— Решаемо, — закашливается.

Он не курит.

— Что хочет?

— Хочет взять Милу якобы на летние каникулы и свозить в Германию отдохнуть. А я пробил. Её новый мужик получил должность в одной из немецких фирм, и едут они туда не отдыхать, а жить. Мне Милку потом просто не вернут, у нас сейчас сам знаешь какие тёрки между государствами. Я даже бумажками из суда ничего не докажу.

— Тогда ты прав. Но девочке мама нужна.

— И что ты мне прикажешь делать?

— Искать, — посмеиваюсь, затягиваясь дымом.

— Кого мы будем искать? — подкрадывается сзади Милка, закидывает ножку и пытается залезть ко мне.

Подхватываю и сажу её рядом.

— Ваську? Он куда-то сбежал, — вглядывается под цветущие кусты вишни.

Ещё бы! Удрал и теперь не появится, пока она спать не ляжет.

— Ваську, — отвечаем хором.

" За стол", — приходит сообщение на мой телефон.

Сажаю Милку себе на шею, и мы идём к дому. Все уже вальяжно устроились за столом и ждут только нас.

Проходя под кленом, ощущаю, как Милка медленно сползает с моей шеи. Разворачиваюсь. Проказница на ходу схватилась руками за ветку и теперь висит на ней, раскачиваясь.

— Пап, смотри, как я могу! — кувырк вокруг неё.

У меня сердце в пятки ушло. Дэн вообще побледнел. Хватает дочку за ноги, та сопротивляется, не хочет отпускать.

Сбегаются все.

Дед обещает отвесить ей ремня, мама хватается за сердце.

— Смотри! Васька! — показываю рандомно в сторону.

— Где? — отпускает руки и падает в объятья брата.

Такого громкого и дружного «фух» я отродясь не слышал.

— Такой стресс только коньяком можно заглушить. Вы как, Александр Анатольевич?

— С удовольствием, Матвей Емельянович.

Они уходят вперёд, мы с Розой немного притормаживаем. Обнимаю её.

Возвращается отец. Смотрит из-под насупленных бровей, но по-доброму.

— Анатолич проговорился, что свадьба скоро. Я что хотел сказать?.. Вы это… С детьми не торопитесь, ладно? А то я с одной Милкой скоро инфаркт получу, а с двумя вообще… А я на пенсии ещё отдохнуть хочу.

Киваем.

Застолье, поздравляют сначала отца, потом нас. В суете никто не замечает, как исчезает из-за стола Мила.

Громкий грохот.

— Это что, блядь, такое было? — подскакивает отец.

Звук был за домом, а там, у мамы стоят вдоль дорожки несколько фигур метра по полтора. Все они расколотые лежат как домино. Посреди хаоса Мила с Васькой в руках. Оба покрыты бетонной пылью.

— Он туда забрался, — показывает пальчиком вверх. — Я хотела достать. И вот… — отводит руками разбитые фигуры.

— Наследственность, говоришь? — пихает меня в бок Роза и смеётся. — Я боюсь подумать, что вы вытворяли.

— Хрен с ними! Мне эта инсталляция никогда не нравилась. А хотите, я вам расскажу, Розочка? Например, как они в деревне сеновал спалили, и мне потом пришлось по всему району сено на зиму для фермерских коров искать? Или как они лодку у соседа моей мамы в речке утопили? У меня много историй, — подхватывает её под руку мой захмелевший отец, косо взглянув на нас.

— Пап! — вдвоём с Дэном.

— Не папкайте!