Потом она ушла. Я, повинуясь странному наитию, позволила своему телу выписывать причудливый танец под звяканье шаманских бубенцов на поясе. Вскоре ко мне присоединилась и глава рода чакхли Цызы. Её имени я не знала, но это было оправдано заботой о безопасности многочисленного семейства волшебного северного народа.

Потом моё сознание показало мне свет, похожий на сполохи северного сияния. Их оттенки были разными и очень красиво смотрелись. Меня словно окутали пеленой нежного неяркого света. Вокруг домиков, где сейчас были только я и чакхли, возникла стена из бледного точно молочного света. Удивилась, что Чёрные Муки не стали даже близко приближаться к барьеру.

Они только что-то невнятно лопотали на своём странном наречии и грозили кулачками в мою сторону. Их облик был настолько тошнотворен, что никому и в голову бы не пришло назвать этих кровожадных и жестоких созданий просто уродливыми. Можно было, не покривив душой, сказать, что они страшны, как смертный грех.

Тут одна из «наложниц» преследующего меня Роты решила, что сможет безнаказанно добраться до меня. Убить она не посмеет, но заставить потерять сознание и выкрасть, вполне. Только пробудившееся во мне северное волшебство не позволило девице с чёрными, точно непроглядная Полярная ночь, глазами достичь своей цели.

Я почувствовала, как из глубины моей души поднимается дикая и первобытная сила. Она была ещё плохо мне знакома, но явно не собиралась давать меня в обиду даже Роте. У костра лежал оставленный женщиной из рода чакхли старинный бубен. Я взглядом попросила разрешения воспользоваться чужим шаманским инструментом. Боялась получить отказ, но он сам точно живой прыгнул мне в руки. Ведь тот, что подарили мне родственники Кайе, остался лежать в сундуке.

— Надери зад всем этим малахольным женихам и их мочалкам! — глава дружного семейства от души повеселилась.

Она с удовольствием наблюдала, как удивление проявилось на лице Чёрной Муки, когда все злые чары, которые она швырнула в меня, вернулись к ней обратно да ещё с «подарочками». Несчастная с обиженным воем улетела в самый глубокий сугроб неподалёку и долго дрыгала тощими ногами в тщетных попытках выбраться из снежного плена на волю. Только объятия тундры никак не желали отпускать её из ласкового плена.

— Отстаньте от меня! Как я выполню повеление господина моего Роты в таком ужасном положении?

Удивительно, но на помощь ей метнулась Оадзь. Женщина-лягушка освободила страдалицу из затруднительного положения и проворчала:

— Опоздали мы. В чужачке проросла северная сила. Хитростью мы уже ничего не сможем добиться. Роте придётся побороться за право обладать этой дикой совой!

— Я не могу позволить, чтобы простая смертная лишила нас внимания нашего повелителя, — растрёпанная, расстроенная и от этого ещё более отвратительная Чёрная Мука горестно стенала и рвала на голове и без того жидкие волосы.

Удивительно, но в своём странном состоянии я чётко слышала каждое слово. Конечно, прерывать странный танец не собиралась. Каврай нашёптывал на ухо мне:

— Не вздумай останавливать движение. Сейчас это твоя единственная защита от происков нойда Самылко, нечисти и Роты.

Я сразу поняла, что мне следует попытаться накопить в своём теле как можно больше энергии сполохов и полярных сияний. Это крайне опасно. Ведь моё человеческое тело смертное и довольно слабое. Я могу погибнуть, но в этом случае просто стану Сейдой. Негостай присоединится ко мне в тот день, когда срок его земной жизни истечёт.

Только сдаваться не имела права. Ябме-акка сразу предупредила меня, что те чужаки, которые погибли по вине Самылко и Роты, смогут возродиться вновь только в том случае, если я одолею своего врага в честном поединке. А иначе быть мне навеки пленницей тундры. Мой жених будет вечно мучиться в царстве Повелителя болячек. Души погибших до срока станут его рабами, а женщины переродятся в уродливых Чёрных Мук.

Это знание гнало меня вперёд. Аккомпанементом моему дикому танцу было издевательское ухание полярной совы и звон бубенчиков на поясе и бубне. Сдаваться на милость моих врагов мне и в голову не приходило. Оно и понятно. От этого зависели не только наши с Негостаем судьбы.

С небес спустилось свечение северного сияния. Оно окутало меня точно дорогое одеяние из китайского шёлка. Удивительно, но разглядела даже подобие вышивки, какой местные мастерицы украшают обереги, одежду и предметы быта. Я закружилась, точно превратилась в веретено. Сияние наматывалось на моё тело точно нить под ловкими пальцами пряхи. Дышать становилось непросто, но вдруг услышала голос Женщины мёртвых:

— Не останавливайся, Виктория. Я не позволю несчастью случиться, но ты сильно изменишься.

Поэтому просто позволила северному колдовству вести меня неведомыми пока шаманскими тропами между мирами, как их понимали саамы. Сначала увидела вокруг себя мрачный мир и измождённые, горько стенающие фигуры. Среди них оказались и погибшие до срока сослуживцы.

«Царство Роты», — подумала я и не подумала и на миг остановить своё перемещение.

Мои движения стали более энергичными и резкими. Уклонилась от рук Вадика, сожранного живьём Сталло-Сталом.

— Ты напрасно противишься воле господина моего Роты, — тут я с ужасом поняла, что он переродился в равка, кровожадного северного вампира. — Сожрал бы тебя за то, что чересчур горда и строптива, да тебе нельзя вредить. Иначе мне не будет позволено тревожить мир живых и охотиться там вволю на тех, кого удастся облапошить.

Я пропустила сказанное им мимо ушей, продолжая свой непростой и часто совсем непонятный путь. Действовала чисто по наитию. Мне не хватало знаний и практики, но не было времени, чтобы освоить всё в полной мере. Проиграть же нойду Самылко и Роте я не имела права.

С моих губ сорвался мысленный вздох облегчения, когда я оказалась во владениях Ябме-акки. Брюнетка красотой не блистала, но у неё была добрая и сострадательная душа. Ведь здесь пребывали до нового рождения умершие от родов женщины и дети, погибшие в бою воины, никого не сгубившие нойды.

— Не останавливайся, — отрывисто сказал мне она. — Лишь в Верхнем Ярусе Мира Каврай оделит тебя полностью раскрывшимся даром. Он, Рухтнас и Разиайке помогут тебе и Негостаю выдержать это серьёзное испытание с честью. Ты правильно догадалась. Наматывай Северное сияние на своё тело. Ты станешь Небесным веретеном. Тогда нечисть и тёмные боги с Нижнего Яруса будут тебе не страшны.

Я уже почти не ощущала своего тела. Оно стало лёгким и невесомым, точно осенняя паутинка. Вокруг проступали странные слои реальности, которые в обычном состоянии увидеть для меня было попросту невозможно. Разноцветный призрачный свет притягивал к себе меня, точно мотылька керосиновая лампа. Только я была осторожна. Ведь не хотела сгореть сама по собственной неосторожности или попасть в лапы к Роте. Этим поступком погубить всех, кто помогал, любил и верил в меня.

Моя сова летала рядом, но никак не вмешивалась в дикую траекторию движения моего тела. Зато посылала мне любовь, поддержку и полное принятие. На душе было тепло и легко. Никакой опасности я сейчас не ощущала. Мысленно одёрнула себя и строго поставила на место. Если я сейчас не чую угрозы, что может принести вред, это не значит, что нам с Негостаем ничего не угрожает.

У костра протаяла мускулистая женщина с луком. Богиня Уксахкка вложила стрелу в тетиву и натянула жилу оленя. Она явно заметила что-то, что ускользнуло от моего внимания. В приятном голосе прозвенела остро отточенная сталь:

— Сталло-Стал, тебе тут ловить уже нечего. Можешь мне поверить на слово, неудачник. Моя мать Мадеоракки не позволит тебе навредить Виктории. Она и мы с сёстрами взяли эту девушку под свою полную защиту.

Из занесённых снегом зарослей полярной берёзы вылез недовольный подводный великан:

— Что вам за дело до этой девицы? Виктория не одной с вами крови, а мне нужна молодая жена. Надо мной уже все вокруг смеются. Обзывают неудачником, что такую роскошную невесту упустил, — уродливый мужчина сразу мне напомнил об ужасной участи Вадима, в ушах снова стояли его полные муки крики и хруст разгрызаемых костей и разрываемой на куски плоти.