. Затем нежно провела пальцем по сошедшимся стык в стык листам, отставила клей и кисточку на стол, стала спускаться на пол и… нога поехала по мокрому кафелю, увлекая за собой Арину. Она вскрикнула, попыталась ухватиться за край стола, но пальцы соскользнули, и затылок встретился с керамогранитом.

***

Арина очнулась в больничной палате. Еле разлепила глаза и долго не могла понять, почему стены покачиваются. Пошевелила рукой – трубочка от капельницы тихонько стукнулась о металлический штатив. Жидкость во флаконе уже закончилась, и к ее вене медленно полз столбик воздуха. Как врач, Арина понимала, что воздух не сможет попасть в кровь, но как человек, беспомощно лежащий на больничной койке, она вдруг запаниковала: «А вдруг…» Женщина открыла рот, чтобы позвать кого-нибудь, но в горле было сухо, как в пустыне, и она смогла выдавить только протяжный хрип.

– Она очнулась!

– Так, в сторону. Как себя чувствуем? Пить? – перед взором Арины возникла знакомая фигура врача-травматолога, Виктора Степановича, со стаканом воды.

Она радостно кивнула и поймала еще один вертолет. Стены качнулись, а коллега раздвоился. Потом близнецы синхронно наклонились к койке, нажатием на кнопку приподняли изголовье и помахали руками возле лица пациентки.

– Сколько меня? Можешь не говорить, рукой покажи.

Арина оттопырила два пальца, покрутила ими, потом соединила их и показала один.

– Отлично. Больной скорее жив, чем мертв.

Доктор помог женщине напиться, отсоединил систему от катетера в руке, закрутил крышечку. Кивнул медсестре, и она увезла громоздкий штатив.

– У тебя черепно-мозговая с сотрясением. Но без перелома и гематом, считай, крупно повезло. Полежишь недельку, придешь в себя.

– Недельку?! – Арина поперхнулась водой. – Но у меня столько всего запланировано!

– Всех дел все равно не переделаешь, а вот восстановиться надо, ты нам нужна здоровой и дееспособной, – врач положил руку на плечо коллеги, потом обернулся к двери. – Заходи, народ!

И в палату с воплями «Мама!» ломанулись трое ее детей. Вслед за ними вошли муж с пакетами, коллеги-дежуранты с хирургического отделения и несколько знакомых врачей со всей больницы. Арина прижала к себе детей и чмокнула их в макушки. С усилием улыбнулась.

– Эх, хотела Новый год встретить дома, не в больнице. Да не смогла.

– Зато все вместе и дружно! – утешила ее дочь.

– Новый год через десять минут! – объявил Василий Васильевич. – Смотрите, тут даже телек есть. ВИП-палата, все для людей.

Он долго тыкал в кнопки на пульте от телевизора, пока кто-то не догадался воткнуть штекер в розетку. Арина хихикнула. Помимо телевизора, в палате был маленький столик, за которым уже сгрудились люди, раскладывая мандарины и пирожки и разливая шампанское по пластиковым стаканчикам.

Послушали президента, посчитали куранты и дружно чокнулись под гимн. Вскоре врачи разошлись по делам, а через полчаса ушли и дети с мужем.

Арина осталась наедине со своими мыслями. Они путались и не давали воссоздать цепь событий. Что привело ее сюда? Вроде бы она забралась на стул, чтобы приклеить обои, а потом поскользнулась и упала. В голове крутился образ мужчины восточной наружности с синей кожей и во вьетнамках, которого она про себя называла джинном. Может быть, она вызвала сантехника, чтобы он починил кран на кухне? Но стоило посильнее задуматься, как голова начинала болеть и кружиться.

Так она и заснула. А во сне долго спорила с джинном, который утверждал, что это он ее подтолкнул. Арина говорила, чтобы он не брал на себя ответственность за ее неуклюжесть. И вообще убирался восвояси и не мешал ей спать. Он посмеялся и посоветовал придумать обоснование подаркам для подруги и мамы. И, пока женщина пыталась понять, о чем он толкует, джинн дал ей щелбан по лбу, после которого она провалилась в глубокий сон без сновидений.

Наутро она ничего не помнила. На кровати рядом с ней лежала красная шапка Санты с белым помпоном, которая пахла корицей.

Автор: Алёна Ермолаева

Редактор: Елена Хмарская

У Зои Михайловны все было готово. Она в последний раз оценила взглядом стол. На голубой скатерти стоял ее любимый чешский сервиз, приборы блестели после соды, отражая в себе идеально белый потолок, а посреди стола возвышалась ваза, пока пустая, но прекрасная в своей фарфоровой утонченности. Совсем скоро в ней окажутся любимые цветы Зои Михайловны – красные герберы. Раньше их дарил муж, а в последнее время бывает по-разному. Например, в прошлый раз она купила цветы сама, потому что встречала Новый год одна. А в этом году 31 декабря наша милая дама ждала гостя.

В камине колыхались языки пламени и тихонько потрескивали… хотелось бы сказать «поленья», но нет – вместо дров в камине давно уже использовался только уголь. «А ведь когда-то…», – подумалось Зое Михайловне, но она тут же отмахнулась от воспоминаний и взглянула на часы. Через час будет полночь. Женщина заторопилась. Вот-вот прозвучит дверной звонок, и начнется праздничный вечер. Она выхватила из косметички, лежавшей на тумбе, лакированный тюбик и подошла к зеркалу. Как раз последнего штриха и не хватает! Зоя Михайловна провела по губам помадой цвета фуксии, взглянула на свое отражение и осталась довольна. Несмотря на давно уже не молодой возраст, выглядела она все еще восхитительно.