― Спасибо, ― я уселась на предложенный стул и поставила наши бокалы на стол.

― Всегда пожалуйста, ― Мэтт не был устрашающе-близко, но наклонился достаточно, чтобы его дыхание коснулось моей шеи. Я попыталась бороться с дрожью, которая сотрясла мое тело. И провалилась. Конечно же, провалилась с треском. А по его довольной ухмылке, когда он сел напротив, поняла: Мэтт точно знал, какую реакцию вызывал у меня он сам.

Если я выберусь этой ночью невредимой из сей квартиры, то это будет чертово чудо.

Мэтт сел напротив и одарил меня одной из своих снимающих трусики улыбок. Я же решила, что мне лучше начать запихивать еду в рот, дабы не ляпнуть что-то вроде: «Пожалуйста, трахни меня прямо на этом столе сию же минуту, сексуальная ты зараза», потому набросилась на ужин, что он приготовил.

Как только мой язык ощутил вкус, я застонала.

― О, боже мой, ― я попробовала снова. Да, уверена, мои глаза закатились. ― Иисусе, ты что, шеф-повар?

Парень как-то смущенно засмеялся и поерзал на своем стуле.

― Нет, что ты. Мне до шефа далеко.

― Тогда как объяснишь мне эту шикарность, которую я ем? Святые кексы, я не могу остановить ротогазмы от этой еды.

Он закашлялся и едва не подавился, потому что как раз сделал глоток вина. Прочистив горло, переспросил:

― Ротогазмы?

― Да, ― я кивнула, ― мой рот только что кончил. Несколько раз, кстати.

Взорвавшись от смеха, парень покачал головой. И я надеялась, что его мысли были типа: «Чувак, эта девушка такая милая», и никак не «Кто впустил эту чудачку в мою квартиру?»

Мэтт повел плечом.

― Это было что-то типа великой эпопеи в нашем доме, дабы мы с братом не были полностью беспомощны, когда переедем. Мама научила нас готовить и стирать. Она в этом плане была крайне категорична.

― Это круто, ― протянула я, продолжая запихивать это шикарное блюдо себе в рот, как самая настоящая любительница продаться за еду, что, в общем-то, было правдой. ― Я бы тоже хотела, чтобы моя мать проявила подобную инициативу. Или отец. Но они даже не рассказали мне, как сортировать вещи для стирки. Пришлось узнавать все самой.

― Серьезно?

― Ну, да, мои родители сами были еще детьми, когда у них появилась я, ― я пожала плечами и сделала глоток вина. ― Думаю, об остальной части истории ты можешь догадаться и сам. Эта сказка стара как мир.

― Ого, ― протянул сосед. ― Звучит дерьмово.

Я подарила ему взгляд «ну что тут поделать» и воспользовалась возможностью сменить тему.

― Так ты только переехал? ― и кивком головы указала на коробки вокруг.

― Ага, ― кивнул Мэтт, наконец-то притронувшись к еде. ― Вообще-то, всего за пару дней до того, как ты постучалась в мою дверь.

Было так удивительно наблюдать, как этот парень менялся с нормального чувака до сексуального мерзавца. Потому что, да, его чертова ухмылка вернулась, а мое лицо в очередной раз вспыхнуло, стоило вспомнить те слова, которые я сказала в тот ужасный проклятый день, и которые будут преследовать меня, конечно же, всю оставшеюся жизнь.

Вместо ответа я решила игнорировать его и сосредоточиться на своей тарелке. Но это, конечно же, не оставило мое лицо от полыхания, как биллборд. Как и не остановило Мэтта от смешка.

― Ты не должна смущаться.

Я закатила глаза прежде, чем заметила его очередную улыбку.

― Мэтт, я тебя умоляю. Ты так говоришь, словно в этом действительно не было ничего зазорного, ― и сделала еще один глоток вина, потому что для темы, которую мы затронули, я была недостаточно пьяна.

― А я серьезно. Потому что, поверь, любой бы парень был бы счастлив оказаться на моем месте, ― и потом он пробубнил себе под нос, но недостаточно тихо: ― И возможно в другой позе, если бы ты осталась.

Стоп. Что? Моя рука так и замерла, пока я тянулась налить себе еще вина, а брови и вовсе решили исчезнуть в волосах. «Черт возьми, парень». Святые. Кексики. Когда я поджимала хвост и убегала, оставляя горячего парня-соседа, который, как оказалось, был готов и желал… сотворить со мной грязные вещи? Все, о чем я тогда думала, как это все было унизительно, но возможно Мэтт… сложно сказать… был польщен моей потребностью в его члене?

Мне нужно было чуток больше времени, прежде чем поинтересоваться, какие бы позы он хотел попробовать, поэтому сперва спросила:

― Ты хотел, чтобы я осталась?

― Ну, ― он слегка поерзал на стуле и провел пальцами по ободку своего бокала. ― Да, я имею в виду… ты была, эм, была… ― парень почесал нос и посмотрел в потолок, словно пытаясь найти там ответы и какие слова лучше подобрать. Наконец, он сказал: ― Я ведь уже говорил тебе, что ты понравилась мне, Люси. Да и что ты тогда сказала? Полотенце вряд ли скрыло мою реакцию на это, ― Мэтт приподнял брови, без слов давая мне понять значение всей его тирады.

И, да, ох, я уловила.

Горячий и твердый ― все для мелкой меня.

Мое лицо горело, но уже не от смущения. Я думала, что имела больше контроля над собой, сидя перед ним и представляя, как бы трахнуть Мэтта на полу его же квартиры, но ошибалась. Господи, помоги мне, ибо эти фантазии крутились в моей голове как порнофильм.

Уверена, все мои мысли были написаны у меня на лице, но я все никак не могла опустить глаза. Наши взгляды были прикованы друг к другу, казалось бы, целую вечность, пока Мэтт не кашлянул и не посмотрел куда-то в сторону.

― Я должен, эм… ― парень прочистил горло. ― Я пока все приберу.

Он схватил наши тарелки и унес на кухню. Я же, тем временем, старалась не смотреть на то место, куда упорно пялилась в нашу первую встречу, но куда там… Его член словно обладал каким-то притяжением, которому мои глаза не могли сопротивляться. И, огого, мамочки. Кажется, Мэтт убегал от фантазии, где он трахал меня напротив двери или же на полу. А может, на столе. Выпуклые очертания его джинсов было крайне трудно не заметить.

Я же осталась на своем месте еще надолго, после того как он исчез из моего поля зрения, прокручивая в голове эти вкусные фантазии снова и снова.

― Я приготовил десерт, ― отозвался он с кухни. ― Я имею в виду, если ты, конечно же, хочешь.

«О, десерт я хочу, очень даже».

Однако оставшись леди, которой и являлась, не стала этого озвучивать.

― Что у тебя на уме?

«Прошу, скажи ― слизать взбитые сливки с твоего эскимо».

Взяв наши бокалы со стола, я понесла их на кухню и поставила на угол прежде, чем встретиться с Мэттом снова.

Он, к сожалению, не показал свой член со взбитыми сливками, готовый к моему языку. Ужасно, вот правда. Мэтт стоял ко мне спиной и работал над чем-то, чего я не видела ― и честно, мне было все равно, потому что на сто процентов была очарована его задницей. Боги, что бы я хотела сделать с этими круглыми, твердыми, вылепленными образцами мужской идеальности… Сложным был вопрос ― я бы начала руками или языком? «И то и другое, Люси». Почему нельзя и тем и другим, верно?

Мэтт повернулся ко мне, нарушая мой транс.

― Я думал, в общем-то, о кексах, ― протянув руку, он предложил мне один, покрытый большим количеством глазури. ― Я не знал, что ты пыталась приготовить, когда пришла попросить у меня сахар, но подумал, что с этим точно не прогадаю.

Я посмотрела на мини-торт с шоколадной глазурью, потом на Мэтта, и в моей голове вспыхнула война. Хотела облизать божество передо мной или же попробовать кексик?

То смущение, которое ощущала с нашей первой встречи, уступило место безумному танцу гормонов, которые пробуждались во мне каждый раз, когда он был рядом, а теперь еще и было очевидно, что Мэтт заинтересован во мне. Сосед придумал нелепую уловку, только чтобы поужинать со мной, хотя уже знал, насколько я была нервной. Хотя, нет, не просто поужинать со мной ― он сам приготовил для меня. Мэтт признал, что находит меня привлекательной, у него точно встает на меня, а еще он испек мне вкусняшки. Если мужчина не позволит мне родить от него детей, то, думаю, как минимум будет честно, если я попрактикуюсь с его палочкой для создания карапузов.