– Камеры показывают, что ты спустилась, подошла к оборудованию и влезла внутрь. Так что ты там увидела? – жаба подняла выпученные глаза. Яся вдруг вспомнила, как в детстве мальчишка из соседнего двора бросил червяка в костер. Тот извивался, дергался, но выскочить из огня не мог. Сейчас она ощущала тоже самое. Ей казалось, что жабий взгляд медленно поджаривает ее на невидимом огне, а жабе доставляет удовольствие смотреть, как Яся извивается и дергается, но не может убежать. Все нутро у Яськи загорелось от бессильного гнева. Ей захотелось заорать на эту жабью морду так сильно, чтобы крик вдавил ее выпученные глаза в глазницы, но она сдержалась.

– А чего вы тогда тут расспросы устраиваете, если все видели? – процедила она, боясь разжать зубы.

– Порядок такой, – ухмыльнулась жаба, – положено сначала допрашивать. Так что ты там увидела? Опять ничего?

Яся слегка наклонилась вперед и улыбнулась.

– Я там до хера чего увидела. Но тебе, жабья морда, ничего не расскажу.

Наградой ей стало мелькнувшее на мгновение выражение растерянности на лице жабы. Но удовлетворение было слишком коротким: жаба тут же пришла в себя, и вывернутые толстые губы искривились в улыбке. По этой перекошенной улыбке Яся поняла, что ничего не выиграла, и ледяные нити из горла проникли в живот, спину и ноги.

– Ой, Ясмина Афанасьева, ты же не на другую планету летала. Нам от тебя информация не нужна, чай не секретные сведения. Сказала же, положено. Допрос закончен, – она нажала кнопку под столом.

В комнату ввалился тот же тощий хмурый охранник. Сжав Ясе плечо длинными жесткими пальцами, он вытащил ее в коридор. Яся была все еще в ошеломлении от быстрого завершения допроса: невозможно было поверить, что с ней обошлись столь небрежно и равнодушно. Ей всего шестнадцать! Она сирота! Не имеют права! Возмущение внутри росло, кипело, сбивало ей шаг, и она замедлилась. Сильный толчок в спину бросил ее вперед.

– Ты! Охренел что ли, урод? – она бешено развернулась к охраннику, но осеклась, столкнувшись с его взглядом. В глазах охранника горел странный призывный огонек. Он словно говорил – ну давай, сделай это. Он ждет, осознала Яся, ждет, когда она набросится на него. Дальше она думать не захотела. Охранник понял, что Яся ничего делать не будет, слегка ухмыльнулся и прикрикнул:

– Пошла!

И Яся пошла. Она пошла так быстро, что чуть не споткнулась о собственные ноги. Нужно вернуться в камеру, думала она, там хотя бы безопасно. Но тут откуда-то из двери вынырнул еще один человек в форме.

– О, Сява! Наше вам! Давненько не виделись, – шагнул он к ее охраннику. Тот тоже весело загудел басом, засмеялся, принялся громко хлопать приятеля по спине. Яся расслабилась, прислонилась к шершавой стене и закрыла глаза. Охранники шумели, перебрасывались чужой, ненужной ей информацией, и она отключилась и замерла. Тишина. Ей нужно совсем немного тишины и покоя, и от своих мыслей тоже. Когда так тихо, она может отдохнуть. Тихо… Она вздрогнула. Почему так тихо? Яся обернулась в сторону охранников. Они молча пялились на нее, и от этих взглядов ее опалило дурным предчувствием. Взгляды были нехорошие: липкие, ощупывающие, заползающие под одежду.  Она съежилась, втянула голову, пытаясь стать незаметнее. Охранники снова зашушукались, и она расслышала часть слов: «пропадать… в утиль… недорого».

Яся всунула сжатый кулак между зубами и сильно прикусила, чтобы не расплакаться. Как она попала в такую ситуацию? Почему она деда не слушала? Она зажмурилась, еще сильнее стиснула зубы и про себя принялась твердить одно: пусть все исчезнет, пусть все исчезнет, пусть все исчезнет, и она вернется домой к деду. И никогда, слышите, никогда она больше так не поступит, только верните ее домой! Яся не знала, зачем она это твердит и кого просит, но слова сами складывались в голове и повторялись, и повторялись…

– Пошла! – новый толчок в спину был неожиданным, и она вскрикнула.

– Чего орешь? – почти добродушно проворчал охранник.

Яся оглянулась. Второй охранник ушел, а первый смотрел на нее не тем мерзким взглядом, а равнодушно и спокойно, и она расслабилась. Слабая надежда вспорхнула в груди и осела легко и медленно, как воробьиное перышко. Она почти побежала по коридору, а охранник сзади не поспевал, ругался и прикрикивал на нее. Ей показалось, что они уже пришли, но, когда охранник впихнул ее внутрь комнаты, она поняла, что это другое помещение. Оно было больше, светлее, в углу стоял широкий диван, рядом с ним столик с коробками, посудой и мусором.

– Тут посиди пока, – приказал ей охранник и вышел.

Яся осмотрелась. В помещении было грязно: валялись разбросанные вещи, обувь, рваные тряпки, пахло чем-то терпким и затхлым. Дурное предчувствие, отпустившее ее на некоторое время, нахлынуло вновь. Она бросилась к выходу, но дверь отворилась и в комнату вошли четверо мужчин. Все были в форме охранников, но того, который вел ее коридорами, среди них не было. Зато был другой, которого они встретили по дороге, и кто разглядывал ее с неприкрытой похотью. Яся застыла. Она поняла, что быть беде, лишь только увидела их лица, перекошенные гнусными ухмылками и предвкушением. Еще она поняла, что от них, как от дикого зверя, бежать нельзя: набросятся сразу. Она медленно сделала шаг к стене, не спуская глаз с вошедших.

– Пгывет! – картаво обратился к ней тот, которого она уже видела. Теперь она рассмотрела его – невысокий, коренастый, с прыщавым лицом и тяжелым пристальным взглядом.

– Дело, значит, такое, кгасатуля. Ты к нам по-хогошему, и мы тебя не обидим, – он усмехнулся и посмотрел на приятелей. Те одобрительно гоготнули, словно гуси. Они и напоминали стаю гусей – мясистых, коротконогих, тупоклювых, каких Яся видела на ферме за городом. Только эти опасны.

– А чего надо-то? – она сделала еще шажочек назад, задев боком столик с остатками еды и мусором.

– Гы-гы! Ты дугочку-то не включай! Понятно, чего надо! Газдевайся и ложись давай! Лучше сама, хотя и мы помочь можем! – компания снова загоготала. Мужские лица отекли, налились кровью, губы кривились, кулаки сжимались и разжимались. Они еще сдерживали себя, словно волки, которые бродят кругами, не решаясь напасть на незнакомую добычу, но уже почуяли запах крови и поняли, что жертва слаба и не станет сопротивляться.

Яся решила тянуть время.

– Ну ладно. А можно помыться? А то я сутки не мылась. Мне бы в душ на минуточку! – рука ее опустилась в ворох мусора на столе и нащупала что-то твердое и острое. Нож! Она сжала рукоять, указательным пальцем проверив остроту лезвия.

– Ниче, мы не брезгливые, – просипел другой охранник. – Нам бы побыстрее да поглубже! – стая хохотнула и придвинулась.

Ужас пер откуда-то из глубин ощутимым плотным напором, мешал дышать и думать. Яся напрягла диафрагму и резко выдохнула, пытаясь противостоять удушающему потоку.

– Пыхтит девчонка! Готова уже, мужики! Давайте-ка сразу по двое, чтоб не томить! Жека, мы с тобой первые: нам по старшинству полагается, – охранник постарше отодвинул остальных и схватил Ясю за плечи. Дальше Яся помнила смутно. Сначала в лицо шибанула смесь запахов пота, чеснока и еще чего-то отвратительного, от чего ее сразу затошнило. Потом она почувствовала ледяные жадные пальцы, червями заползающие ей под одежду. Охранник прижал ее к стене и тяжело задышал вонью в шею. Яся трепыхнулась, потом еще раз, но грузное мужское тело не отодвинулось, а лишь сильнее придавило. Она забилась, закричала, пытаясь выскользнуть из плотной хватки, но это только добавило задору ее насильнику – он резко раздвинул ей ноги коленом, всунул руку между ног и жарко зашептал в ухо:

– Давай, кричи, сопротивляйся… Я это дело люблю… Чтоб сопротивлялись… Слаще будет… Кричи…

И она закричала. Она вложила в крик все силы, и силы вернулись к ней обратно, отразившись эхом о невидимый эфир. Яся вывернулась, размахнулась и всадила нож в мякоть мужского тела. Она на мгновение ощутила сопротивление кости, но потом нож соскользнул и погрузился по самую рукоятку. Охранник отвалился, захрипел, упал в руки подоспевших приятелей, а Яся, воспользовавшись моментом, бросилась к двери и распахнула ее. За дверью стояли двое – ее прежний охранник и другой – высокий, здоровый, с крупными чертами лица. Свобода, которая досталась ей такой ценой, оказалась фальшивой. Яся от отчаяния зарычала, оскалилась и бросилась прямо на охранников, но тут же горло ожгло резкой болью: один из тех, кто был в комнате, накинул ей ремень на шею и дернул ее назад.