Не с такой очередью желающих — я сдохну раньше.

— Да знаю, что не выйдет. Она ж уже пробовала, и другие говорят — бесполезно. Они все равно сидят, нудят, а я уснуть не могу — стены тонкие.

— Ты сейчас серьезно?

— Почти, — нахмурился он. — Сплю я нормально. Но тебе бы с Юлькой помириться.

— Раз спишь нормально, то какие проблемы?

— Да никаких. Просто сильная она ведьма, — отвел он взгляд. — Ко мне домой что-то никто из пацанов прийти не может. То забудут, чего шли, то подъезд не найдут, то вляпаются во что. Ты один и шастал. Ну, еще подруги Юлькины. Тебя не будет — я ж рехнусь, — посмотрев по сторонам, искренне признался он.

— А я тебе сразу говорил — моргни, и я тебя вытащу.

— Моргнул. А теперь помирись с Юлей.

— Тебе эта ситуация не напрягает, не? — Доев борщ, покосился я на часы над выходом. — Может, разойтись вам бортами?

— Я ж ее люблю. — С силой протер он ладонями щеки. — Реально люблю. Никаких приворотов, я проверялся.

— А она тебя? — Скептически уточнил.

— Вроде, тоже, — пожал он плечами.

— Ладно. Вдруг действительно проклянут, — недовольно покачал я головой. — Какой бюджет на примирение?

— Да ты не напрягайся, я все взял, — подскочил Леха и поставил на свой стул тот самый объемистый пакет. — Смотри, вино ее любимое и коробка конфет. Четкий набор, я с ним три раза из такого выруливал…

— А я, значит, догадался взять то же самое, — хмыкнул, глядя на содержимое. — Сколько это все стоило?

— Вообще не парься!

— Сколько?

— Косарь дай — будет нормально.

— Алексей, вы не понимаете, — вкрадчиво произнес я. — Желая помириться с вашей суженой, я спросил вас, как же это сделать лучше. Вы, по моей просьбе, приобрели все необходимое, а я отдал вам деньги.

— Тогда шесть двести. — Провел он рукой по лысине.

— Вот, — отсчитал я деньги. — И учти — все так и было.

— Да уж не дурак.

Ой ли, ой ли…

— После второй пары пойду мириться, — подхватил я пакет. — Сейчас не успею. Учти, если она подарок не примет, деньги вернешь.

— Да без вопросов, — тоскливо прокомментировал он. — Но мне кажется, она будет не против, — сбивчиво произнес он мне в спину.

— Это почему?

— Слишком громко говорила, как тебя будет корчить. Наверняка хотела, чтобы я услышал и пошел к тебе.

— Или шизанутая на всю голову.

— Ты это…

— Да мы ж с тобой просто версии строим. Не переживай, я все налажу. — Подошли мы к нужному кабинету.

— Спасибо, — выдохнул Леха.

А там — только ждать, пока завершится «Черчение», отличие которого от обычного было разве что в учете разных покрытий пола. Фигура-то якорь, а если на паркете рисовать или ламинате, гнутом от влаги — то приходится усложнять ритуальную конструкцию. А дальше — зажег ритуальную свечу, отмерил по ней время; нет контакта — значит, дорисовывай дополнительные узловые точки…

— Юля, я был неправ. Прости меня, пожалуйста. — Вручение пакета произошло после завершения пары.

Вежливо попросил отойти в сторону от остальных, и Юля согласилась переместиться к крайней парте у окна. Вроде, пронесло — показалось даже поначалу.

— Виноват в чем? — Сложив руки на груди, сощурила глаза ведьма.

Ага. Понятно. Ну, шесть двести сэкономил… Хотя, нет — поднялась злость в груди, но внешне я улыбался, как Леха с ящиком выигранного пива.

— Да за все прости, — кротко вздохнул я. — Не вспоминай меня там, я сам буду тебя вспоминать.

— Где — там?

— А куда тебя определят.

— Ты меня в сторону отвел, чтобы покривляться по-дебильному?

— Знаешь Татьяну? Секретаря из деканата?

— Ну.

— Она Алексеем у меня очень плотно интересовалась. Спрашивала, есть ли у него подруга. А как рассказал, что девушка есть, расспрашивала — ладите ли вы. Я и рассказал, как есть.

— Что рассказал? — Спросила Юля и плотно сжала губы.

— Только правду. — Пожал я плечами. — Ты же знаешь ранг секретаря в Ковене, ей врать опасно. Говорю — не в курсе, как живут каждый день, но на меня вот Юля наорала. При Алексее выгнала из дома, а я ведь его друг.

— С-с…

— Так представляешь? — Не дал я вставить слово. — Татьяна при мне Алексею позвонила детали скандала узнать.

— Откуда у нее его номер?

— Отчего бы ей не узнать номер понравившегося парня?

— Ты мне сейчас врешь, да?

— Сама узнай у Лехи, звонил ли ему кто. А соврет — так это вчера посреди лекции было. Сама могла видеть.

— Он сказал, из деканата. — Загрузилась Юля тяжелыми мыслями.

— Говорят, Татьяна не любит ломать психику своих новых игрушек.

Девушка встрепенулась и вопросительно посмотрела на меня.

— Это всего лишь слухи. Хочешь подробностей — узнавай сама. Но учти, у Татьяны свое звено в Ковене. Прибьет — не заметит.

— Так ты ж меня в последний путь провожаешь? — Покосилась Юля на пакет. — Чего предупредить решил?

— Я мириться пришел, — скрежетнул я зубами. — В сложный момент, когда из моего друга могут сделать пускающего слюни идиота для постельных забав. А ты ничего не видишь и только гавкаешься с ним! — Рыкнул я тихонько.

— Ладно. — Помялась та с ноги на ногу. — Давай пакет.

— Значит, прощаешь меня?

— Прощаю.

— Вот то-то же, — проворчал я. — Не рассчитываю на твою благодарность, но будет здорово, если ты не станешь ссылаться на меня в расспросах про Татьяну.

— Вот уж тварью неблагодарной считать меня не надо. — Вздернула она носик, а потом-таки заглянула в пакет. — О, мое любимое вино. Хм, и конфеты…

— Я отдал ему деньги.

— Да уж попробовал бы не отдать… — С обеспокоенным видом удалилась Юля.

Хорошей вам битвы, земноводные.

Ощущение, будто шагнул вперед, а пол под ногами возьми и проломись. Летишь в какую-то дыру, пытаясь зацепиться и не содрать руки в кровь — и страшно, и глаза закрыть нельзя. Даже в сторону не отвести — смерти подобно. Потому сидел и вопросительно смотрел прямо на Анну Викторовну, отчего-то дернувшей меня машиной прямо в управление. Сначала, понятно, выдернули с лекции в деканат, а уже там сообщили, что скоро будет служебное авто по распоряжению Самой. Раньше я бы расстроился — не люблю лишнего внимания, особенно связанного с условно-досрочным недостатком — еще и бегай, машину лови где-нибудь на повороте. А сейчас даже Тане подмигнул — мол, смотри какие отношения с шефом, карету за мной отправляет.

Хотя все равно было не по себе — любая срочность связана с проблемами. Но везут-то к шефу, а не на место происшествия. Бесоловы проклюнулись?

Водитель незнакомый, агрессивно настроенный — я ему «здравствуйте», а он мне «рот закрой». Так и доехал молча, терзаясь версиями. Пока под конвоем от поста охраны не завели в кабинет и чуть ли не силой усадили на стул перед столом. Над душой стоять не стали, и то ладно — сами ушли, дверь закрыв за собой.

— Михаил, ты охренел просто в край. — Крайне вкрадчивым голосом доложили мне с начальственного места.

Аж мурашки по коже. И никакого желания шутить, паясничать и выделываться — просто сидел и смотрел, ожидая, пока уточнят статью. Ничего такого, за что будут именно ругать, протащив через все управление, а не удавят по тихой без свидетелей, за собой вспомнить не мог.

— Ты кого мне в квартиру подселил, студент недоделанный? — Вибрировал ее голос еле сдерживаемым гневом.

Ах, домовой… А-то успел себе на придумывать. Нет, ну домовой, конечно, тоже может начудить…И, судя по бешеному виду начальницы, немало.

— А что-то случилось? — Деловито уточнил я, на всякий случай приготовившись падать вместе со стулом набок.

Но Анна Викторовна удержалась — прикрыла глаза, с силой сжала край стола, выдохнула.

— Нет, ты меня не выбесишь. Я тебя давно раскусила. — Прищурилась подполковник. — Выводишь меня из себя, изображаешь из себя умного, и нет тебя в кабинете.

— Там конвойные за дверью, да? — Пригорюнился я тихонько.

— Именно. Я тебя абсолютно спокойно размажу тонким слоем, скатаю в коврик и сдам прокурору.