- То есть видения… Меланор… - Эйден не ждал, что Салагат кивнёт, и говорил скорее для себя. – Те, что в храме. Иллур с соплеменниками. Ну и, наконец, я, такой восприимчивый… Просто корм? Нет, не подумай, что я с омерзением или ужасом. Удивлён немного, но в целом спокоен. И да, это многое объясняет.

- Многое. – Мягкий прищур Салагата легко заменял улыбку. Сетка глубоких морщин вокруг глаз на мгновение стала ещё заметнее. – Но не стоит слишком упрощать.

- А что тут сложного? Я-то как раз всё гадал, когда же начнутся те самые дела, ради которых ты меня проводить решился. А тут оказалось, что я с первого дня полезен. Даже по-своему приятно. Скажи, а как часто и как много тебе нужно… питаться? Можно ли переесть? Или с голоду помереть?

- Умеренность – добродетель. Питаюсь - когда считаю уместным. Несколько лет после Меланора, так сказать, постился. Переесть нельзя, просто становишься сильнее и… больше. Не в буквальном смысле, конечно. Не уверен, что такой голод может убить, но ослабев, я, должно быть, замру. Замедлюсь настолько, что перейду в иное состояние, когда тело уже не нужно. Но всё это не так важно, ведь по-настоящему не отвечает на твой вопрос. Верно?

Эйден махнул рукой, борясь с накатившим смущением.

- Да перестань. И, если позволишь, останусь при своём мнении. Куда удобнее ощущать себя ценным мешком с припасами, чем продрогшим, потерявшимся мальчишкой. Я, знаешь ли, не могу заблудиться. Всегда знаю куда идти. Чувствую направление.

- Как и я.

Тихий голос Салагата прозвучал сразу со всех сторон. Эйден поднял голову, стараясь рассмотреть лицо мага. Он искал ухмылку или хотя бы особых, озорных чёртиков в глубине выцветших глаз. Рассмотреть, конечно, ничего не удалось. Возможно – из-за глубокого капюшона и хоровода теней, пляшущих вокруг костра.

Путь через Слепые озёра занял пять дней. Пять дней невероятно ровной, ослепительно белой пустоши под холодным зимним солнцем. Даже закрывая глаза не получалось увидеть темноту. Эйдену начинали всё больше нравиться долгие ночи. Переходы от озера к озеру проходили без приключений, хотя петлять сквозь чащу, пусть и лишенную листвы, действительно оказалось не просто. Пугающие звуки больше не нарушали морозной тишины, не заставляли напряжённо вглядываться в лес, ожидая опасности.

- Ну что? Можно сказать, что очередной отрезок пути успешно пройден? – Эйден подал руку Салагату, помогая выбраться со льда на невысокий, но крутой берег.

- Успех – вообще штука сложная. А проходишь ты…

- Не-не-не! Я без философии. Практичный, приземлённый вопрос. Озёра позади, опасности меньше, верно?

Салагат рассеянно кивнул, сбитый с уже напрашивающейся мысли.

- Могу даже сказать, что ты формально достиг своей скромной цели. Конечно, в самом приземлённом и не слишком практичном смысле. Границу Эссефа, уже много лет – весьма условную, мы пересекли ещё с утра.

- Хм… - Эйден удовлетворенно ухмыльнулся, - Ну, маленькая победа. Ощутить её по-настоящему смогу, вероятно, когда доберемся до первого крупного поселения. Кстати, куда именно мы идём?

- Забавно, правда? – маг широко развёл руки, будто указывая на окружающие сугробы и голые деревья. – До сих пор ты и не спрашивал. И не задумывался. Словно сам факт того, что мы в Эссефе – уже что-то значит. Кое-что говорит о плане в целом, не находишь?

- Нет, - на мгновение сбитый с толку, Эйден поспешил за спутником. – Всё как должно быть. Называя мой план – планом, ты просто вырываешь мелкий момент. Всё это, - он развёл руки, передразнивая мага, - есть направление. Верное, насколько могу судить.

- По последним месяцам?

- По ним.

- Хорошо. – Салагат снова кивнул, удовлетворённо и твёрдо, будто получил от ребёнка ответ, к которому сам же и подводил. – Значит, теперь обойдёмся без глупых вопросов. А отвечая на последний, скажу – идём не в поселение. Снова будешь моим гостем. Но здесь проведём с месяц.

Эйден тихо выругался, запнувшись о камыши, прибитые к земле тяжёлым снегом. Болотистое редколесье, к которому они вышли под вечер, выглядело особенно пусто и зловеще, даже в сравнении с пройденными прибрежными чащами. А уж огромный, гротескного вида шалаш, сложенный конусом из седых осиновых стволов, и вовсе походил на логово лесных людоедов из старых сказок.

- Нам сюда? – Эйден говорил громче, чем хотелось. – А я-то думал, что в тех пещерах у обрыва всё выглядело жутковато.

- Сюда. И, насколько помню, тебе там нравилось. Вид на лес и всё такое. Так тут тоже лес.

- Там… да… Закаты были что надо.

Салагат сделал знак остановиться и один прошёл несколько шагов. Встав перед тёмным провалом входа, он потянул носом и тихо, протяжно свистнул. Эйден не без подозрения осматривал сужающиеся к верху брёвна, сложенные, будто для гигантского костра, почти в четыре человеческих роста. Внутри послышался шорох.

- Ждал? – тихий голос мага прозвучал отовсюду. – Возьми.

Лобастая собачья морда метнулась вперёд из черноты прохода. Крупные зубы клацнули, выхватывая что-то из руки Салагата. Всё это заняло какое-то мгновение, после чего здоровенный пёс снова исчез в тени шалаша.

- Это мой друг. И сторож. Теперь можешь заходить, не бойся.

Эйден нервно сглотнул, собираясь с духом. Топчась на месте он не находил нужных слов.

- Да я, знаешь ли, и пострашнее уже видал, - буркнул он. Снова громче, чем хотелось.

Внутри странное сооружение оказалось ещё больше, чем выглядело снаружи. Почти от порога вниз вели девять утоптанных земляных ступеней. Разрытый неровный круг сильно опускал уровень пола и видневшееся вверху отверстие для выхода дыма было пугающе высоко.

- Не знай я тебя – спросил бы, не сложится ли эта… хижина… от первого же ветра.

- А потом, наверно, и про собаку бы расспросил.

- Нет, - мотнул головой Эйден со слегка смущённой улыбкой. – Про неё я и так расспрошу.

Огромного бело-серого пса нигде не было видно.

Глубокий травяной запах в хижине напоминал о старой Дарне. Знахарка тоже вечно сушила целебные растения под потолком своей хаты. Однако, в её приземистой мазанке всегда ощущалась какая-то духота и затхлость. Будто неуловимо напоминая о ветхости старого. Здесь же было свежо, чисто и… высоко. Чувствовался некий размах и сила, здорово характеризующие хозяина дома. Земляной пол, за исключением зоны вокруг обложенного камнями очага, был выстлан сухим камышом. Длинные жерди с сучками, свисающие сверху, были унизаны пучками всякой всячины, от простой сушёной полыни – до странных, напоминающих волосы корневищ. Эйден предвкушал немало интересных часов, проведённых в изучении тонкой, а возможно – и высшей алхимии.

- А интересного тут, пожалуй, не меньше, чем в пещерах. – Он всё ещё оглядывался несколько настороженно. – Ну давай уже, не томи. Не уверен, что не заметил бы нору, в которой может поместиться твой лохматый друг, так что…

- Да тут, в общем, немного рассказывать. Встретил я как-то местных охотников, которым в охоте не сильно свезло. Что может сделать дичь, даже – не слишком хищная, ты и сам видел. Одного, самого невезучего, я перевязал, унял боль, закрыл раны. Пока двое других мастерили волокуши. А вот пёс был совсем плохой. Да и тяжёлый, как и положено местным волкодавам. Я попросил, мне его и оставили. Всё равно тащить никто бы не стал, а так ведь лучше, чем добивать.

- Выходил, значит?

- Не совсем, - Салагат отстранённо пожал плечами. – Но пёс мне приглянулся. Вот и разрешил ему… остаться. Теперь стережёт, чужих не пускает.

- Разрешил… - Эйден задумчиво поскрёб подбородок, присел на край грубого лежака, накрытого истёртой шкурой. – Отрешённый такой, нечеловеческий, а зверушку себе завёл. Хромых по лесам собираешь, латаешь. Там у тебя, вижу, дикий лук подвешен. Разведу костёр что ли, последней гусятины натушу. Или сам зажжёшь, ценитель грубой тяжёлой пищи?