— Правда? Мудрость не измеряется в красивых словах, сказанных вовремя.
— Правда. Это не комплимент ради галочки, а действительно комплимент от сердца, — мать подошла к сыну и обняла его. — Целых два года я тебя не увижу. Два года…
— Неправда, я же буду уходить в увольнение. Пока законом разрешено, и никто не отменял это, — Владимир пытался разрядить обстановку, но у него плохо получалось.
— Я люблю тебя, сынок, — мама ещё крепче обняла его.
К вечеру начали подтягиваться гости. В основном родственники, ещё трое друзей, и, конечно же, первая любовь — Алиса. Светловолосая девушка с большими карими глазами, с талией, как у балерины, и очень стервозным характером. На лицо она была очень красива, и её нежная кожа придавала облику некий шарм. Владимир с ней познакомился совсем недавно, где-то полгода назад. Как и все в таком возрасте, Владимир был без ума от неё. Но Алису мать недолюбливала и запрещала, чтоб та приходила в гости, и не зря. Владимир много раз замечал за Алисой коварный расчётливый взгляд и даже иногда боялся представить, на что она способна ради достижения своей цели. Но время шло, и Владимиру теперь от Алисы требовалось лишь физиологическое удовлетворение. Чем он охотно и пользовался, но для Алисы поддерживал иллюзию безоговорочной любви и преданности. Он никогда ей не изменял и считал это подлым. Встречаться с одной и спать с другой — на это для него табу. За собой он также замечал, что очень хорошо может манипулировать людьми, и иногда пользовался этим. Но никогда не испытывал свои манипуляторские способности на родителях и не собирался.
Целый вечер Владимиру говорили напутствия перед армией и то, что можно делать и чего нельзя. В основном речи толкал дядя Игорь, потому как больше всех тяпнул водки. Друзья же старались выглядеть приличными людьми и вообще к алкоголю не притронулись. Объяснение нашлось очень простое: они боялись отца Владимира. Хоть отец и был в отставке, но это не означало, что он не может упечь их всех за решётку. Даже Алиса, которая вся из себя кокетка и очень общительная, в этот вечер старалась казаться очень приличной девочкой.
Под конец вечера, ближе к одиннадцати Владимир с друзьями отправились отмечать «Проводы» на квартиру. Её предусмотрительно снял один из друзей. Он был довольно богатым, точнее — его родители. Его просто называли «Мажор», и он нисколько не обижался. Мажор уже становился душой компании, балуя собственное тщеславие. Два других друга — близнецы, и их просто называли Чип и Дейл. Они хоть и похожи друг на друга как две капли воды, но характеры их кардинально отличались. Один был добросовестным и всё доводил до конца, а вот второй, одним словом, задира. Он всегда пытался кого-то задеть за чувства, но при этом совершенно не умел драться, и в основном, все дела приходилось решать либо брату, либо Владимиру, потому как Мажор был пацифистом. А теперь в их компанию влилась ещё и Алиса. Друзьям она сразу понравилась, настроившись на одну волну с парнями.
— Милости прошу к моему шалашу, — пригласил с пафосом Мажор, открывая дверь съёмной квартиры.
— Ух ты, — удивилась Алиса, когда вошла в квартиру.
Квартира, и вправду, была большой. Дейл насчитал пять комнат, из которых три были большими. Примерно под сорок квадратных метров. Обставлено всё под европейский стиль. Мажор явно что-то скрывал от друзей: сильно уж это напоминало его собственный вкусовой стиль. Кожаная мебель молочного цвета, мягкий палас под ногами, в каждой комнате стояли большие телевизоры, которые мало кто мог позволить себе. Глянцевые обои в каждой комнате с разным рисунком, даже не обои, а фотообои. Если не считать, что есть потолок, то можно запросто представить себя в разных местах. Обои придавали комнатам полный реализм эффекта присутствия. В коридоре, к примеру, были обои в виде садового лабиринта. Три большие комнаты представляли собой три города: Рим, Париж и Сидней.
Две оставшиеся были менее пафосными, с различными узорами зелёного, голубого и белого цвета, чтоб голова не шла кругом. Как нетрудно догадаться, эти комнаты служили спальнями. Гостиная вообще сразила всех наповал: небольшой стеклянный стол посреди зала, а на столе — разные вкусности. На стенах висели картины великих художников, может быть, даже и подлинники.
Все прошли в гостиную и расселись по выбранным местам. Мажор скрылся на кухне, и через пару минут вошёл с бутылкой виски.
— Мой милый друг, мне для тебя ничего не жалко, — Мажор наполнил на треть стакан Владимира виски и поставил возле него кока-колу.
— А ты точно эту квартиру снял? — подозрительно спросил Чип.
— А что? Не похоже? — сделал удивлённое лицо Мажор и подошёл к Чипу, чтобы наполнить его стакан.
— Наверное, очень дорого тебе это всё обошлось, — с завистью прошептал Дейл.
— Не беспокойся, вам скидываться не обязательно, — успокоил всех Мажор и, когда всех обошёл с бутыльком, сел на своё место.
— Ну и хорошо. У меня всё равно денег нет, — отрезал Дейл и потянулся за колой к брату.
— А если честно, сколько мы должны? — спросил Владимир.
— Ты что, братишка, это же всё от чистого сердца. Да к тому же я у вас никогда ничего и не брал…
— Повезло нам с другом, — усмехнулся Дейл и тут же получил подзатыльник от брата.
— У нас сегодня праздник, хоть и не оптимистического характера. Мы через пять часов провожаем своего старого друга в армию, — взял инициативу на себя Чип и начал первым говорить тост. — Я тебя хорошо знаю ещё с садика и всегда тобой восхищался. Тут без подковырки. Тебя, помню, в детстве обижали, и если бы не я с братишкой, то это и по сей день бы не закончилось.
— Ну, ты тут загнул, — засмеялся Мажор, который, как и Чип с Дейлом, тоже знал Владимира с детского садика.
— Я, помню, всё было наоборот, — еле сдерживая смех, произнёс Невский.
— Эх, весь тост испоганил, — улыбнулся Чип и продолжил, — все это, конечно, шутка. Я хотел посмотреть реакцию Алисы, и она в это поверила. Если честно, то Вовчик всегда влезал в драку, даже не зная причины возникновения драки. В основном из-за Димы, — это так звали Дейла.
— Не совсем точная информация, — отрёкся от слов брата Дейл.
— Дайте закончить тост, наконец-то, — вспылила Алиса, и все дружно посмеялись над ней.
— Я желаю тебе попасть в элитные войска, и чтоб ты там достойно нёс службу, а не картошку все два года чистил, — Чип, в отличие от брата, имел очень уж специфичное чувство юмора.
— Спасибо, — поблагодарил Владимир. Встал и поднял стакан с виски, уже смешанным с колой. — Хороший тост. Прямо чувствуется — от чистого сердца.
— Вот видишь, как я тебя люблю! — сказал Чип и одним махом осушил стакан до дна.
— Между первой и второй промежуток небольшой, — хитро просвистел Дейл и быстро разлил всем виски.
— Твоё стремление, Дейл, да на благо обществу, — улыбаясь, сказал Мажор.
— Так, теперь слово за мной, — громко сказал Дейл и щёлкнул пальцами. — О, вот теперь все явно обратили на меня своё внимание. Вова, я честно сказать, ни разу не был в армии, но по слухам знаю, что там… Так вот. Желаю тебе нести службу с лёгкостью на душе, и чтобы все горячие предложения по поводу опробовать автомат в действии, прошли мимо тебя. Пусть два года для тебя пролетят незаметно. И никогда не забывай друзей. Мы — твоя опора на все времена, — Дейл поднял стакан в знак тоста.
— Мощно, — удивился Мажор.
— Я не ожидала от тебя таких слов, Дейл, — ошарашенно сказала Алиса.
— Учитесь, господа и дамы, как надо тосты говорить, — Владимир вместе со всеми поднял стакан, и все дружно чокнулись, зараз осушив свои стаканы. — Дейл, большое спасибо.
— После первой и второй горло нельзя мочить водой, — оживился снова Дейл.
— Блин, ты что, генератор случайных рифмованных фраз? — поразился Мажор.
— Нет, просто он — латентный алкоголик, — пошутил Чип.
— То-то и оно. Раз Дейл настаивает на очередном тосте, то я возьму палочку эстафеты и продолжу, — поднялся Мажор и взял стакан, уже наполненный чистым виски. — Друг мой, я тебя, как и все тут сидящие, знаю с садика. Хоть ты и был мальчик-паинька, но мог за себя постоять. Помню, мы много раз выясняли отношения с тобой и в основном не в мою пользу. Я сейчас расскажу один случай, и вы поймёте замысел моего тоста. Я никому не рассказывал это, но сейчас моя душа говорит, что должен. В общем, когда мы с Вовкой в первом классе подрались, и я остался с разбитым носом валяться возле яблони, через какое-то время пошёл сильный дождь. До моего дома было очень далеко, так как мы дрались на одиноком холме.
