Пули, внезапным градом забарабанившие по поверхности двери, заставили всех лечь на пол. Кто-то вскрикнул от боли, позади послышались стоны раненых. Ответный огонь заставил наступавших чуть снизить свой темп, но Дитмар знал, что это ненадолго. Он вновь посмотрел на ползущие двери и подумал, что время нарочно замедлило свой бег.

Лишь когда створки с лязгом захлопнулись, Фогель почувствовал облегчение и сел на ступеньку. Крохотная металлическая площадка не могла вместить всю его группу и многие уже спустились по винтовой лестнице на несколько пролетов вниз. Собственно, это их и уберегло от шквалистого огня. И все же он был рад, ведь они сделали это!

– Спускаемся вниз! – скомандовал он и, поднявшись, пошел вперед.

Его люди выполняли приказы беспрекословно. Несмотря на обилие раненых, отряд быстро продвигался по лестнице вниз. Спустившись на самое дно, Фогель приказал своим людям разбить часть бетонного кольца в правом секторе фундамента. Под нетолстым слоем бетона показалась металлическая решетка, а за ней обнаружился очередной узкий проход. Похоже, подземная база хранила в себе немало секретов.

Штурмовики зажгли фонари и двинулись по проходу. Метров через триста Фогель приказал им остановиться:

– Оставайтесь здесь и охраняйте подступы любой ценой. Слышите меня?! Ни в коем случае не допустите, чтобы нам помешали! Дальше со мной пойдет только Хельга и пленники. Все ясно?

– Так точно! – отрапортовал Клаус и отдал приказ своей группе готовиться к обороне.

– Двери шахты достаточно надежны, а на самой базе осталось немалое число наших сторонников, которые максимально сдержат продвижение спецназа. И тем не менее еще раз повторяю – никто не должен помешать нам. Никто!

Слова Фогеля были восприняты с равнодушием боевой машины. Штурмовики рассредоточились в узком пространстве, выбирая удобные для себя сектора обстрела. Дитмар пошел вперед, подсвечивая фонарем себе под ноги. Пленники и Мороний пошли следом, а Хельга с автоматом наперевес замыкала строй, следя за порядком.

– Без глупостей! – сказала она, ткнув Стоуна дулом автомата в спину.

– Конечно, моя дорогая, какие могут быть разговоры.

Коридор резко свернул вправо и нырнул вниз. Спустившись по металлической приставной лестнице, они оказались в небольшой комнате, размером не превышавшей полусотни квадратных метров.

– Мы натолкнулись на это место, когда строили очередную шахту для баллистических ракет.

– Баллистических ракет? – переспросил Джек.

– А как же? Что, по-вашему, на самом деле остановило наступление американцев на нашу базу и обеспечило нам паритет на долгие годы?

– Политические интриги?

– А что, по-вашему, находится в зоне 51? – вместо ответа на ходу спросил Фогель.

– Летающая тарелка пришельцев?

– Тоже нет. Туда упала одна из наших ракет в качестве доказательства того, что Четвертый рейх располагает технологией, способной доставить ядерный заряд прямо в Вашингтон. Ракеты Фау-1 и Фау-2 были недостаточно хороши в этом плане, но вот наша Фау-3, которую дорабатывали уже здесь, на базе, вполне справлялась и с дистанцией, и с точностью попадания.

– Но ведь в зоне 51 базируется американская военная база!

– Конечно, – с гордостью ответил Фогель. – Они сразу же оцепили это место, чтобы правда не вышла наружу. Догадываться, что Четвертый рейх жив – это одно, а знать о наличии у нас ядерного оружия – совсем другое.

– Так и чем же это место столь примечательно? – не вытерпев, поинтересовался Мороний. Он молчал почти все время, с момента раскрытия его предательства. С группой «Атлантиса» ему было говорить больше не о чем, а нацисты Фогеля были не самыми приятными собеседниками.

– Сами и посмотрите…

Дитмар указал фонарем куда-то в темноту, затем его луч на мгновение исчез. Послышалось какое-то шуршание в темноте, отчетливый щелчок рубильника, и вскоре помещение озарилось светом двух установленных на металлических ножках ламп. Их лучи были направлены строго вперед, туда, где из мрака темноты на них смотрели сияющие золотые дверцы.

В тишине было слышно, как где-то тихо капает вода, а Мороний что-то бормочет себе под нос.

– Что вы там бормочете? – обратился к нему Фогель.

– Это ведь не золото, да?

– Чистая медь.

– Это… это нельзя открывать! – вдруг почему-то заявил антиквар. В его голосе послышались нотки неподдельного ужаса, и он попятился назад, пока не уперся спиной в автомат Хельги, которая полностью перекрывала путь к отступлению.

– И почему же? – поинтересовался Фогель.

– Да вы ведь разве сами не понимаете?! Это же очевидно! Вы что, не знаете древнегреческий миф о Тартаре?

– Просветите нас, если не сложно.

– Тартар – это глубочайшая бездна, находящаяся под царством Аида. Это темная бездна, отгороженная от мира царством Посейдона, тройным слоем мрака и… и медными воротами. – выдохнул он. – Мы ведь сейчас находимся под водой, верно?

– Да.

– Это и есть царство Посейдона. Под тройным слоем мрака, очевидно, надо понимать все эти многоуровневые подземелья, ну а медные ворота сейчас прямо перед нами. Понимаете?! Они не золотые, серебряные или платиновые, а именно медные! По легенде, Тартар всегда находился на севере, но я полагаю, что здесь могла быть и ошибка. Люди, жившие в Европе, севером всегда называли место, откуда шли холода, а здесь, в южном полушарии, местом, откуда приходят зимы, вполне можно считать Антарктиду. Все сходится! Не открывайте эти двери – за ними заперты страшные вещи.

Фогель внимательно дослушал Морония до конца, но лицо его никоим образом не отразило даже тени испуга. Он подошел чуть ближе к путникам и сказал:

– Я только потому и привел вас всех сюда, что каждый из вас обладает своим кусочком пазла. Мнение Морония и его карту я уже изучил, а что думаешь ты, Кайл? Ты что-то крайне молчалив. Раньше, насколько я помню, ты таким никогда не был.

– Раньше? – детектив внимательно посмотрел на Пирсона, отметив, что немец обратился к нему на ты. – Вы что, были знакомы раньше?

– Конечно, Джек, мы знакомы. Я много лет проработал внутри корпорации. Кайл разве не сказал тебе об этом? Странно. Тогда он, видимо, много о чем тебе не рассказал. Например, о твоей матери.

– Что?! – Джек просто опешил от услышанного и переводил взгляд с Фогеля на Пирсона и обратно.

– Правда, Кайл, почему ты не рассказал ему?

– Заткнись, Дитмар, – злобно отозвался Пирсон, который чувствовал себя крайне неуютно. – Я и представить себе не мог, что встречу тебя здесь спустя столько лет, да еще во главе всей этой нацистской хунты.

– Ну, в людях ты всегда разбирался плохо. Быть может потому, что тебя интересовали только твои арсанты и глупые теории насчет превосходства вашей расы над человечеством. Я не хочу терять время на глупые разговоры и ваши семейные дрязги. Он был влюблен в твою мать, Джек, и был крайне недоволен тем, что она вышла замуж за твоего отца. Впрочем, это не мое дело.

Фогель замолчал и дал команду Хельге подвести пленников ближе к левой створке высоких медных ворот. Стали видны причудливые узоры, покрывавшие ее поверхность и полное отсутствие каких-либо ручек или замков.

– За этой запертой дверью находится источник энергии Врил, изучением которой занимался мой отец. Конечно, мы могли бы просто взорвать ее, чтобы открыть, но мой отец считал, что так поступать нельзя, и я согласен с ним. Мы должны соблюсти некие мистические правила и получить доступ к энергии и источнику знаний правильно.

– Что значит правильно? – спросил Мороний.

– А вас эти правила не касаются, дружище. Открыть эту дверь можно, только используя кровь богов. И любезный господин Пирсон знает это не хуже меня. Верно, Кайл?

Пирсон промолчал и слегка потупил взгляд. Зато Фогель испытывал явное воодушевление:

– Нам нужна кровь арсанта. Что бы там ни думал о своей принадлежности к особой расе сам мистер Пирсон, но ему хватило ума подстраховаться и взять с собой вас, моя дорогая, – Фогель неожиданно сделал шаг вперед и взял за руку Еву Краун, которая с трудом переваривала происходящее.