– Ты поэтому под машины кидаешься?

– А я что, кидаюсь? У тебя неверная информация. Я вообще со свидания шла, если хочешь знать. И пьяной я была не от водки, а от влюбленности. Не знаю, чего меня лечить решили.

– Что же ты меня к себе зовешь, раз влюбленная?

– А что, только тебе можно любить двоих сразу? По крайней мере, пару лет назад ты меня в этом уверял.

– Я ошибался.

– Вот как? Ну так что-же мы не вместе? Или ты в любви ко мне теперь сомневаешься? Ну так скажи.

– Что сказать?

– Ну, клялся же как-то, что любишь меня. Возьми теперь обраточку. Скажи просто – я тебя не люблю, и свободен. Больше слова тебе лишнего никогда не скажу.

– Господи! Тебе самой не надоело?

– Скажи. – жестко сказала она.

– Я пошел, – развернулся я к выходу.

– А приходил-то чего? – с усмешкой спросила Эля.

– Поговорить с тобой хотел. Нормально. Без этого твоего, обычного…

– Это тебя совесть мучит? Бедненький, для тебя это в новинку. И как ощущения? Неприятно, да?

– Дура, – не выдержал я.

– Конечно, любимый. Я слабая глупая женщина, а ты умный сильный мужчина. – промурлыкала Эля медленно распуская пояс халата. – Ты уходить хотел?

Через пол часа я поднялся и принялся одеваться, а Эля лежала и смотрела на меня.

– Тебе нужно что-то? Продукты? Деньги? – спросил я.

– Вике лучше фруктов накупи, полезно беременным.

– Как ты вообще узнала?

– Почувствовала, – хмыкнула Эля, – когда любишь, такое бывает. Тебе не понять. Ты вот вроде умный, как ты мог разрешить ей в больницу ко мне приехать? Ты совсем жену не бережешь?

– А она сильно слушает, – фыркнул я, – ты прямо сама не знаешь.

– Ты просто не стараешься.

– Ага, – согласился я, – ну давай, пока.

Я обулся и закрыл за собой дверь. Снова позвонил Сковорода:

– Паш, ну ты где? У меня тут новость для тебя.

– Уже еду, жену домой отвозил. Что-то случилось?

– Случилось. Приезжай, обрадую. – и Александр Сергеевич бросил трубку.

К часу я поднялся к кабинету Сковороды, постучал и вошел:

– Что-то ты долго, Павел Андреевич, мы уж тебя заждались, – радостный вид Сковороды привел меня в недоумение, – познакомься вот, помощницу тебе нашел, цени, холь и лелей ее.

– Екатерина Алексеевна, – улыбнулась мне Катя, протягивая руку, – холить и лелеять меня не обязательно.

Я нервно моргнул, и пожал Кате руку. Вот это поворот. Или может у меня галлюцинации уже?

– Павел Андреевич, – севшим голосом пробухтел я.

– Что-то ты не радостно встречаешь нашего молодого специалиста, – проворчал Сковорода. – Катенька девушка толковая, я ее давно знаю, она у нас почти член семьи.

– Ну, до члена семьи мне еще далеко, – засмеялась Катя.

– Я в ваши отношения не лезу. – замахал руками Александр Сергеевич. – Будь как будет. Ты главное работай плодотворно, и деньги мне зарабатывать помогай. Иди покажи Кате кабинет, – обратился ко мне Сковорода, – немного в курс дела введи, а завтра уже начнете. Сегодня сильно ее не занимай.

Мы с Катей прошли в кабинет, и я стал показывать ей место нашей дислокации. Я упорно не понимал, как себя вести с ней: как начальнику, или как парню, которого она накормила отбивными (это же большой шаг в личных отношениях, правда?). Поэтому я монотонно бубнил наставления о распорядке, дисциплине и другом подобном и жутко скучном. Катя мне послушно кивала, и делала вид, что все так и нужно. Но нет-нет, в ее глазах я замечал явно проскальзывающую насмешку, а на краешках губ ухмылку.

– Все понятно? – сурово закончил я.

– Угу. – кивнула Катя. – У меня только один вопрос. А когда в следующий раз меня обольет машина и вы захотите помочь, мне называть вас на ты, или на вы?

Катя с радостной улыбкой смотрела на меня, а у меня как гора с плеч спала:

– Ты что тут делаешь вообще? – удивленно спросил я.

– Работаю. Я из школы уволилась. Ну, то есть в ближайшие две недели я официально на больничном, но времени зря решила не терять. Дядя Саша меня к себе давно звал, ну я вот и пришла.

– Подожди, так пацан этот, ну, что подругу твою обрюхатил, Даня что ли? Так это Витка бабушкой скоро станет? – я не выдержал и рассмеялся.

– Тебе смешно, а у меня теперь голова от этой ситуации болит, – сказала она, – в понедельник узнала, что лучшая подруга от бывшего парня беременна. Хотя у нас с ним все сложно было, и так просто не понять бывший он, или так, стояли рядом. Судя по его логике, наверное, второе. Первый день от этой информации думала жить не хочу. Это я так, утрирую, конечно. Потом успокоилась, и поняла, что так и нужно, так и должно было быть. И даже порадовалась на них. А вчера Даня приходил, и … Короче сказал он, что ни Лизу не любит, ни жениться не хочет, ни ребенок не нужен.

– А ты что? – я серьезно посмотрел на нее.

– А что я? Я запуталась совсем. Четыре года эти наши с Даней отношения тире дружба продолжаются. И никак я его понять не могла, надо оно ему или нет. Целое лето я провела одна после того, как он сказал, что не хочет ничего серьезного и торопиться он не хочет и нужно немного подождать. А вчера он сказал, что оказывается я во всем виновата. Класс. А еще и с Лизой все это. И что теперь?

Я тяжко вздохнул и посмотрел на нее. Видимо молодость всем закрывает глаза на очевидные вещи, даже таким умным девушкам как Катя.

– Ну ты сама посмотри. – сказал я после минутного молчания. – бегает парень туда-сюда, с тобой не получалось, к подруге пошел, сейчас опять к тебе попытается… Оно нужно тебе? Ты пойми, если бы любил, этого бы всего не вышло.

– Да все я понимаю, – сказала Катя. – Только вот не легче. Сегодня Виталия Валентиновна звонила, просила на Лизу повлиять. Говорит, какие им дети? Да и вообще, не пара они… Не то, что мы с Даней. – Катя хмыкнула. – У Лизы мама – медсестра, живут они не богато, вот и причина, почему Лиза Даниной маме не нравится.

– А ты, значит, Витке нравишься? – удивился я.

– А у меня папа женат на дочери заместителя губернатора, да и сам он какая-то шишка в областной администрации. И пофиг, что я с отцом толком не общаюсь, он квартиру купил, значит заботится. Вот Виталия Валентиновна и думает, что, если мы поженимся с Даней, ей в области все двери открыты станут.

– Веселый у вас треугольничек, – заметил я. У Кати зазвонил телефон, и она вышла в коридор.

– Можно я пойду, – спросила она заглянув.

– Можно конечно. У тебя же только завтра первый рабочий день.

– Ну, до завтра тогда, – помахала Катя.

– Пока, – я вернулся к застоявшейся за день работе, заодно думая, как и в каких формах приспособить Катю к рабочему процессу.

Наверное, карма или принцип равновесия иногда работают. До обеда я натерпелся, зато потом день прошел чудесно. По дороге домой я заехал в пекарню и взял булочки. Жена ждала дома с горячим ужином и широкой улыбкой. И я наконец почувствовал себя расслабленным.

Мы легли спать. Жена уснула, а мне все не засыпалось, и наконец звонок с неизвестного номера около двенадцати.

– Паша, помоги… – неразборчиво и пьяно выла Эля.

Я бросил трубку и глянул на Вику. Спит. Хорошо, что в этот раз я выключил звук. Еще звонок. Еще и еще. Тут зазвонил телефон жены. Я подскочил и выключил его тоже. Сумасшедшая баба. Жена мирно спала, и в конце концов я успокоился и лег рядом.

Глава

8

Отвратительная мелодия будильника нет-нет да проникала в сон. Наконец, мне это надоело, и я открыла глаза. Муж похрапывал, а будильник на тумбочке разрывался от желания добудиться до своего хозяина. Обычно я будильника не слышу и его выключает муж, а потом будит уже меня. Я перегнулась через мужа, нажала на кнопку, и комната погрузилась в тишину. Странно, телефон у мужа выключен, на нем будильник не сработал, может сел? Я взяла проверить свой телефон, и он тоже оказался выключен. Я кинула телефоны на зарядку, потом прошла в зал и достала коврик для йоги. Вчера заниматься сил не осталось, но сегодня нужно себя заставить.