Мысли пронеслись в голове в течение секунды, в разговоре не возникло даже паузы, когда я спокойно ответил.

— Конечно, я буду рядом с Ольгой сколько понадобится.

— Что же, вот теперь точно нет больше вопросов. Можешь идти. — И Семён Яковлевич склонился над бумагами.

Я вышел из класса. В коридоре уже никого не было, и это странно. Потому что кто-то должен был меня дождаться, хотя бы просто из любопытства. И тут до меня донесся приглушённый шум из соседнего коридора. Все чувства сразу же обострились. Ведь подсознательно я ждал, что новичков в первые же дни начнут пробовать на зуб. Похоже, что начинается.

Выбежав в коридор, из которого слышался шум, остановился, не зная, как поступить. Потому что здесь шло продолжение вчерашней сцены, которую так ловко обрубила Лариса Ивановна.

Бойко, похоже, привык чувствовать себя этаким альфа-самцом, который держал в страхе и подчинении всю Академию. Пренебрежение Наташи и полное равнодушие со стороны «её дружка» подействовали на него, как красная тряпка на быка. И он совершенно определённо хотел показать, кто здесь главный.

Когда я подбежал к месту событий и пробился в первый ряд, то дело пока не пошло дальше перепалки. Артём ещё держался, но, судя по тому, как он сжал и медленно разжал кулак, терпение младшего клирика подходило к концу. Он не привык к такому отношению. Обычно на клириков все смотрели, приоткрыв рот. Но, как оказалось, я был прав. И стоило снять привычную куртку, спрятать кинжал, и клирик в глазах простых смертных сразу переставал быть таковым. Вот только, он переставал казаться, но не переставал им быть. Перейди сейчас дело в драку… Это будет избиение младенца, по-другому, и не назовешь.

И тут во мне поднял голову император Пётр. А и пускай будет драка. Посмотрим, чем это закончится. Я неплохо знаю Снегирёва, но знаю его в привычных для него, так сказать, условиях. Оставалось выяснить, на что он способен, оказавшись в далеко не в стандартной ситуации.

— Вот уже десять минут, как я не могу понять, что тебе от меня надо, убогий, — спокойно сказал Снегирёв. Наташу он утрамбовал себе за спину, наверное, чтобы не мешалась под ногами. И не усугубляла итак непростую ситуацию.

— Ой, да что тут понимать? Тёма, ну ты совсем, как маленький, — я только закатил глаза к потолку, услышав это. — Он хочет набить тебе морду, но совсем без повода — это не камильфо, это собственные друганы не так поймут. Так что просто повози его мордой по полу, и пойдём уже по домам. Потому что у кого-то сегодня ещё занятия у Долгова, и мне нужно морально к этому приготовиться.

Ну, конечно же. Без оборотня здесь никак не освятится. Скучно ему, понимаешь ли. Он считает этот мир жутко отсталым и лишённым тех развлечений, к которым Петька привык. В ответ на подобную тираду я посоветовал ему посетить один из вулканов, которые никто не отменял, и повторить подвиг деда. Он назвал меня бесчувственным чурбаном, но развлекаться за счёт других даже и не думал останавливаться.

— И ты так уверен, что именно этот дрыщ мне наваляет? — Бойко прищурился, смерив взглядом кажущегося худощавым Снегирёва.

— Конечно, уверен, дубина. С тобой даже я один на один справлюсь. Но мне придется повозиться, слишком ты тяжелый для меня. А он, заметь, даже не вспотеет. А тебе, придурок, нужно сначала побольше узнать о противнике, а потом уже лезть на бутылку. Это называется тактика, — Петька даже вперёд вышел, чтобы свою мысль до Фёдора донести. — И, раз ты учишься в Академии уже на четвёртом курсе и умудрился не вылететь с первого, то основные понятия спокойно укореняются в твоём не слишком большом мозге.

— Я не знаю тебя, — поморщился Бойко. — А, ты тот бесполезный некромантишка. Думаю, я проверю твои слова и после того, как только закончу здесь, познакомлюсь с тобой по ближе.

— А почему бы и нет. — Недобро усмехнулся Петр. — Завтра в полночь, да можно и здесь. Люблю ночь и полную луну. Но, если ты ходить сможешь, конечно. Я инвалидов не бью, — скривился Волков. Ни за что не поверю, что он сам хочет ввязаться в потасовку. Неужели ему действительно настолько скучно.

— Тогда, твой дружок пусть докажет, что такой крутой, и все вопросы исчезнут сами собой, — весьма самоуверенно ответил Фёдор. Ему показалось, что он нашёл способ выяснить, кто сильнее, не выдумывая причины.

А ведь Артёму всего лишь не повезло оказаться на том же факультете, что и он. Поступи Наташка на какой-нибудь другой факультет и проблем бы не было. Зря дед не настоял на распределении. Я и тогда сомневался, что из нее сможет получиться хороший боевой маг, в моем изменившемся понимании, разумеется.

— Я сделал всё, что мог, — печальным голосом провозгласил Петька. — Но Федя не внял предостережениям более развитого разума. Ты мне только оставь кусочек на завтра.

— А ты только кусаться и умеешь, — процедил Снегирёв.

— Да брось, просто на друзьях я свои скрытые техники не применяю, — искренне улыбнулся Петька и отошёл в сторону, и взмахом руки весьма театрально указал Артёму на Бойко, что послужила сигналом к действию.

Фёдор сделал шаг вперёд и тут же упал на пол, баюкая вывернутую в суставе руку. Это было больно и обидно, потому что со стороны казалось, что Артём даже не пошевелился.

— Не вой, не так уж это и больно, — спокойно произнёс Снегирёв. Он, конечно, с нашей колокольни судил, а мы на тренировках и более сильные травмы порой получали. — Здесь неподалёку целители обучение проходят. Советую до них быстро добежать. Целители часто добрые, пожалеют и вылечат, заодно потренируются. — После этого он обвёл тяжёлым взглядом дружков Бойко. — Кто ещё хочет, чтобы я что-то продемонстрировал?

Может быть, кто-то сейчас и решил бы занять место теперь уже точно бывшего лидера, но столпившуюся толпу растолкал злющий Долгов. Осмотрев место происшествия, и отметив, что Бойко жив и даже относительно здоров, выдохнул с облегчением.

— Младший клирик Снегирёв, что здесь произошло? — процедил он сквозь зубы. Артём молчал, и Долгов продолжил. — Я вынужден буду сообщить в монастырь об инциденте…

— Да что вы, Виктор Валерьевич, — теперь вперёд вылез Карамзин. — Произошёл дружеский спарринг. Младший клирик всего лишь показал одногруппнику пару приёмов.

Я закусил губу. Когда-то я тоже так оправдывал перед Долговым свои стычки с Агушиным. И тот козёл поступал так же. Долгов поморщился и посмотрел на Бойко.

— Да, это так, — тот даже стонать перестал и самостоятельно поднялся под пристальным взглядом Снегирёва. Долгов перевёл взгляд на Артёма.

— Фёдор сам попросил меня показать, на что я способен, — уклончиво ответил тот.

— Понятно, — Долгов покачал головой и снова посмотрел на Бойко. — При обучении клириков на возникающие в ходе этого обучения травмы обычно не обращают внимания. Поэтому в следующий раз подумай, прежде, чем просить младшего клирика что-то тебе показать. Одним вывихом дело может не закончится. Тебе повезло, что Снегирёв оказался более сдержанным, чем можно было рассчитывать. Сам дойдёшь до целителя?

— Дойду, — Бойко даже улыбнулся. Потому что его авторитет не пострадал. Он ведь проиграл не какому-то высокому и на вид не слишком выдающемуся парню. Проиграть клирику — это как бы и не считается.

Только вот мне было не до конца понятно, с какого такого перепугу Долгов раскрыл все карты о происхождении Снегирёва. Тактический ход, чтобы его больше никто не задирал или оговорка о которой он не подумал. Но он человек серьезный и подобной оплошности явно не допустил бы. Ладно, примем это за данность. Надеюсь, что про меня он всей Академии подобного не скажет, а то вопросов станет еще больше.

Долгов ушёл, а толпа и не думала расходиться. Они глазели на Артёма, словно впервые увидели.

— А что ты вообще здесь делаешь? — спросил у него Карамзин. Снегирёв бросил на меня взгляд, но ему на помощь успел прийти Петька.

— Учится от здесь. И делает это, потому что, Митя, закон о всеобщем образовании никто не отменял. До двадцати лет у каждого поданного Российской империи должен быть документ об окончании школы на руках. Не может же Тёма нарушить закон только потому, что чёрт его дёрнул в монастырь по дурости припереться.