Удивительно, но под маской и плащом скрывался мужчина средних лет с обычной, даже заурядной внешностью. Возможно, это звучало глупо, но Милано ожидал увидеть под маской жуткую обезображенную рожу, а не лицо типичного клерка.

Едва они выбрались из подземелий, Граммон устроил допрос. То ли свежий воздух так на него повлиял, то ли тяжелые серебряные цепи и печати, но заговорил Мясник сразу:

– Ритуал нельзя завершить без смерти. Но для жертвы годился только могущественный малефик. Даже булочник не подходил. Только я.

– При чем здесь Милано? – сухо спросил Граммон. – Почему ты выбрал на роль палача именно?

Малефик посмотрел пустым потухшим взглядом на Лео, потом перевел взгляд на Мишеля.

– Люблю поэзию. Самоповторы, рифмы. Мне показалось забавным, если меня повергнет именно он, тем самым откроет врата на ту сторону, – безэмоционально сообщил малефик.

Леонардо фыркнул. Мелочный позер! Еще и мстительный. Именно на этом и погорел.

– Кроме того, он оказался единственным следователем, действия которого я мог предсказать с определённой вероятностью. Мне казалось, что это беспроигрышный вариант. Если бы я его уговорил, он бы принес меня в жертву. Нет – убил меня, когда пытался задержать. По крайней мере, так показало Зеркало.

– Зеркало? – ухватился за эту фразу Мишель.

– Первый Ключ. Он позволяет видеть фрагменты будущего и его вариации. Благодаря нему я успешно водил вас за нос и строил свои интриги. Увы и ах, сам я оказался бестолковым манипулятором.

– Значит то видение… – начал Леонардо, но малефик его оборвал.

– Одно из видений, которое мне показало Зеркало. Правда, я немного его поправил, добавил душещипательных моментов и вложил вам в голову. Был уверен, что этого хватит. Я ошибся. В очередной раз.

«Это лишь одна из вариаций будущего, которую исковеркал малефик. По сути, просто кошмар», – мрачно подумал Милано.

– Люди о которых ты говорил, твои пособники, они действительно существует? – быстро спросил Лео.

– Дайте мне перо и пергамент, я напишу имена и должности, – безразлично сказал малефик.

«Это было просто, даже слишком. Чтобы такой подонок так легко шел на сотрудничество? Нет, все совсем не так!» – промелькнула мысль в голове Лео.

– Настоящие место ритуала не здесь? Это очередная уловка? – быстро спросил Милано.

Малефик рассмеялся своим кашляющим смехом. Только сейчас он звучал жалко, а не зловеще.

– Нет, я не надеялся, что вы попадетесь на одну и ту же уловку. Но это заставило вас распылить силы. А мне это было только на руку. Было, да все было…

Черный маг запрокинул голову и медленно произнес:

– Я пытался. Пытался спасти всех. Обмануть судьбу, не допустить войну любой ценой. Что ж, люди, как всегда, выбрали другой исход. Вновь положили голову на плаху. Возможно, в этот раз они спасут шею от топора палача, но я сильно сомневаюсь. По крайней мере, я пытался, но жизнь оказалась против. Вейте из меня веревки, казните меня, я просто умываю руки. Я сделал все, что мог.

Наверное, это должно было прозвучать глубокомысленно и философски, но слова, сказанные безэмоциональным тусклым голосом, звучали глупо и чрезмерно пафосно. Словно выравненные из дешевой пьесы бездарного драматурга.

– Тебе было плевать и на людей, и на море крови, – сухо сказал Милано. – Ты просто испугался перемен для твоего племени, нового мира. И решил сохранить текущий порядок любой ценой. Во имя спасения старого миры, ты решил утопить его в крови.

– Возможно, я так испугался смерти, что решил убить себя и всех вокруг, -неожиданно легко согласился маг. – А быть может мои цели и мотивы вам просто не дано понять, глупые овцы.

– Ты просто больной ублюдок, как и все малефики. Демоны свели тебя с ума, ты возомнил себя мессией, который имеет право решить судьбу всего мира, – зло сказал Мишель. – Жизнь и смерть, судьба человечества, спасение всех… Красивые слова, ради которых ты собрался впустить армию тварей в наш мир. Ты не думал в чьих интересах действуешь, подонок?

– И эта точка зрения тоже имеет право на жизнь. Историю пишут победители, а сегодня это вы. Так что берите перо и бумагу, пишите имена моих клевретов, комиссар Малино.

Список действительно оказался внушительным. Все эти годы Мясник трудился не покладая рук, вербовал сторонников и приспешников на всех уровнях власти.

Магия, подкуп, уговоры, ложь и шантаж – все это шло в ход. Медленно, но верно он сплетал из тонких ниток толстую веревку, которая должна была захлестнуть шею Республики. Размах сети и ее глубина поражали воображение.

Почему все это ускользнуло от бюро надзора и контрольной комиссии? Просто никому в голову не пришла такая возможность. Все слишком привыкли к другим методам темных магов, никто не работал по этому направлению.

По плану малефика, его люди сначала максимально бы мешали ликвидации Прорыва, а потом взяли бы в руки власть в стране. Их задачей стало бы нанесение максимального урона всем цивилизованным странам. После этого обескровленные и измотанные государства занялись бы восстановлением мира и порядка в старом виде.

– Самое страшное в этой истории, что большинство этих идиотов искренне верили, что делают благое дело, – мрачно сообщил генерал-инспектор Бастон. – Общество ампутации, чтоб ему провалиться!

– Нельзя сохранить старый мир ценой новой войны. Но они искренне верили в это, – оторвавшись от изучения дела, мрачно сказал Милано.

– Да, Прорыв демонов ради спасения цивилизации, гениальная идея, как ни посмотри, – с сарказмом заметил Жульен Бастон. – Некоторые идиоты готовы утопить весь мир в крови, чтобы сохранить свой маленький клочок рая.

Леонардо на это ответить было нечем.

Совместное расследование длилось больше года. Им всячески мешали, запутывали, травили в печатных изданиях, даже угрожали, но дело они довели до конца.

Мясника из подземелий четвертовали. Дюжину чиновников и генералов повесили, еще две сотни отправили на каторгу. Антуан Деливре получил отсрочку от казни на несколько лет.

Буря в правительстве разразилась чудовищная, но она меркла в сравнении с тайфуном, устроенным журналистами.

– Такое чувство, что мы осудили не две сотни человек, а принесли в жертву три тысячи младенцев, – мрачно заметил Леонардо, отложив газету в сторону. – Конечно, никто не знает всех масштабов катастрофы, но истерика прессы мне уже надоела.

Они впервые встретились после казни Мясника в любимом ресторане контрразведчика.

– Ничего личного, просто бизнес, дополнительные тиражи сами себя не продадут, – невозмутимо сказал генерал-инспектор Бастон. – Не беспокойтесь, в Рутении начались волнения, так что через пару дней «ответственная общественность» про нас забудет. Она падка на громкие и быстрые новости.

– В Рутении? – напрягся Леонардо.

– Ничего серьезного. В воскресенье расстреляли демонстрацию рабочих. Обычная ситуация, у нас происходит регулярно. Уверен, все закончится раньше, чем газетчики заработают миллион франков, – уверенно заявил генерал-инспектор. Заметив, как Леонардо переменился в лице, он поспешил сменить тему: – Как мадам Милано?

– В прекрасном расположении духа. Чего не скажешь о моих нервах, – честно ответил Леонардо, невольно улыбнувшись. – Надеюсь, через три месяца станет легче.

– Лео, дальше легче не будет, – усмехнулся Бастон. – Поверьте моему опыту, отцовство готовит для вас много интересных приключений.

– Хоть в чем-то вы с Мишелем солидарны, – усмехнулся следователь. – Он уже пугает меня выходками будущих внуков.

– Думаю, у него есть для этого все основания, – рассмеялся Жульен. – Скромностью и покорностью никто из вас не отличался. Уверен, ваши дети потреплют нам всем нервы.

– Будем надеяться, что этим будут заниматься только они, – смутившись, произнес Леонардо.

– Хороший тост, месье инквизитор. Просто прекрасный! – подняв бокал, произнес генерал-инспектор. – Выпьем же за это!