Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Конн изучал свои диаграммы и графики, отмечая те места, где им нужно скорректировать планы. Холодная весна плохо подействовала на его суставы, и даже сейчас, под жарким солнцем, его мучила боль. Он подумал о будущей зиме и содрогнулся от ужаса.

Но люди выживут. Конн знал это с момента высадки. И он знал, что корабль прилетит. Он ждал его, день за днем, месяц за месяцем.

Конн решил, что этот корабль увезет его домой. Он вернется на Сытин. Полет он перенесет. Может перенести. А если нет... так что же... Зато он больше никогда не увидит этого мира.

Это место первого поселения он назвал Новый Порт. Но на самом деле это Ад-на-Геене. Недаром же эту реку они назвали Стикс.

И все приходят к нему, командору, с жалобами. Конн решал те проблемы, которые как-то решались, и пожимал плечами, выслушивая тех, кому не мог помочь. Как Гэллин. «Это ваши проблемы», такова была любимая фраза Гэллина, которая уже превратилась в поговорку и цитировалась всеми при каждом удобном случае.

Бедный печальный Гэллин. Он никогда не мог понять, почему он должен разбирать чьи-то дрязги, Конн сидел спокойно, ожидая, пока конфликтующие не выплеснут свой пыл на Гэллина, а затем старался погасить страсти. Сохранить мир. Это было очень важно.

Невдалеке показался сутулый, поникший человек. Еще одна причина для беспокойства. Боб Дэвис. Дэвис работал по учету ресурсов рабочей силы. Он тоже был стариком. Может быть, старость в нем проступала больше, чем в Конне. Это проявилось за последние несколько недель.

– Доброе утро, – поздоровался Конн. Дэвис вышел из прострации, ответил на приветствие и побрел дальше, опустив плечи, к своим компьютерам, расчетным книгам, бесконечным цифрам.

Вот так все и происходит. Чем быстрее одни строят новый мир, тем быстрее разваливается старое – и вещи, и люди. Конн снова взглянул на свои графики и стал вносить в них изменения.

Хорошо выполнялись только два пункта плана.

Нет, три. Во-первых, ожидался хороший урожай. Поля зеленели и простирались так далеко, насколько хватало взгляда. И, во-вторых, Хилл наладил удачливый лов рыбы. Рыбы было столько, что ее можно было есть без ограничения. Кроме того, безотказно работали энергетические установки. Некоторые устройства для воспроизведения магнитной записи сломались, но оставшихся было достаточно, чтобы удовлетворить потребности ази. И они пока не высказывали недовольства.

Но зима... Первая зима...

Вот о чем нужно думать... А ази все еще живут в палатках.

10. День 345

На улице завывал ветер и бился в двери медицинского купола. Джин сидел в приемной и нервно потирал руки. Беспокойство так овладело им, что весь мир был окрашен для него в мрачные цвета.

С нею все хорошо, заверили его доктора. У нее все в порядке. Джин поверил этому, так как верил в Пиа. Она же внимательно прослушала все ленты, которые научили ее всему, что она должна знать. Но она очень страдала, когда Джин вез ее сюда. Джин страдал вместе с нею. Ее боль была его болью, и вот он сейчас сидел здесь и смотрел, как медики ходят туда-сюда, проходя через коридор, который вел туда, куда увели Пиа.

Один из медиков подошел к нему.

– Может, ты хочешь быть с нею? – спросил человек, выглядевший очень важно и торжественно в своей белой одежде. – Ты можешь войти, если хочешь.

Джин поднялся на дрожащих ногах и пошел за молодым человеком туда, где сильно пахло антисептиком. Длинный коридор тянулся дугой вдоль внешней стены купола, а по левой стороне коридора были расположены двери, которые вели во внутренние помещения. Человек открыл одну из дверей и впустил Джина. Здесь на столе лежала Пиа, окруженная медиками, на лицах которых были маски.

– Сюда, – сказал один из медиков Джину и подал ему халат, но без маски. Джин накинул на себя халат. Страх еще владел им.

– Могу я видеть ее? – спросил он, и медик кивнул. Джин сделал шаг вперед, и Пиа взяла его за руку.

– Тебе плохо? – спросил он. Ему казалось, что страдания Пиа непереносимы, потому что лицо ее было в поту. Джин вытер пот рукой, но человек подал ему для этого полотенце.

– Все не так плохо, – сказала Пиа, задыхаясь. – Все идет нормально.

Он держал ее за руку, и рука Пиа непроизвольно сжималась, и ее тогда ногти, вонзаясь в его плоть, причиняли боль Джину. Он вытирал ей лицо полотенцем... его Пиа, в животе которой сейчас рождалась новая жизнь, ищущая путь в этот мир независимо от их желания.

– Ну вот мы и появились, – сказал медик. – Вот и мы.

И Пиа крикнула так громко и с таким страданием, что Джину стало страшно. Если бы он раньше знал, что будет так... Но все уже было сделано, и Пиа стало легче. Рука ее расслабилась, и Джин долго держал ее, поглаживая. Он только взглянул, когда медик тронул его за плечо.

– Ты хочешь подержать его? – медик предложил ему сверток. Джин взял его, едва понимая, что держит живое существо. Он смотрел в маленькое сморщенное красное личико, ощущал хрупкие маленькие косточки и внезапно понял, что это новая жизнь, маленький человечек с совершенно новой генной структурой. Джин был в ужасе. Он никогда не видел ребенка и очень боялся держать в руках это маленькое независимое существо.

– У тебя сын, – сказал медик Пиа, наклоняясь к ней и потрепав ее по плечу. – Ты понимаешь? Ты родила сына.

– Пиа, – сказал Джин и наклонился к ней, осторожно держа ребенка.

– Поддерживай его головку, – сказал медик и показал ему, как это делать. Он помог передать ребенка в руки матери. Пиа улыбнулась ему вымученной улыбкой и пощекотала маленькую ручку ребенка.

– Здоровый ребенок, – сказал медик. Но Джин и не сомневался в этом. Это же был их ребенок. Его и Пиа.

– Вы должны дать ему имя, – сказал кто-то. – Назвать его.

Пиа нахмурилась, долго вглядываясь в лицо маленького человека. Значит, этот мальчик уже не будет иметь номер. У него будет имя. У него смесь генов 9998-х и 687-х. Он будет один во всей вселенной с таким набором генов.

– Можно его назвать Джин? – спросила Пиа.

– Как хотите.

– Джин, – решила Пиа. Джин посмотрел на свою маленькую копию, которую Пиа держала на руках с гордостью и нежностью. По крыше купола барабанил зимний дождь. Холодный дождь. Но здесь было тепло. Медики убрали все инструменты и приспособления, укатив их на маленьких блестящих тележках.

Они хотели унести и ребенка. Джин смотрел на медиков, которые забирали ребенка из рук Пиа, и впервые в жизни хотел сказать слово «нет».

– Мы скоро принесем его обратно, – сказал один из медиков. – Мы вымоем его, проведем некоторые исследования и принесем обратно. Ты будешь с Пиа, Джин?

– Да, – сказал он, ощущая, что все его тело дрожит. Несмотря ни на что, он очень не хотел, чтобы ребенка уносили. Однако он не мог сказать ничего другого, как «да». Он наклонился к Пиа, так как видел, что она подавлена. Он постарался успокоить ее, сказав, что все в порядке, ребенка скоро принесут обратно. Они обещали.

– Позволь мне помочь ей, – сказал медик. И когда Джин отошел в сторону, он и помощник быстро и ловко подняли ее, вымыли, сменили белье и уложили в чистую постель. Затем медики ушли, и Джин остался вдвоем с Пиа.

– Джин, – сказала Пиа, и он положил руку ей под голову и держал ее, все еще испуганный тем, что ей так дорого обошлось то удовольствие, которое она делила с ним. Джин ощущал свою вину перед нею, но не знал, как искупить ее, как помочь Пиа.

Затем медики принесли ребенка назад, дали Пиа, и Джин с умилением рассматривал маленькие ручки и ножки ребенка. Его ребенка. Человека рожденного.

11. Год 2, день 189

Дети делали свои первые шаги под лучами летнего солнца... Они играли, смеялись, плакали, кричали, ссорились, мирились. Это были приятные звуки для колонии, борющейся за свое существование. Детские штанишки и рубашки висели и сушились на веревках, протянутых между куполами.

Гуттиериз сидел на обочине дороги, которая вела на поля. С одной стороны от него был лагерь ази с полощущимися на ветру детскими рубашками, с другой стороны стояли мощные краулеры, бульдозеры, закрытые пластиковыми чехлами.

15
{"b":"88087","o":1}