– Мисс Фейн, как вам нынешняя погода? Не кажется ли вам, что для майского дня сегодня слишком холодно?

Эмили молчала.

– А что скажете на счёт церемонии? Как думаете, мистер Бриджэз остался бы доволен, если б только мог оттуда – и посмотрел наверх – подать нам знак?

Эмили продолжала усердно жевать.

– Уже через несколько дней к нам приедет новый священник. Мисс Фейн, это вполне может быть ваша судьба. Что если он окажется не женат, да ещё и молод? Кто знает, может именно небеса распорядились таким образом, чтобы вы могли найти себе мужа и наконец выйти замуж. Я даже готов поспорить с вами, что все будет именно так, как я говорю. Вы же не против стать женой священника?

Эмили знала, что он специально говорит ей всякие глупости, чтобы потеряв над собой контроль, она ответила ему, но она стойко продолжала хранить молчание.

– Скажите, какие мужчины в вашем вкусе? Блондины, шатены, рыжие или быть может с лысиной на макушке? Если последние, то хочу вас обрадовать! Вы никак не выходите из головы мистера Пикока. Вы покорили его с первого взгляда. На днях я встретил его и он интересовался, все ли у вас хорошо. Если и он пришелся вам по душе, только намекните мне и я незамедлительно устрою вашу с ним встречу. Что скажете? Мне стоит написать ему?

Вот теперь Эмили жевала утку с остервенением. Из мягких и плавных её движения стали отрывистыми и нервными. Нет, она не поддастся на эту провокацию и продолжит молчать.

– Что? Не слышу? Так значит вы не возражаете? Отлично! Сегодня же по возвращению в поместье я отправлю ему записку, что вы готовы принять его у себя дома.

Со злости Эмили опустила нож и вилку на стол так быстро, что те с сильным звоном ударились о тарелку, привлекая к ней всеобщее внимание. Она уже хотела извиниться, как вдруг услышала слова Натана:

– Леди и джентльмены, наша милая мисс Фейн хочет сказать несколько слов о покойном мистере Бриджэзе. Оказывается, он был ей очень дорог и она не может не отдать дань его прекрасной натуре.

Глаза Эмили в ужасе расширились. Она беспомощным взглядом окинула сидящих за столом. Сначала с удивлением, а потом и ожиданием, все уставились на нее. Как же у нее чесались руки придушить этого Натана Коулмана! Уж тогда бы она сказала длинную и проникновенную речь на его могиле.

Понимая, что другого выхода у нее нет, она поднялась со своего места и жутко смущаясь, произнесла:

– Преподобный мистер Бриджэз был добрым, внимательным и сочувствующим человеком. Любой из нас доверял ему свои беды и он всегда находил нужные слова, чтобы поддержать и утешить нас в трудную минуту. Его советы помогали справляться с самыми казалось бы безвыходными ситуациями. И хотя у него не было семьи, мы всегда будем помнить о нем, как будто он был нашим самым близким родственником. В сердце каждого из нас он оставил неизгладимый след. И сейчас мы можем отдать ему дань уважения, подняв бокалы в его честь.

Эмили взяла бокал с красным вином, приподняла его и слегка пригубила. Все последовали ее примеру. Усаживаясь обратно на стул, ее вдруг покачнуло и она, сделав вид, что теряет равновесие, выплеснула содержимое бокала на грудь Натана. Тут же белоснежная рубашка под фраком окрасилась в багряный цвет. Молодой человек быстро схватил салфетку и принялся промакивать ею разрастающееся пятно.

Сделав вид, что сожалеет о случившемся, Эмили виновато посмотрела на него. При этом она не старалась скрыть торжествующей улыбки. Поймав ее взгляд, Натан прищурил глаза и с видом ничего не забывающего человека, тихо произнес:

– Один – один, мисс Фейн.

В ответ она лишь хмыкнула и вернулась к своей утке.

Вечером, сидя в уютной гостиной, Джудит спрашивала дочь, с чего это она решила произнести речь в память о мистере Бриджэзе. Она, конечно, не имела ничего против добрых слов о нем, но не тогда, когда они были сказаны при всех. Незамужней мисс не следует таким нескромным образом привлекать к себе внимание. Кто-нибудь мог посчитать ее выскочкой, или того хуже, безрассудной леди. Произносить подобные речи могли только мужчины. Ее спасало лишь то, что за ужином не было никого, кто бы плохо знал их семью и посчитал бы верхом неприличия такой поступок.

Молча выслушав наставление матери, Эмили заверила ее, что этого больше не повторится, и поцеловав ее в щеку, отправилась спать.

Лёжа в постели, Эмили осознала, что дала Натану опрометчивое обещание, заявив, что никогда не будет с ним разговаривать. Таким образом она связала себе руки, а точнее – язык, и соответственно развязала ему. Не зная как, но она должна переломить ситуацию в свою сторону. Сегодняшний случай показал ей, что полностью избежать его общества у нее не получится, тем более, когда он сам искал его. Будет лучше, если она постарается поговорить с ним. Правда Эмили пока не представляла, что бы такое ему сказать, чтобы он отстал от нее, но игра в молчанку была хуже любого разговора. Не хватало ещё, чтобы он и вправду написал мистеру Пикоку и пригласил того посетить их семейство. А то, что Натан мог так сделать, она нисколько не сомневалась.

Эмили сидела в гостиной и читала роман. Неподалёку от нее, расположившись в глубоком кресле, сидел мистер Фейн и просматривал газету. Тишина и покой умиротворяюще действовали на отца с дочерью.

Перелистнув очередную страницу, Эмили мельком посмотрела в окно и тут же ее взгляд приковала матушка, несущаяся на всех парусах в дом. Спокойствию пришел конец, заключила она и развернувшись лицом к входу, принялась ждать ее появления.

Миссис Фейн не вошла, она как ураган влетела в гостиную и чуть ли не смела всё на своем пути.

– Я видела его! – возбуждённо воскликнула она и подбежала к мужу.

Джудит схватила его руку и потрясла ею. Газета издала характерный шелест.

– Я видела его! – снова повторила она.

– Кого, дорогая? – сохраняя невозмутимый вид, поинтересовался Ларри.

Она вся вытянулась как струна, приподняла подбородок и с важным видом сообщила:

– Его! Мистера Джона Гриффина! – и подняла вверх указательный палец.

Так как это имя никому ничего не сказало, все уставились на нее.

– Прости меня за неосведомлённость, дорогая, но кто сей господин?

Джудит нравилось сохранять интригу. Она прошла к софе и села на нее.

– Джон Гриффин, мой дорогой мистер Фейн, это новый пастор. Вчера днём он въехал в дом покойного мистера Бриджэза. А сегодня я встретила его на улице в нашей деревне. Но самое главное, – здесь она посмотрела на дочь, – он молод, хорош собой и… не женат!

То, с каким лицом она это произнесла, заставило Эмили искать помощи у отца. Он поймал ее умоляющий взгляд и ободряюще кивнул.

– Я так понимаю, что мистер Гриффин понравился тебе?

– Ещё как! Он мне даже чем-то напомнил тебя в молодости. Мы, конечно, пока не представлены ему, но завтра на службе будем иметь удовольствие познакомиться с ним, – Джудит снова бросила многозначительный взгляд на дочь. – Кстати, Эмили, что ты собираешься завтра надеть на воскресную службу?

Началось!

Утро следующего дня выдалось невероятно нервным и напряжённым. Джудит постоянно бегала из своих покоев в покои дочери и старалась одновременно собираться самой и при этом контролировать каждую деталь гардероба Эмили. Она несколько раз заставляла служанку переделать дочери прическу. Когда это случилось в третий раз, Эмили воспротивилась.

– Какая разница как уложены волосы, если я все равно буду в капоре?! Мэри, спасибо тебе, но мне всё нравится.

Служанка облегчённо выдохнула.

Сборы, наконец, были закончены. Натягивая на руки перчатки, Эмили вышла в холл. Мать с отцом уже ждали ее.

– Почему ты надела эту шляпу? – недовольно смотрела Джудит. – Ты уже год как ее носишь.

– Но мистер Гриффин-то об этом не знает, – усмехнулась Эмили. – Все, что бы я сегодня не надела, для него будет в новинку.

Довод дочери успокоил Джудит. Она расправила ленты на ее шляпке и поспешила направиться к коляске.