— Это ты не забывайся! — она прищурилась и с вызовом посмотрела на меня. — Ты теперь мой раб! Смирись.

— Ты охренела⁈ — взорвался я. — С чего ты решила, что можешь крутить мне яйца⁈

— А вот с чего! — крикнула она в ответ, схватила кухонный нож и приставила его к своему горлу.

— Да ты ёбн…

Внезапно слова застряли у меня в горле, а душу сдавило с такой силой, что показалось, будто на неё навалилось само мироздание. Или не показалось?

— Мира, какого хуя? — просипел я, не понимая, что происходит.

ТАК НАДО!

— Ты мне должен! — мстительно заявила Алёнка, наблюдая за моей изумлённой рожей. — Ты не дал мне нормально похоронить родителей, превратил в похотливую блядь и из-за тебя меня похитил озабоченный инвалид! Ты вообще в курсе, что он меня лапал⁈

— А любопытные у вас в семье утренние традиции, — произнесла вошедшая на кухню, уже полностью одетая Екатерина. — Привет, я Катя, ваша крепостная на ближайший месяц.

— Привет, я Алёна, — с улыбкой, как ни в чем ни бывало, ответила мелкая сучка, не убирая нож от горла.

Катя невозмутимо сделала себе кофе и прислонилась попой к столешнице, ожидая продолжения спектакля.

— Всё будет по-моему, или никак. Так что у тебя нет выбора, — уверенно произнесла Аленка, положила нож и добавила: — Или я не заслужила немного счастья в качестве компенсации?

— Заслужила, заслужила — будет тебе прынц на белом коне, ага, ага, — ответил я хитрожопой пигалице, задумчиво положив подбородок на руку и барабаня пальцами по носу — кто-то определённо нарывается на воспитательную порку и это определённо не Мудищева…

В общем, мы договорились…

Правда было ещё одно условие, звучащее несколько странно, даже на мой взгляд — она хотела нормально похоронить хотя бы любимого брата. Точнее то, что от него осталось. Тело, ага, в котором теперь жил я.

Разумеется, я был не против, хоть вида и не подал — мне всё равно нужно было поговорить с мирозданием, так сказать с глазу на глаз, а состояние, в котором это нужно делать, почти ничем не отличается от настоящей смерти. Но, чтобы девчуля не думала, что легко может требовать от меня всё, что вздумается, я эмоционально спорил с ней целый час. Катя всё это время сидела за столом и заворожено, во все глаза, следила за этим шоу, хрустя печеньками.

В конце концов мне наскучил этот балаган и я примирительно поднял руки:

— Да хорошо, хорошо, только отстань уже!

Она упёрла руки в бока и с подозрением прищурилась, на то, что я так внезапно согласился.

— Чего это вдруг? — спросила она, зыркая исподлобья и резким выдохом откидывая прядку волос с лица.

— Да он с самого начала был согласен, — с улыбкой произнесла Катя, с сожалением заглядывая в пустую коробку из-под печенья.

— Это правда? — прошипела Алёнка.

— Ага, — я усмехнулся и сунул пигалице рюкзак с деньгами со словами: — А теперь, обе две, валите уже организовывать похороны. Я буду ждать тут, на диванчике, и пока омою свой труп. Брысь! И в банк денег закиньте!

Девушки, внезапно почувствовали необъяснимый страх и перепуганными оленятами выпрыгнули из квартиры. Уже в подъезде их отпустило и Алёнка обругала меня последними словами через закрытую дверь.

Пока они будут тратить мои трофейные деньги в бюро ритуальных услуг, а заодно закрывать долги, у меня есть время морально подготовиться к посещению одного очень неприятного места. Нужно выяснить, почему Мира так странно и дерзко себя ведёт и, при необходимости, отшлёпать зарвавшееся мироздание.

— Это что сейчас было? — Катя наконец нашла в себе смелость спросить, когда они вышли из подъезда.

— О чём ты? — Алёна посмотрела на крепостную и, внезапно, задумалась: «А как ней вообще относится, если то чудовище трахается с ней?».

— Ну тот ужас, когда мы сбежали из квартиры. Это твой брат сделал?

Мудищева вдруг резко остановилась и схватила Катю за руку, рывком разворачивая её к себе.

— Он не брат мне, слышишь⁈ Этот монстр кто угодно, но не мой брат! — зло выкрикнула девушка, но при этом едва сдерживая слёзы.

— Ой, простите госпожа Мудищева, что лезу не в своё дело! — Екатерина тут же склонила голову, как подобает крепостной перед временным хозяином.

— Да нет, ничего, подними голову, — тут же спохватилась Алёна, помня о том, что существо, занявшее тело брата, без зазрения совести бьёт её по любому поводу. — Кстати об этом. Какой у тебя вообще статус крепостной?

— Понятия не имею, — Катя Соловьёва на миг задумалась и отрицательно покачала головой. — В купчей на меня тоже никаких условий не было, только срок — один месяц и рейтинг безопасности единичка.

— Единица⁈ — от удивления глаза Алёны едва не выпали. Она замерла на месте, с опаской огляделась и неуверенно произнесла: — Кать, может тебе лучше в квартире остаться? Ну, знаешь, на всякий случай…

— Он сказал, что переживать не из-за чего. А что, у вас много врагов? — насторожилась Катя.

— Не уверена… — Мудищева вздохнула. — С этой штукой вообще всё не просто.

— С какой штукой?

— Той, которая теперь в теле моего брата… Кстати об этом, а как вы познакомились?

Екатерина слегка удивилась, такой резкой смене темы, а потом покраснела и отвела взгляд, но всё же ответила:

— Ну когда он возвращал кресло каталку…

— Потрахались? — Аленка усмехнулась, и, увидев ещё большее смущение на лице Кати поспешила её успокоить: — Не переживай, он просто ебучий колдун. У него сила есть, которая заставляет всех баб ему отдаваться. Я ведь тоже на него набрасывалась, но мной он побрезговал.

— Оу… Расстроена? — внезапно очень мягко и участливо спросила Катя, чем вогнала Алёнё в глубокий ступор.

— Эй, он же в теле моего брата!

— Извини, — Катя неловко улыбнулась и постаралась сменить тему: — Так кто он?

— Что-то очень большое и жуткое… — неуверенно произнесла Мудищева. — Оно не человек, понимаешь?

— Ну да, — согласилась с ней Соловьёва и добавила с ноткой не то досады, не то разочарования: — Человеческие мужики так не могут, уж поверь мне…

Так, по пути к ближайшему отделению банка «Империал», они разговаривали, довольно быстро подружившись на почве довольно необычной общей темы и несмотря на десятилетнюю разницу в возрасте.

После уплаты налогов, долгов и возмещений за урон, нанесённый в результате войны с Ушаковыми, на счету рода Мудищевых остались жалкие двадцать тысяч рублей. Их-то Алёна и решила полностью потратить на фальшивые похороны, тем самым отдать дань уважения самоотверженному брату, которому она обязана жизнью.

Пока такси везло их в самое крупное агентство по захоронению, она всё крутила в голове мрачные мысли о том дне. И чем больше она об этом думала, тем больше замечала странностей.

Одной из них было то, что иномирное существо захватило тело брата ровно в тот момент, когда стих крик последнего члена семьи, хотя Ярослав отчаянно бормотал формулу призыва больше часа, пока они сидели в сейфе с документами.

Но самым странным была именно открытая война с Шишкиными, которым Мудищевы оказывали бухгалтерские услуги. Взаимная ненависть вспыхнула совершено внезапно, практически на ровном месте и только Алёна с братом не испытывали тяги разорвать кого-нибудь из Шишкиных.

Теперь же, зная, что существуют силы гораздо мощнее и изощреннее, чем призыв духов, ей всё больше казалось, что та война была спланирована, чтобы она осталась одна одинёшенька. Зачем? Этого девушка не смогла придумать, как ни старалась.

— Алёна, ау, Алёна! — требовательный голос Кати вырвал девушку из омута тяжёлых размышлений. — Мы приехали, заплатить надо!

— Что? А, да, сейчас, — Мудищева, со слегка потерянным видом, вынула банковскую карту, расплатилась, и девушки вышли из машины.

«Потапов и сыновья» гласила огромная, вычурная вывеска на большом здании. Это было тем более забавно, если учесть, что у Потапова было девять дочерей от семи женщин. Восемьсот тридцать четвёртое место в рейтинге «Войны домов». Какое это имеет значение? Да, в целом никакого, поэтому Алёнка просто пожала плечами, выкинула из головы ненужные мысли и вошла внутрь.