На 3-й день, будучи в Дилало, сказал царь войску своему: «Выберите же и осмотрите дорогу на Вамбар, по которой нам спускаться, и узнайте, нет ли врага, готовящего зло». Войско повиновалось и пошло, и, когда прибыли они на вершину Вамбара, увидели они стан меча, которым не было числа, и услышали, как они пляшут со знаменем и рогами, то бишь дудками, и бахвалятся без меры, возвышая голоса, поднимают к небесам уста свои, и язык их расхаживает по земле (Пс. 72, 9). И, выйдя, поведало войско царю все это, как потрясается земля Вамбар превозношением меча. И, услышав, печалился [царь] о страхе народа и молился о нем. Сам же он веровал в сердце своем и говорил: «Бог нам прибежище и сила, скорый помощник в бедах. Посему не убоимся, хотя бы поколебалась земля и горы двигнулись в сердце морей» (Пс. 45, 2-3). Народ же много смущался, и пребывал в молитвах до утра, и говорил: «Боже, мы слышали ушами своими, отцы наши рассказывали нам о деле, какое соделал ты во дни их. Но ныне ты отринул, и посрамил нас, и не выходишь с войсками нашими, обратил нас в бегство от врага (Пс. 43, 10-11). Ныне же следуем мы за тобою всем сердцем, и боимся тебя, и ищем лица твоего, но не посрами нас и сделай с нами по обращению твоему и по многой милости твоей, спаси нас чудом твоим. Подай славу имени твоему, господи, да посрамятся все являющие скорбь рабам твоим и да посрамятся они в угнетении своем, да рассыплется сила их, да узнают они, что ты, боже, бог единый, славный во всей земле и во всем мире!». И когда увидел народ, что болести от меча превосходят всякое врачевание, возопили они к целителю небесному и взывали [к нему]. Одни говорили: «Господи, наклони небеса и сойди!» (ср. Пс. 17, 10), а другие говорили: «Поддержи меня, и я спасусь!» (Пс. 118, 117); третьи говорили: «Вознеси силу твою, приди спасти нас!»; четвертые говорили так: «Да пребудет бог с людьми!»; пятые говорили: «Скоро приблизь нам милость твою, господи!»; шестые говорили: «Увы мне, господи, ибо не стало праведного на земле!» (ср. Пс. 11, 2); седьмые говорили: «Господи, воззри на помощь мне, господи, поспеши на помощь мне!» (Пс. 21, 20); восьмые говорили: «Сущий да приидет и не замедлит!»; девятые говорили: «Я заблудился, как овца потерянная: взыщи раба твоего!» (Пс. 118, 176). Царь же читал псалмы Давида, соединяясь, с ним в молитве и говоря: «Боже мой! Боже мой! для чего ты оставил меня» — и до конца [этого псалма] (Пс. 22). И бодрствовал он до рассвета, умножая молитвы.

Когда наступило утро, то бишь 15 генбота[901], праздник царя нашего Иоанна праведного[902], да будет над ним мир, сказал царь войску своему: «Идите, поднимайтесь на необрезанных, может, бог нам поможет, ибо надежда на жизнь не в многочисленности и не в малочисленности!». И, сказав это, вышел царь в пустыню Вамбар и разбил на вершине ее шатер свой, сшитый из парчи багряно-красной, поставил семь знамен и сидел там, приказав войску броситься на язычников и спускаться по всем дорогам этой страны, ибо было там много путей. По той дороге, по которой спускались [полки] Либан и Кала Ганда, они нашли стан меча, и тогда бросились быстро Либан и Кала Ганда на этих необрезанных, и уничтожили их, и бились битвой великой. Я же не в силах счесть уды, [отрезанные] в этот день; пусть сосчитают их дома [погибших], ибо превышают они исчисление. В этот день Тиге убил двух исполинов, а уцелевшие от копья пали в пропасть великую, и были они как пыль в вихре, как солома перед огнем, как пламя опаляет горы (ср. Пс. 82, 14-15). И обрели они добычу: знамя и дудки, щитов же и копий захватило войско царское числом кто по 30, кто по 60, кто по 100 каждый.

А затем возвратился царь в стан свой в великой радости, так что тряслась земля Вамбар от [звука] труб серебряных и рогов. Дедж-азмач же Амсале был в стане, охраняя венец царский, ибо он — раб верный. И весь народ славил бога славного, который возвысил спасение царское и явил милость помазаннику своему Иясу и семени его до веку. Царь же возблагодарил бога, благодарение имени его, как возблагодарил его Давид, отец его, когда [господь] избавил его от руки филистимлян и от руки Саула и от всех врагов, его окружавших, и сказал: «Возлюблю тебя, господи, крепость моя! Господь твердыня моя и прибежище мое, избавитель мой, бог мой — скала моя; на него я уповаю!» (Пс. 17, 1-3). И так говорил он до конца [псалма]. [Еще говорил он]: «Что воздам господу за все благодеяния его ко мне? (Пс. 115, 3). Разве не избавил ты нас от напавших на нас и не посрамил всех врагов наших? Ты уязвил язычников, и прогнал их, и сохранил чад крещения. О первый без начала и последний без конца! О выливший на землю меча Иясу, чашу гнева! (ср. Откр. 16, 1). Слава тебе во всякое время и всякий час во веки веков!».

А после 4-го часа отправился царь из земли Дилало и ночевал в Эмбабо, что в Вамбаре, и устроил там дневку. А после Эмбабо ночевал в Сандабо, что в Вамбаре. А наутро приказал царь Тиге и войску его отвести вниз к подножию Вамбара всех талата [племен] дэвисо и хоро и всех меча со всем их добром и стадами. И сделали они как приказано, но не закончили спуск из-за многочисленности стад. Царь же ночевал там. И в этот день разгневался царь на басо и на других, когда подняли они руку на оставшиеся стада талата, чтобы поесть, мяса. От многого гнева он затряс власами главы своей, и за это одним отрезали уши, других били палками, а третьих бичевали бичеванием плети веревочной, ибо не зря бог вручил меч Иясу, сила ему, а чтобы воздавал он каждому по деяниям его.

20 генбота поднялся царь из Вамбара и пребывал на спуске склона, пока не спустился весь обоз, ибо страшна была дорога в этот день. А затем пришел паша Васан Арад к царю и сказал ему: «Ныне вставай, господин наш, и спускайся по этому обрыву великому». Тогда послушал он его и спустился по склону Вамбара пешком, ибо все мог. Эта же дорога была по такому великому обрыву, что если бы не господь был с нами, когда восстали на нас люди, то воды потопили бы нас (ср. Пс. 123, 2-4), но спаслись от потока души наши силою бога, да благословится имя его! Царь же наш, пребывавший в мощи высокой и знаменитой, не тайно ходил и не потаенно появлялся, чтобы не знали люди и неведомы были деяния его, но, как молния исходит от востока и видна бывает даже до запада, таково пришествие сына (Матф. 24, 27) могучего, Иясу. И после того как спустился царь с этого обрыва, когда напугал враг задних, которые гнали коров, разбил царь шатер у подножия Вамбара и пребывал там, развернув знамена и зонтики. И приказал он трубить в трубы и сказал войску своему: «Поднимитесь на этот склон горы и не дайте пройти супостату». И тогда поднялись скоро баала гада[903] Юст, который в те дни был назначен баджерондом, легконогий, как Асаил (II Книга царств 2, 18), и Мамас, знаменитый военачальник Вареза Иясус, чья рука однажды пронзила пять мужей необрезанных в первой [битве] с гудру, и исполин Гераклид, военачальник Бурса, и Сандун, военачальник Гада Иясу, то бишь [воинов] тэнт [полка] Гада Иясу[904]. И когда они поднялись, язычников и слышно не было, и свели они вниз людей и коров, и ни один не погиб от копья.

Исполнилось желание царское: вот возвел нас сей царь прежде на склон Вамбара в целости, а ныне спустил в целости. Как начало было прекрасным, так и конец был прекрасен, дабы не пропал прежний труд. Я же скажу о певце: разве не тщится он, чтобы слова песни его под конец были особо хороши, чтобы не посмеялись над ним собравшиеся? Так же и иерей завершает службу свою прекрасно; и борец, коли одолевает всех и побеждает, а потом бывает побежден, нет ему пользы от прежнего искусства. А еще корабельщик, коли проведет он свой корабль через все море, и коли поленится уж близ пристани, и коли утонет корабль его, разве не погибнут все его труды и заботы? И снова так же, коли врач заботился о больном и поднял его от болезни, а потом, коли поленился до снискания полного здравия, разве не пропало все прежнее врачевание его? И, разумея все это, борец Иясу одолел всех и победил, а потом побежден не был и потому снискал пользу от прежнего искусства своего и не поленился на спасение народа своего, но тщился до конца.