- Благодарю вас, уважаемые колонисты и гости Эстер-Прайм, за уделённое внимание, - на трибуну поднялась Патриция. – Наша познавательная лекция окончена. Желающие приобрести данный плакат и прочие товары могут обратиться на стойку информации слева от трибуны. Снова благодарю за уделённое время и внимание!

Стивену и Джеку хватило секундного обмена взглядом, чтобы принять совместное решение по дальнейшим действиям. Протиснувшись между покидавшими зал слушателями, пилоты добрались до информационной стойки и, поровну разделив расходы, приобрели плакат, в довесок к которому получили пару значков в виде щита, на которых было изображение стоящей на дыбах лошади с рогом, торчащим изо лба. Стивен предложил взять у Марчелли автограф, Джек идею поддержал, однако капитан успел покинуть зал собраний. Не особо расстроившись по этому поводу, пилоты уже хотели направиться к выходу, когда Лесли окликнула Патриция.

- Я весьма польщена, что вы не только выполнили своё обещание, но и проявили интерес к делу нашей организации, - радостно сказала она, подойдя ближе (Джек заметил висевшую на её плече изящную сумочку). – Стивен, теперь я просто не имею права ответить отказом на твоё предложение.

- О… это… прекрасно! – Лесли успел обмолвиться своему напарнику, что готов отбросить изначальную идею, но при появлении девушки снова сменил своё мнение. – Тогда, мы могли бы прогуляться и… посмотреть, что здесь есть интересного, да?

- Разумеется, - Патриция взяла его под руку и направилась к выходу.

Джек, покачав головой, двинулся следом за ними. Оказавшись на площади, он провёл непродолжительный спор с Лесли, у кого останется плакат, и смог убедить второго пилота в том, что у него он будет в большей сохранности. Затем они договорились о времени и месте встречи, после чего Стивен и Патриция отправились на прогулку и вскоре растворились в толпе. Немного посмотрев им вслед, Джек снова покачал головой, достал сигару и, наконец, закурив, снова нырнул в весёлый водоворот праздника.

------

[1] – вольная переделка шанти «Eliza Lee», автор – Наталья «Зена» Юльева.

Джек наслаждался кофе в кают-компании, чувствуя себя просто великолепно даже с учётом того, как он провёл остаток предыдущих суток и сколько алкоголя по итогу употребил. Пилот в очередной раз пришёл к выводу, что чистый атмосферный воздух (особенно, у морского побережья) на пару с натуральными продуктами творят настоящие чудеса. Судя по всему, Стивен придерживался примерно того же мнения, дополнительно демонстрируя настолько довольное выражение лица, что за завтраком прозвучало предложение скормить ему пару лаймов. Однако стоило трапезе завершиться, как пилоты вынесли на всеобщее обозрение приобретённый днём ранее плакат, моментально переключив внимание Куряг с блаженствовавшего Лесли на «демонического» Уолсли. Сам капитан в кают-компании отсутствовал, не появившись даже на завтрак.

Как только Джек и Стивен закончили пересказ похода на лекцию, их товарищи от души посмеялись, а после начали обсуждение, которое сводилось к тому, что соседство с «Лигой» на одном дроме точно не к добру. Рэм предложил что-нибудь скрутить с их корабля, например, двигатель, Кроу возразил тем, что лучше им на глаза вообще не попадаться и держаться как можно дальше. Как только короткая беззлобная словесная перепалка между бортмехаником и стюардом завершилась, Де Мюлдер произнёс монолог, в котором сокрушался о том, что пока эмиссары «Лиги» ошиваются в колонии, ни о каком спокойном сбыте табака не может быть и речи.

И именно через мгновение после того, как Ян закончил излагать свои мысли, в кают-компании появился капитан с блокнотом и планшеткой в руке:

- Джентльмены, доброе утро. Прошу вас не расходиться. Нам необходимо…

Уолсли настоящий осёкся на середине реплики, встретившись взглядом с Уолсли нарисованным. Брови капитана сдвинулись настолько сильно, что его лоб строго посередине рассекла глубокая морщина. На его скулах заходили желваки, левый глаз начал слегка дёргаться, и всё его тело, как можно было судить, напряглось. Нетрудно было догадаться, что внутри Уолсли начинал закипать гнев, но, глядя на него, Джек готов был рассмеяться, благо, пилоту хватило мозгов держать себя в руках (как и остальным Копчёным).

- Как это понимать?! – процедил сквозь зубы капитан. – Кто может ЭТО объяснить?!

- Я, сэр, - хором ответили пилоты.

- Мистер Линтел, не будете ли вы столь любезны рассказать, что это за художество, и как оно попало на борт?!

И Джек, ничего не утаивая, рассказал. Услышав о Патриции и роли, которую она сыграла в истории, Уолсли прожёг Стивена таким гневным взглядом, что второй пилот вмиг стёр с лица довольное выражение и попытался забиться под стол. Капитан, тем не менее, не прервал Джек ни вопросами, ни комментариями, он не сказал ни слова и тогда, когда первый пилот закончил. На некоторое время в кают-компании воцарилась пугающая звенящая тишина, которую неожиданно разорвал хохот Уолсли. Решив, что угроза, какой бы она ни была, миновала, и остальной экипаж присоединился к капитану – молчал только стюард, явно о чём-то догадывавшийся.

Уолсли смеялся не меньше двух минут, затем резко прекратил и буквально в одно мгновение вернул на лицо разгневанное выражение.

- Кроу, общее построение у трапа через десять минут, - в голосе капитана появились рычащие нотки. – Мистер Де Мюлдер, в мою каюту.

Как только старпом покинул кают-компанию, Куряги обменялись несколько озадаченными взглядами.

- Не помню, чтобы когда-либо сахиб капитан был объят настолько пламенным гневом, - проговорил Нанда.

- Что-то будет, - Густав вжал губы.

- Боюсь, что ничего хорошего, мистер Рэм, - со вздохом сказал Дэниэл.

Через обозначенное время экипаж «Балморала» был построен перед трапом и ожидал капитана и старпома. Прежде, чем упомянутые лица появились в поле зрения, из входного люка до Куряг донёсся не самый радостный голос Де Мюлдера:

- Альберт, эта не просто самая паршивая из твоих идей! Это сродни катастрофе галактического масштаба! Звезд вечных ради, остановись!

- Мистер Де Мюлдер, я услышал ваше мнение, благодарю, - отрезал капитан и тут же появился в проёме люка.

Джек и остальные были, самое малое, удивлены, увидев Уолсли не в обычной одежде, а в армейской форме, состоявшей из кителя, брюк, уже знакомой фуражки, тёмно-коричневых ботинок с крагами и того же цвета кожаных перчаток. Из знаков различия остались только латунные старинные гранаты с зажжёнными запалами на петлицах, говорившие о принадлежности к пехоте. Китель был подпоясан офицерским ремнём с портупеей, на котором висели ножны с неким клинковым оружием с довольно большим эфесом – Джек подобного не видал даже на фотографиях.

- Да это просто неразумно! – следом за капитаном с трапа сошёл старпом.

- Мистер Де Мюлдер, кажется, мы закончили обсуждение.

- Мы можем просто это проигнорировать!..

- Мы НЕ МОЖЕМ это проигнорировать! – отрезал капитан. – Будьте любезны встать в строй! Кроу, колонной по двое, за мной, шагом марш!

Ян выдал порцию отборной брани, сунул руки в карманы и занял место рядом с Джеком. На вопросительный взгляд первого пилота старпом закатил глаза и злобно прошипел:

- Мы идём навестить мистера Марчелли.

- Мы… что?!

- Разговорчики! – рявкнул Кроу с внезапно поменявшейся интонацией.

Двигавшаяся по дрому колонна не могла не привлечь внимания как техников, крутившихся возле звездолётов, так и их экипажей. В обращенных к ним взглядах читалось как удивление, так и любопытство, и довольно скоро за Курягами потянулся «хвост» из желающих посмотреть на то, что будет происходить дальше. Через несколько минут колонна достигла посадочной площадки, на которой стоял уже знакомый космический корабль: «Стелла» предстала в куда более презентабельном виде, чем в день, когда её пилоты впечатались на вираже в астероид. Также Джека умилили стыдливо прикрытые брезентом четыре точки внешней подвески торпед.