— Я вызвала и проиграла! Кто ж знал, что этот шаман предал Каврая и переметнулся к Роте? Поэтому мне пришлось сделать, что велено. Моя жизнь сложилась так, как сложилась, — в голосе невысокой женщины было столько горечи, что я даже невольно ей посочувствовала.

Никому не пожелаю такой доли. Мало того, что Самылко не сдержал данное юной тогда ещё девушке обещание. Он прилюдно растоптал её на глазах у всего погоста. Потом ещё и отправил в вежу к тому, кого она люто ненавидела, варить похлёбку из рыбы, дичи, оленины и рожать детей.

Я удержала резкие слова. Колдунья тоже пострадала от происков бессердечного шамана. Мне было искренне жаль эту странную, на мой взгляд, женщину, но я не собиралась плясать ни под чью дудку. Тем более во время экспедиции. Мы и так потеряли слишком много сослуживцев. Поэтому больше допускать глупых оплошностей не имели никакого права.

Я развернулась и ушла перерисовывать петроглифы с последнего камня вокруг Сейдозера. Потом нам надо было изучить клад, который помог нам по веской причине удрать из опасного для нас саамского поселения. Ведь здесь Самылко будет сложнее погубить моих сослуживцев и заставить меня плясать под его дудку.

Отчего-то у меня день ото дня крепла уверенность, что надо поскорее под благовидными предлогами отсылать на Большую землю коллег. Только в этом случае у меня будут полностью развязаны руки. Я не хотела быть повинной в их смерти даже косвенно.

Почти каждую ночь мне настойчиво снились Тамара и Марта. Они заламывали руки и просили не бросать их на произвол судьбы.

— Спаси нас, Виктория. В царстве Роты каждый миг пытка. Нет для нас возможности вернуться домой даже в виде призраков.

— Я узнаю у Каврая, можно ли как-то вам помочь. Только ничего обещать не могу. Мне жаль, что всё так ужасно вышло. Мы много раз были на Терском берегу в экспедициях. Только в этот раз вмешался злобный шаман. Поэтому надо добиться, чтобы больше никто не погиб.

Марта испуганно всхлипывала и с тоской смотрела на меня. Она что-то знала, но не имела права рассказывать мне.

Мои мысли снова и снова возвращались к пугающе реалистичным видениям. Мне было безумно жалко совсем ещё молодых и полных сил девчонок. Поэтому решила посоветоваться с Цызой, как только рядом не будет посторонних глаз и ушей. Молодой человек оказался смышлёным и сообразительным. Он вызывал уважение у любого собеседника. Хотя ростом был с трёхлетнего ребёнка. Это он ещё вымахал слишком высоким для своего подземного народа. Поэтому сразу после завтрака отозвала его в сторонку и задала все интересующие меня вопросы.

— Я не знаю, ответит ли тебе Каврай, но по нашим законам ты имеешь право попросить помощи.

— Даже не представляю, как это сделать. Я видела бога нойдов только один раз. Да и то он сам решил посмотреть на попавшую в слишком лихой переплёт чужачку.

— Я дал тебе шаманский пояс. Выкини из головы все мысли. Слушай свою душу и попроси о помощи свою сову. Ты должна доказать ему и Рухтнасу, что достойна того, чтобы они вмешались. Это только первое испытание. Помни, во многом успех зависит от твоей сообразительности и решимости победить без новых потерь твоих соплеменников.

Я легонечко толкнула бубенчик на поясе. Птица распахнула крылья, не задев моего лица, и издала боевой клич. Удивилась, когда поняла, что моя пернатая спутница уверена, что мы справимся с любой задачей. Она сделает всё, чтобы я не только выжила, но и не попала в лапы к злобному нойду Самылко.

Прикрыла глаза. Так подсказывала мне интуиция. Сразу почувствовала лёгкий дискомфорт. Хищная птица летала в воздухе. Её крылья создавали странный ритм, когда рассекали стылый воздух беспросветной Полярной ночи. Как могла, постаралась подстроиться под него. Через минут пятнадцать бубенчики на моём поясе загремели в унисон с этим странным молением без слов.

Если бы мне ещё пару недель назад кто-нибудь сказал, что я буду вытворять такое, покрутила бы пальцем у виска. К сожалению, весь этот ужас происходит со мной и моими сослуживцами на самом деле. Увы, это совсем не чересчур реалистичный кошмар. И я действительно веду себя, словно буйная городская сумасшедшая. Только от этого зависит не просто моё благополучие. На кону слишком много жизней и судеб. Я не имею права опустить руки и не попытаться исправить ситуацию в лучшую сторону.

Звук разрезаемого совиными крыльями воздуха гармонировал со звоном серебряных бубенчиков на поясе, который мне преподнесла одна из моих добровольных защитниц. Тут я испытала шок. Полянка у костра, где я отплясывала свой дикий и совершенно непонятный для меня танец, точно стала границей между Светом и Тьмой. На одной стороне протаяли Каврай и Рухтнас. На другой Рота, его страшный «гарем», мать Кайе и сам нойд Самылко. Этот мерзкий шаман уже достал меня буквально до печёнок. Только я была готова рискнуть, чтобы навсегда избавиться от этого ненормального саама-психопата.

— Виктория, ты напрасно противишься. Быть тебе моей женой. Господин мой Рота благословил наш брак, — брюнет снова раздулся от гордости.

— Я никогда не выйду за тебя замуж, — холодно проронила я, мелодия бубенцов пояса не выдала ни одного фальшивого звука.

Моя полярная сова тоже проигнорировала не в меру наглого жениха. Она была занята сейчас более важными делами. Задать перца моим обидчикам можно уже тогда, когда все мы будем в полной безопасности от их происков. К тому же начинала сильно напрягать местная северная нечисть. Видимо, происходящее уже незаметно меняло меня. Я не только стала гораздо тоньше чувствовать приход неприятностей. Даже могла предугадать, кто станет их источником.

Моё открытие напугало меня до чёртиков. Только любой адекватный человек способен испытывать страх. Инстинкт самосохранения снова не дал осечки. Поэтому, когда мать Кайе со злобным оскалом на красивом лице оказалась рядом и вцепилась в рукав моей «Аляски», я попросту вырвалась. Не прекращая причудливого танца, бросила умоляющий взгляд на чакхли.

Цыза с ведьмой миндальничать не стал. Выволок к границе охранной зоны. Её создавал дух-хранитель Сейдозера. Потом довольно грубо ткнул в спину крепким кулаком. Да так сильно, что она буквально влетела в объятия Роты.

Полный ужаса женский крик долго метался по окрестностям. Я прекрасно слышала каждое слово нойда Самылко:

— Ты ни на что больше не годна, Тарьенч, кроме одного. Можете забирать её себе, Чёрные Муки. Я дозволяю. От этой женщины нет совсем никакого толка.

Я хотела бы отвернуться, только нельзя было нарушать причудливую вязь ритуального шаманского танца. Иначе все сгинут в пасти смерти. Мне же придётся стать на всё согласной заранее куклой этого ненормального нойда до тех пор, пока ему не наскучит моё общество. Потом меня ждёт такая же участь, как у не сумевшей выкрасть бывшей возлюбленной моего страшного «женишка».

Гротескно уродливые женщины глумливо хихикали. Страшные, худые, болезненно бледные заморыши взяли свою жертву в «тиски». Потом стали очень медленно сжимать условно живое кольцо. Мне безумно не хотелось, чтобы этот ненормальный стал виновником ещё одной горькой и бесполезной гибели. Конечно, эта родственница старейшины Церьхи не была святой, но. Но всё в моей душе бунтовала против такого отвратительного финала.

Нойд Самылко оказался настоящим маньяком. Он не щадил никого. Даже свои соплеменники не могли быть уверены в собственной безопасности. Что уж тут говорить про нас. Мы тут были чужаками. Только мне очень хотелось, чтобы Тарьенч вопреки всем осталась жива.

Почему-то совсем не удивилась, когда в моей голове прозвучали по очереди два мужских голоса. Первый принадлежал, как я сразу поняла, Кавраю:

— Почему ты беспокоишься за женщину из рода саамов с чёрной душой?

— Она много страдала из-за этого мужчины. Нежно и самозабвенно любила его. Он же не просто предал, а принудил её к браку с тем, кого та ненавидела всем сердцем, — ответила честно, как думала, без прикрас.