Я замерзла, и решила подняться обратно в отделение, чтобы оставить свой контактный телефон. После этого, я поехала туда, где прошло мое детство. Нужно было проведать Людмилу Петровну и выяснить как она себя чувствует. Не хватало еще чтобы у той что-то с сердцем случилось. Я вышла из такси, вот, Элин дом. А напротив тот, где жили мы с родителями, сейчас квартиру отдали под съем, потому что родители решили уехать жить на юг. В общем дворе поставили новую детскую площадку, да и вообще, за те несколько лет, что меня тут не было, все сильно изменилось. Облагородили клумбы, покрасили дома и лавочки, все стало выглядеть более цивильно.

Я поднялась на четвертый этаж и постучала в знакомую дверь. Несколько минут ничего не происходило, и я уже решила уходить, но тут послышались шаркающие шаги. Открылась дверь, и в просвет выглянула голова Людмилы Петровны.

– А почему не спрашиваете? – спросила я.

– Викуся, – бросилась мне на шею тетя Люда, – хорошая моя, заходи!

Мы прошли на маленькую кухоньку, и я смогла рассмотреть лицо Людмилы Петровны поближе. За несколько лет она сильно сдала, ей было около шестидесяти, но болезнь и отсутствие близких людей рядом ее подкосили.

– Такое горе, – вздохнула она, – что же я сижу, может чая налить?

– Не суетитесь, – попросила я, – лучше расскажите, что случилось.

– Ночью все началось. Я уже спала, вдруг слышу, звуки какие-то странные. Я сначала подумала спросонья – волк воет! Хотя какой волк в городе? Ну и грохот потом начался, а потом вообще ужас. Я даже не знала, что люди кричать так умеют. Я поняла, что сверху это всё, а Элечка в алкоголе в последнее время не сдерживалась, ну я подумала, что белая горячка у нее. Я испугалась, и участковому позвонила. У меня ключи от Элиной квартиры были, только они не понадобились, дверь открыта была. Мы зашли, а там просто… Это не передать какой кошмар! Окна открыты, везде кровь, стекла … Денис Николаевич квартиру обошел, ее не было нигде, а я в коридоре была, сердце закололо, и я на обувницу присела. – на этом месте Людмила Петровна не выдержала и разрыдалась в голос. – Уже потом Денис решил в окно выглянуть, которое с внешней стороны, на кушери выходит. Сначала не понял даже, что за белое пятно на земле лежит, ночь, а там один фонарь еле светит. А мне сердце подсказало, он как сказал, что нужно вниз спуститься, проверить кое-что, так я все и поняла… – она снова разрыдалась.

– Тетя Люда, все хорошо будет, – я положила руку на ее ладонь, – я в больнице была. Эля в реанимации, так что нам только надеяться остается…

– Пятый этаж, Вика! – воскликнула тетя Люда.

– Я понимаю. – снова сказала я.

– У меня просьба к тебе, – после недолго молчания начала она, – я, когда в квартире была вместе с Денисом, очки свои где-то оставила, а возвращаться туда сил никаких нет. Когда тебе звонила, почти наугад кнопки набирала, ничего ж в близи не вижу. Хорошо, что номер твой мне Эля записала. Переживала она, что плохо мне станет, а рядом никого, сын далеко, а Элечка не всегда была в состоянии…

– А ключи?

– Ключи есть, я участкового, когда он уходил, дверь попросила закрыть.

Я взяла ключи и поднялась на этаж выше, открыла дверь и поежилась. В квартире Эли стоял душный тошнотворный запах и свистел сквозняк. Я поискала очки в коридоре, но моему к удивлению, их там не оказалась. Очень странно, учитывая, что тетя Люда говорила, что кроме коридора нигде не была. Может она перепутала, и очки все же дома? В конце концов. Они только для чтения и вряд ли бы ей понадобились. Я хотела было уйти, но решила все же проверить по всей квартире. Мало ли, тетя Люда запамятовала, что заходила куда-то, или участковый случайно переложил. Конечно, это было сомнительно, но проверить нужно. Поиски я решила начать с гостиной, и зайдя внутрь, я вновь почувствовала себя как маленькая напуганная девочка, какой была больше двадцати лет назад, когда Элька уговорила меня сходить в приехавший на днях в наш город луна-парк в комнату страха, куда родители и бабуля строго-настрого запрещали ходить. Эля стащила у бабушки деньги, и я, и мы тайком пошли в комнату страха. Немногим после того рокового для десятилетней девочки решения, я вышла из этого жуткого места в слезах, а Элька довольная и счастливая. Это был первый раз, когда мы серьезно поссорились, так как именно она уговорила меня идти туда, и мне еще год потом снились кошмары. Но после этой квартиры, кошмары будут мучать меня гораздо дольше. Зеркало на шкафу было разбито, а на осколках было столько крови, что казалось, ими выпотрошили небольшую свинью. Рядом, на дверце шкафа, глубокая вмятина. Весь пол покрыт кровавыми следами, они выходили и в коридор, однако там были уже сильно смазаны и практически незаметны. Дверь на балкон была открыта, и ветер развивал шторы, словно паруса на корабле. Судя по ситуации, на корабле-призраке. Так, мне нужно просто найти очки и побыстрее уйти отсюда. Сначала, я пыталась найти их хаотично перебирая все подряд. Не помогло. Потом я пыталась логически понять, куда их могли убрать. Может в секретере? Я открыла дверцу секретера и тут же пожалела об этом: на меня посыпался ворох бумаг и какая-то мелочевка. Я выругалась, и попыталась впихнуть все обратно, однако часть бумаг уже успела разлететься по комнате. Шелестящая от ветра бумага добавила новые, еще более жуткие краски в окружающую меня картину. Из гостиной я прошла в кухню. Здесь уже был относительный порядок, в сравнении с предыдущей комнатой. Не знаю, что было причиной, но тут меня накрыл какой-то животный страх, и я явственно почувствовала запах Элиных духов. «Просто показалось», старалась успокоить я себя. Однако, быть в этом месте не хотелось больше ни минуты. Нужно уходить, найти тут что-либо невозможно. Я развернулась, чтобы выйти, и мне вдруг отчетливо почудилась тень в коридоре. Резко отскочив назад, я запнулась о стоящий табурет и упала на спину. Черт, больно! В глазах потемнело и выступили слезы, я перевернулась на бок и попыталась подняться. Тут на глаза попался телефон. Он валялся на полу между кухонных шкафчиков, и если смотреть сверху, то заметить его было невозможно. Я протяну руку, достала его и нажала на боковую кнопку. Разряжен. Я решила, что возьму телефон с собой, если что заряжу, и передам Эле в больницу. Телефон я убрала в свою сумочку и встала. И тут мой взгляд зацепился за стол, на котором стояла бутылка вина и чистый бокал. И, о чудо, именно на столе я заметила очки. Почему-то, это показалось странным, но мне так хотелось уйти, что я схватила очки, выскочила в коридор и убежала из пугающей квартиры.

Я вернула очки хозяйке, попрощалась и вызвала такси. Очень хотелось поскорее уехать домой и раствориться в объятьях душистой ванны с кучей пены. Черт, мне же нельзя принимать ванну! Хотя нет, сегодня я себе это позволю, она мне поможет и станет лучше. На подъезде к дому зазвонил телефон:

– Виктория?

– Да.

– Это Анна, из больницы. – сердце замерло. Именно этой медсестре я оставила свой номер, чтобы в случае чего, мне могли сообщить о изменениях в состоянии Эли.

– Да-да, что-то случилось?

– Гоффман скончалось десять минут назад. Сочувствую вам.

– Спасибо. – еле ворочая языком вымолвила я.

– Тело в морг отвезут, поэтому вы к ним обращайтесь, там и справку дадут.

– Я поняла. Спасибо большое, что позвонили. – я убрала телефон в сумку и такси остановилось.

– Сколько? – спросила я, протягивая тысячу.

– Ровно сотня, но у вас же онлайн оплата стоит. – удивленно заметил водитель.

– Простите, день тяжелый. До свидания. – я вышла из такси и пошла в сторону своего подъезда. Нет, даже ванная с валерьянкой мне сегодня не поможет.

Я спустилась по лестнице, и прошла к выходу. Даня уже стоял там и ждал меня.

– Привет. – со смущенной улыбкой сказал он.

– Ну, привет. – ответила я.

– Ну не дуйся ты, а? Ну тупанул, с кем не бывает. Я на нервах весь день был. Давай лучше я тебя до дома провожу, и поговорим.