Он поколебался, а затем повернулся к портье:

– Если придет молодая женщина и спросит Джину, пожалуйста, отправьте ее наверх, в наш номер.

Взяв ключ от номера, Дункан пошел к лестнице. На втором этаже он подождал столько времени, сколько, по его расчетам, потребовалось бы Вайолет, чтобы пообщаться с портье и подняться на три пролета на их этаж. Дункан ждал до тех пор, пока не решил, что она уже дошла до их номера. Он вернулся на лестничную клетку и начал спускаться. Минутой раньше – и они встретились бы на лестнице, но, к счастью, этого не произошло. Он поспешил на улицу и почти в тот же миг заметил Джину, идущую к их отелю. Итак, она прочитала письмо Вайолет, предположил Дункан, пока, к своему удивлению, не увидел, как она остановилась за несколько дверей от отеля и вошла внутрь. Он поспешил за ней. Там оказалось туристическое агентство.

– Дункан! – Джина заметила его и подошла. – Я думала, ты будешь отдыхать. Ты точно уже можешь выходить на улицу?

– Мне лучше, намного лучше. – Он подошел к ней и поцеловал, а она поцеловала его в ответ, как будто все хорошо, хотя при ближайшем рассмотрении так не казалось. Ее щеки покрылись пятнами, а глаза были красными и блестели. – Ты что, плакала?

Она отвернулась и покачала головой, заставив его задуматься, не случилось ли худшее – например, она прочитала письмо Вайолет или наткнулась на нее и узнала правду. Но затем она прижалась к нему, притянув его руку к себе.

– Прости, что я вот так ушла. Я не хотела, чтобы ты видел меня расстроенной, но мне нужно было выплеснуть все эмоции, накопившиеся со вчерашнего дня. Это было ужасно. Я думала, что ты погиб.

Она уткнулась лицом ему в шею, и Дункан держал ее, пока не осознал, что на них смотрят сотрудники агентства.

– Могу ли я вам чем-нибудь помочь? – наконец спросил один из них.

– Да, спасибо. – Джина, казалось, пришла в себя, отпустила Дункана и направилась к столу. Тот последовал за ней, не понимая, что привело ее в это место. – Я просто проходила мимо и увидела рекламу Палио. Вы случайно не продаете билеты?

– Палио? – Дункан повернулся к Джине, пока женщина за столом копалась в компьютере.

– Средневековые скачки в Сиене, – объяснила Джина. – Я услышала, как одна пара говорила о них сегодня утром. Люди приезжают со всего мира, чтобы посмотреть на них. Гонка завтра, и я подумала, что если мы отправимся сегодня, то, возможно, успеем. Само собой, только если тебе нравится эта идея и если ты в порядке.

Дункан изучал ее нетерпеливое лицо. Да, эта идея ему понравилась. Как можно быстрее убраться из Праги – лучшее, на что он мог надеяться. План был настолько совершенным, что он не мог в него поверить.

– Разве ты не хотела погостить здесь подольше?

– Может быть, потом мы сможем вернуться, снова навестить Вайолет. Но вчера было… это было слишком. Я чувствую, что мне нужно выбраться отсюда и найти какое-нибудь развлечение.

– Конечно! Да! – Дункан ощущал такую безмерную признательность, что едва мог сдержать свое ликование: благодаря капризам Джины ему не нужно придумывать какую-то новую историю, чтобы оправдать внезапный переезд. До этого момента, когда совместный побег внезапно начал казаться возможным, он не позволял себе признать, насколько ужасными стали обстоятельства. Грэм и Вайолет искали их, а в этом маленьком городе не было места, где они могли бы надежно спрятаться. Женщина за стойкой вернулась, поговорив с туристическим бюро в Сиене.

– Я могу забронировать вам лишь билеты на поезд, билеты на скачки продаются только в самом городе. Официально все отели забронированы. Однако можно попробовать найти альтернативу непосредственно на месте.

– Замечательно, – кивнул Дункан. Город, погруженный в хаос, где можно заселиться без записей, – это казалось именно тем местом, где они с Джиной могли избежать разоблачения. – Как быстрее всего добраться до Сиены?

Женщина сверилась со своим компьютером и объявила, что есть поезд Вена – Рим – Кьюзи – Сиена, отправляющийся чуть больше чем через час.

– Мы еще не собрали вещи. Нам нужно поспешить.

– Я закажу машину, а ты пока собери наши вещи! – бойко ответила жена.

– Да, отлично! – Дункан просто обожал ее в этот момент – за ее авантюрный дух и решительность, за все те качества, которые неосознанно привели к решению назревающей проблемы.

Он крепко поцеловал ее в губы, прежде чем направиться к двери. Дункан заметил Вайолет в кафе через дорогу, курящую сигарету. Он нырнул обратно внутрь, обдумывая, как бы организовать следующие несколько ходов. Его самым большим страхом было то, что Джина выйдет на улицу к машине и будет замечена Вайолет.

Вернувшись к стойке, он предложил Джине вызвать такси прямо оттуда, поскольку, вероятно, сотруднику агентства было бы гораздо проще договориться о лучшей цене. Затем, пока она отвлеклась на звонок, он попросил у другого агента лист бумаги и ручку. Он нацарапал записку, затем вышел на улицу в поисках посыльного. Недалеко пожилой мужчина с собакой держал табличку, предлагающую экскурсии по старому городу.

– Вы говорите по-английски? – спросил его Дункан.

– Немного.

– Видите вон ту девушку с оранжевыми волосами?

– Да, вижу.

– Не могли бы вы передать ей это? – Дункан протянул мужчине несколько купюр и записку:

«Не хочу столкнуться с Дунканом. Можешь встретиться со мной в трех кварталах к северу от отеля? На северо-восточном углу. Жду там.

Следующие десять минут прошли как по маслу. Издали Дункан наблюдал, как Вайолет повернулась и пошла в направлении, указанном в записке, затем он взял ключ у администратора отеля, поднялся в свой номер и быстро побросал вещи в чемоданы. Все это время портье готовил их счет. Дункан расплатился, и к тому времени, когда он снова вышел на улицу, слишком слабый и одеревеневший, чтобы нести одну сумку, не говоря уже о двух, он был так накачан адреналином, что на мгновение почувствовал себя непобедимым. Подъехало такси, неприметный коричневый седан. Джина села в машину, пока Дункан запихивал сумки в багажник. Оказавшись в салоне, он ощутил запах новенького автомобиля, который заставлял его радостно думать о движении.

– На Палио! – воскликнула Джина. – На старт! Внимание! Марш!

Когда машина тронулась, Дункан повернулся, чтобы посмотреть на жену, на ее красивое, легкомысленное, улыбающееся лицо, вспоминая прежние дни, когда они, совсем еще молодые, только начинали совместную жизнь. Так много с тех пор пошло наперекосяк, заставив потускнеть эту дикую, нетерпеливую улыбку, только она все еще с ним – свежая, будто не минуло и минуты.

Джина

Нью-Йорк, 1993–1994

То были незабываемые дни. Даже спустя восемнадцать месяцев после окончания учебы Джина ощущала это, каждое утро просыпаясь рядом с Дунканом в постели, на высоте в пять футов. В их студии стояла двухъярусная кровать, чтобы освободить жилое пространство, и она предположила, что это место привлекает ее, так как напоминает комнату в общежитии. Дункан, возможно, предпочел бы более серьезную обстановку, но ей нравилась легкомысленность их жилища, точно они дети, играющие в домики, изображающие взрослых, находящие развлечение там, где настоящие взрослые сталкиваются с обязанностями и рутиной.

Сидя в кровати, так что от потолка ее отделял всего фут, она могла видеть Дункана, который на кухне пил кофе, укладывая в сумку альбомы с песнями и нотную бумагу.

– Ты уже уходишь? – Часы на стене рядом с ней показывали половину восьмого.

– Я тебя разбудил? Обычно ты спишь дольше.

Дункан подошел, чтобы поцеловать ее. Его голова оказалась чуть выше бортиков по краям матраса. Она провела пальцами по его волосам.

– Ты мог бы вернуться в постель…

– Не искушай меня, – ответил он, целуя ее. – Мне действительно нужно идти. У меня появилась кое-какая идея.