– Перестань, сказал идеал, значит идеал.

– Значит надо посмотреть.

– Нет, не надо, Санбой, – и Илья по доброму улыбнулся другу, взяв его за плечё.

– Да я же шучу, – ответил ему улыбкой Сандан. – Я тоже за тебя переживаю и поддерживаю, – с этими словами он положил в карман брюк Ильи нечто, что было защищено квадратной упаковкой.

– Это лишнее. У нас дружеские посиделки. Посидим, поговорим по душам, о жизни, о том и о сём. Да и к тому же у меня всё есть.

– Гадкий Илюша, да и ещё друг наготове. Смотри не вводи в скуку со своими философскими изречениями.

Оба посмеялись. До конца оставалось пять минут, это означало, что Антонина выйдет через минут пятнадцать, плюс минус пять минут. Всё же он рассчитывал на то, что ей надо было покончить со всеми своими делами, одеться, собраться и только тогда уже выйти. Поэтому он, Илья, стал приостанавливать дружескую беседу.

– А, то. Слушай, в общем, завтра передашь мне вещи днём в обеденное время.

– Без проблем дружище. Мы работаем через дорогу, ты что забыл?

– Вот и славно. Тогда прощаемся?

– Так быстро? Ну ладно, я всё понял. Не теряйся, спокойно расслабься и постарайся отдохнуть, всё-таки больше двенадцати часов уже работаешь, смотри не загоняй себя.

– Спасибо, всё будет хорошо.

– Вот это правильный подход. Повторяй это как мантру. Давай пока Илюх, – И он выкинул бычок, раздавил его носком и вытянул руки в ожидании объятий.

– Пока.

И они обнялись. Сандан захлопнул багажник сел в машину и эпично как герой боевика, смотря через боковое зеркальце, выствил в открытое окно руку и вытянул пальцы в знак прощания.

Так или иначе, он её встретил, она вышла самая первая, так как у неё не было желания задерживаться здесь на долгое время. Тоня выглядела раздавленной, утомлённой, но при этом такой прекрасной. Нежное молодое личико и печально нежные глаза, она смотрела под ноги, спускаясь по ступенькам, маленький ровный носик придавал миловидности ей самой. Свет, исходивший из открытой двери, подсвечивал её со спины, придавая всему образу некую божественность. Загадка заключалась в ней самой. Что могло опечалить столь дивное создание или, что за думы гложут её, не мог узнать или понять ни кто из всех живущих. Такие мысли не рассказываются людям, такие мысли остаются при человеке, являясь неким ярмом.

Тоня элегантно спустилась с верхней ступени, положив руку на холодный мрамор, из чего были сделаны белоснежные перила. Призадумалась. Сделала губки бантиком и обвила головой с право налево и посмотрела прямо вдоль набережной. Илья от восхищения приоткрыл слегка рот. Он стоял как гусар, поставив одну ногу на первую ступеньку, положив на колено этой ноги руку, осанку при этом держал не хуже баронета. Сердце замерло.

Двоичность буквы “А”. Можно долго кричать, падая на дно исторических годов, если рассматривать с той философской мыслью, что мы вечно движемся вверх. Антонина и Афродита – бинарность женского естества, женский образ эллинистических времён. Вдруг статуя ожила и повернула голову к стоящему в низу кавалеру. Слегка подпрыгнув, Антонина проскочила ещё три ступени, и вот уже до Ильи оставалась несколько ступенек, как вдруг она приостановилась на носочке правой ноги. Вторая застыла в воздухе. Холодный мрамор на лице девушки растаял с приходом улыбки. У обоих глаза засияли. Илья перевёл восхищённый взгляд на Тонину туфельку. На небольшом толстом каблуке, носочек был открыт, поэтому можно было разглядеть пальчики девушки, что молодой человек и сделал. Туфельки были изумительного ванильного цвета. Они хорошо сочетались с прекрасным нежно розовым платьем, доходившим ей до колена. Из-за того что платье было чуть выше колена, возможно было увидеть сильные округлые икры девушки. Она поспешила к другу. Спустилась ещё немножко и вот когда оставалась уже предпоследняя ступенька, она оступилась и полетела в объятия старого друга.

Не на шутку испугавшись, Илья молниеносно подхватил Антонину и, развернувшись, поставил её на асфальт. Это было невероятно красивое зрелище – всё произошло как в танце. Она продолжала находиться в объятиях, беспокойство, длившееся мгновение, сменилось опять всё той же красивой улыбкой. Илья смотрел серьёзно, так как всё ещё присутствовал страх потерять любимую. В глазах дизайнера стояли слёзы, но, ни одна капля не упала и не прокатилась по прекрасному чистому лицу. В глазах отражались множество огонёчков, можно было подумать, что это смотрят сами небеса. Глаза Ильи проскользили вдоль маленького носика и остановились на маленьких губках. Она улыбалась уже нежной улыбкой. Страстное желание возникло у парикмахера дотронуться кончиками губ до губ обворожительного дизайнера. И не понятно, куда делась та холодность и подавленность на лице девушки.

Тоня была вся расслаблена, что говорило о том, что она полностью доверяет другу. Как только Илья стал ослаблять объятия, Антонина приобретала всё больше сил и вот уже могла твёрдо стоять на ногах. Руки они не расцепили и продолжали держать друг друга за локти. Инициатива последовала от девушки. Тоня первая стала отпускать Илью, это сопровождалось смущением обоих.

– Растяпа, – смущёно засмеялась девушка, показав свои белоснежные зубы.

– Позёрка, – щёлкнул её пальцем по носу Илья. – Ты же была в совершенно в другом.

– В совершенстве? Ты это хотел сказать?

– Ну, то, что ты была бесподобна, с этим ни кто спорить не будет, – быстро проговорил Илья. – Но сейчас, сейчас – просто в совершенстве бесподобно.

– Ах, ха-ха-ха, – засмеялась Тоня. – Спасибо.

– А какое падение, загляденье.

– Не достаточное загляденье, раз ты меня поймал.

– Точно, надо было посмотреть, как ты уляжешься носиком на асфальте.

Оба расхохотались. Пока смеялись, Тоня не произвольно положила ладонь на Илью. Она наклонила голову в бок и серьёзно спросила.

– Не поможешь мне, я переодену туфли на кеды.

– Да, конечно. Не спеши.

Тоня умело и изящно проделала все операции, Илье лишь оставалось дать подруге опору и принимать одну, а затем и вторую туфельку.

– Так, я готова.

– Тогда пошли?

– Да. Веди.

– А туфельки я вот так в руках понесу, да?

– Ой, извини. Давай клади их сюда в портфель. А теперь пошли.

Тоня нетерпеливо взвизгнула и крепко обняла Илью. Для него это было неожиданностью, что даже рот остался открытым. В кедах она могла уже положить голову на его широкую грудь. Ей слышно было, как бьется его горячее доброе сердце. Она закрыла глаза и прошептала.

– Я скучала.

Илья обхватил её сильными руками. И зажмурив сильно глаза, крепко обнял подругу. После чего ответил ей.

– Я тоже, – прошептал над её головой Илья. Ему хотелось ещё сказать три слова, но спохватившись, не дал себе этого сделать.

Наобнимавшись они пошли вдоль улицы. Ресторан, в который позвал посидеть Илья, располагался в пару улиц от места проведения показа. Они шли вдоль освещённой улицы и мирно беседовали о жизни, проведённой в разлуки друг от друга. Илья и Тоня были поглощены друг другом, и ни кто и ни что не могло помешать общению двух старых друзей. Спешить им было не куда, поэтому они наслаждались не только обществом друг друга, но и тёплой освежающей погодой. На улице прошёл дождь, это было заметно по большим и не очень лужам, да и запах который может учуять наш нос, говорит сам за себя. Мокрый асфальт активно выделял петрикор, а влажные газоны покрытые капельками дождя, выделяли геосмин, что в свою очередь, при смешивании в атмосфере, заставляли двух молодых представителей творческих профессий жадно наполнять свои лёгкие. Именно поэтому иногда складывалась такая пылкая беседа. Порой люди оборачивались и смотрели на проходивших мимо них, весёлых друзей. Лужи были не самой опасной проблемой, так как на Илье были не промокаемые туфли фирмы “Doctor Martens”.

– Антоняш, давай запрыгивай на спину, прокачу, – говорил Илья, беря за руку Тоню. Девушка с криком запрыгивала на спину, обхватывая руками шею друга, и каждый раз смеялась от души. От заразительного смеха молодой человек тоже начинал смеяться и успевал всячески веселить девушку, вкидывая то одну шутку, то другую.