От рефлексии суккубу оторвал сук в дверь, за которым последовала тишина. Эмоций с той стороны не было, поэтому девушка решила, что это кто-то из суккуб. Те частенько скрывали инстинктивно свои эмоции. Вот только вошёл после разрешения сам Хранитель, заставив Аду тут же прикрыться.

– Прошу простить мою бестактность, – хрипло извинился Хранитель и подошёл ближе к девушке. – Раздевайся, мне необходимо тебя осмотреть.

Не дождавшись реакции, мужчина сам сорвал с Адель покрывало, которым девушка прикрывала от внезапного гостя свою наготу, и принялся осматривать бёдра и плечи суккубы, что-то бормоча. Хранитель осмотрел Аду, потрогал затвердевшие участки кожи, даже успел понюхать их, после чего кивнул своим мыслям и удалился из комнаты.

– Витя, прости меня, – прошептала Ада, упав на колени. – Я и не думала, что это ТАК смущает.

Впрочем, парень не ответил. Адель ведь так и не сняла ментальный блок.

– Успокойтесь, прошу вас, – вещал Хранитель, собрав всех суккуб в одной из гостиных. – Не нужно волноваться, вы все полностью здоровы.

Заявление было спорным. Наряды многих суккуб были более закрытыми чем обычно, виной чему были твёрдые наросты. Некоторые даже закутались в одеяла и шарфы из-за поднявшейся температуры.

– Ваши наросты являются лишь эволюцией, вызванной изменениями магического фона всего мира, – продолжил Хранитель.

– Но подождите! – возмутилась одна из новеньких. – Это уже не эволюция, а какая-то мутация. Организм не способен перестраиваться так быстро для адаптации.

– Называйте как хотите, – отмахнулся Хранитель. – Магия вызывает мутацию, вам ли об этом не знать. Вспомните своё взросление: как только вы стали инстинктивно чувствовать магию, ваши тела стали меняться, выросли рога, хвосты, обострились чувства. Почему же это вы считаете нормальным, а появление защитных покровов нет?

Ада бы поспорила. Девушка никогда не забудет, как её пугали метаморфозы в её теле… что в итоге привело к тому, что суккуба обрела самого дорого сердцу человека.

– Так что успокойтесь и перестаньте переводить косметику, – подытожил Хранитель и направился к выходу из комнаты.

– Ади, как ты себя чувствуешь? – Силайн уселась на кровать дочери и с интересом рассматривала свою девочку, крутящуюся перед зеркалом.

– Нормально, – разбито ответила Адель. – Как думаешь, он не будет разочарован?

Силайн улыбнулась и посмотрела на свои бёдра, которые теперь украшали твёрдые сероватые пластины. Она могла сказать, что Витя всё равно будет любить Адель, но ведь в любом случае последнее слово за парнем.

– Ты ему не сказала? – прищурилась женщина. – Закрылась, как и в тот раз?

– Я боюсь, – призналась младшая суккуба. – Вдруг ему не понравится?

– Ты же не сможешь вечно прятаться, – покачала головой Силайн. – Скажи сейчас, нет смысла тянуть.

– Ладно… – смирилась Адель, сняв ментальный блок.

От причитаний Сэнды Виктора отвлёк тихий голосок, позвавший его где-то на границе разума. Парень тут же переключился на Адель.

Перед его глазами появилось отражение в зеркале. Девушка стояла совсем голая, нервно осматривая себя, и ведь было на что посмотреть. Как Адель выглядела без одежды Витя знал давно, уж слишком часто суккуба требовала у парня нахождения рядом во время кручения перед зеркалом. Именно поэтому Виктор сразу обнаружил причину беспокойства своей любимой – чёрные пластины наподобие крупной чешуи, закрывающие собой боковые стороны бёдер, плечи, часть щёк и шею девушки.

– Витя, я… – Адель растерянно рассматривала себя в отражении. – Оно появилось, и я испугалась…

– Тише, – парень мысленно обнял девушку.

– Но ведь я теперь некрасивая, – совсем растерялась Адель.

– Ада, ты самая прекрасная девушка в мире, – Виктор мысленно прижал к себе девушку и принялся поглаживать её по белоснежным мягким волосам. – Тебя ничего не может испортить. И я никогда не разлюблю тебя.

Виктор однозначно спал. Хотя… Нет, он точно спал. Тогда как так получилось, что сейчас он находился не в своей тёплой кровати в мысленных объятиях со своей суккубой, а в длинном коридоре с множеством дверей? Спросить бы у местного обитателя, но его нигде не видно, лишь бесконечный коридор и двери.

Немного подумав, Витя решил у тешить своё любопытство и пошёл по коридору, осматривая двери. Вроде все они одинаковые, но каждая чем-то неуловимо отличается. Рядом с каждой дверью возникали разные желания: сюда можно было войти, сюда не хотелось, отсюда веяло ужасом, а вот эта… Виктор остановился напротив одной двери, от которой веяло чем-то тёплым и нежным. Рука сама собой легла на ручку, и парень замер, раздумывая, появится ли у него новая фобия.

– Уверен, что хош туды? – раздался немного потусторонний голос, вырвав Виктора из раздумий.

Уборщик возник посреди коридора, будто всегда здесь был. Экто совсем не поменялся с их последней встречи: прозрачный, с белыми волосами, белыми глазами, белой кожей в комбинезоне и со шваброй в руках.

– В сим месте важно знать о своих желаниях и чувствах, – кивнул Экто, когда Витя отпустил ручку двери. – Порой те, кто ждут за дверями лишь хотят заманить путников в свои лапы. Даже я, здешний Хранитель, не ведаю, что за этими дверями происходит.

– Ты Хранитель? – переспросил Виктор. – И мы сейчас, получается, в Разломе? Но где?

– Я такой же Хранитель, какой ты – простой парень, – пожал плечами Экто. – А Разлом этот совсем неправильный.

– Это как? – удивился Витя и осёкся. Он не очень много знал про Разломы в целом.

– Ну раскинь головой, – усмехнулся Экто. – Разлом находится где-то в определённом месте, и в него можно попасть только из одного входа. Мои владения нигде не находятся, а дверей, бишь выходов, у меня гигантское мноство. Через мой Разлом можно попасть куда угодно, даже в другие Разломы, что по законам мироздания невозможно. Бери более, я могу открывать двери в чужие владения без согласия их хозяев.

– Уверен, многие хотели бы попасть в такое место, – кивнул Виктор.

– Ясное дело, – пожал плечами Экто. – Я многое слышу из своих дверей, многое знаю, даже то, чего не знает никто. Попади сюда кто-нибудь дряной – и ваш мир можно смело хоронить.

– Ясно… – протянул Витя. – А как я сюда попал?

– Не ведаю, – снова пожал плечами Экто. – Ты мне скажи, как ты очутился здеся?

– Я просто лёг спать, – задумался Виктор.

– А о чём думал? Что хотел? Что чувствовал?

– Я… Я не знаю.

Витя ещё сильнее задумался. Адель показала свои новые роговые пластины на теле, объяснила, откуда они взялись, а сам Виктор после этого долго думал о неясном будущем. Неужели его мир всё же оказался на грани коллапса? Но ведь никто этого не ощущает, никаких предпосылок не было. О чём же парень думал, когда ложился спать? Точно…

– Я думал о своей девушке, – произнёс Витя. – О том, что не хочу, чтобы ей угрожала опасность.

– И это заставило мой Разлом подобрать тебя, – кивнул Экто. – Видимо, ты тоже являешься какой-то аномалией для обоих миров.

– Да вроде нет, – Виктор задумался. – Странного много вокруг происходит, но со мной оно связано довольно… косвенно.

– Подумай, пока есть время, – вздохнул уборщик. – Но торопись, иначе время нагонит тебя, и последствия могут быть ужасными.

Что-то спросить Витя не успел. Коридор померк, а после Виктор проснулся в своей кровати. В груди неприятно щемило, а лицо было мокрым от холодного пота. Ещё и чувство каких-то лишних конечностей вернулось.

Парень обычно не запоминал свои сны, но сегодня он запомнил каждую мельчайшую деталь, каждый звук и каждое ощущение от разговора с Экто. Сон? Или реальность? И насколько разные это понятия?

Витя вскочил с кровати и помчался в соседнюю комнату, где на диване спала Сэнда. Уж если кто что и знает о странном призраке-уборщике, то это она.