За три года службы Леонардо Милано расследовал разные дела. Сложные и простые, громкие и неофициальные, интересные и откровенные пустышки. Но существовала одна категория дел, которую молодой следователь ненавидел всеми фибрами души. Его чувства разделяли другие служащие бюро.

Тупик. Гиря. Пробоина ниже ватерлинии. Называть можно по-разному, но смысл один – бесперспективное расследование, где нет или почти нет улик.

Река Алура протекала через всю столицу и делила ее на две неравные части. Сейчас следователь Милано стоял на ее берегу в нескольких километрах от городской чертой.

Чахлый лес, каменистый берег, воздух с нотками дыма заводов. Если бы не ситуация, это место можно было бы назвать по-своему живописным, по крайней мере, на фоне каменных джунглей.

Именно здесь отправившаяся на романтическую прогулку парочка нашла труп. Прибывшая полиция сразу поняла, что это дело находится в юрисдикции бюро надзора.

Леонардо грустно вздохнул. Прорыв и все его демоны, в этот раз синие мундиры оказались правы!

Следователь мрачно посмотрел на покойного. Обычный парень лет двадцати пяти. Среднего роста, худощавый. Длинные темные волосы. Скуластое лицо, глаза навыкате, высокий лоб, прямой нос. Никакой одежды, убитого сбросили в реку без нее. Судя по состоянию тела, провел он в воде не так много времени. Точно сказать эксперт не смог.

Если бы не татуировка на спине, его можно было бы назвать самым обычным человеком.

Формула. Стандартная схема для блокирования темной магии. В данном случае она должна была поглотить темную энергию после смерти, не дать покойному превратится в зомби. Убитый оказался малефиком, вероятно, учеником, который только ступил на путь овладения запретным искусством.

Последний вывод Лео сделал из-за причины смерти – удара в сердце холодным оружием, предположительно ножом. Настоящего мага так не убить, тут и взрывчатка не всегда справлялась, что уж говорить про честную сталь?

Талант А-37 здесь помог в данной ситуации не сильно. Лишь сообщил, что тело прибило к берегу несколько часов назад. Испуганные свидетели ничего не знали.

Лео мрачно посмотрел на реку. Он отправил нескольких служащих прочесать берег на километр вверх и вниз по течению. Ожидаемо, они ничего не нашли.

Самому с помощью таланта прочесывать берег реки, пытаясь найти место, где избавились от тела?

Слишком большой участок. Следователь бюро надзора трезво оценивал свои силы и понимал, что не осилит такой объем работы.

Кроме того, нельзя сбрасывать со счетов темную магию. Убийца мог использовать заклинание, чтобы труп отнесло подальше. Маловероятно, но исключать такой вариант нельзя.

Улик практически нет, зацепок мало. Эталонная гиря.

– Будем работать с тем, что есть, – вздохнул Леонардо. – Не в первый раз.

За прошедшие годы район Гальванте сильно изменилось. Исчезло деление на западную и восточную части, время и экономический кризис привели кварталы веселья к единому знаменателю.

Любые развлечения, но с сопутствующими рисками. Пустой кошелек, отравление некачественным алкоголем, синяки и переломы – не постоянные, но частые спутники горожан, рискнувших по старой памяти прийти сюда.

Лео невольно вздохнул. Гальванте медленно превращался из района удовольствий в район криминала. Произошла «миграция» приличных заведений в другие части города. Их место занимали притоны и ночлежки. Нечистых на руку трактирщиков и карманников сменили головорезы и безжалостные банды подростков. Ни полиция, ни бюро не совались в это место ночью. Существовал не иллюзорный риск не вернуться.

Экипаж Лео оставил в двух кварталах от нужного заведения. Многое изменилось, но правило «сохранения лица» все еще действовало. Никакого сотрудничества, просто случайные встречи в случайных заведениях, конечно же, случайные разговоры. Ничего более.

Маленькие окна, грязная барная стойка, старые деревянные столы и лавки – не самая приятная обстановка. Таким был это заведение при Рубце, старом информаторе Граммона.

Может ли измениться грязный притон? Может ли он измениться в худшую сторону? Сложный вопрос, но у Лео был ответ на него.

Добавьте к общему антуражу следы от пуль. Подозрительные зарубки на стенах, а также непонятные запахи. И, конечно же, посетители. Раньше здесь сидели высокие плечистые ребята чуть старше двадцати лет. Шрамы, сбитые костяшки, татуировки – эти ребята умели внушать одним видом.

Сейчас за столом сидели иные посетители. Разразившаяся несколько лет назад война между ночными баронами обеспечила билет в один конец большинству лихих молодцов, зарабатывающих на жизнь ножом и кастетом.

Их место заняли другие. Маленькие волчата, вышвырнутые на улицу жизнью, – дети рабочих районов, лишние рты из деревень, сироты. Эти ребята были ниже следователя только в силу возраста. Загнанные в угол голодные мальчишки с лихорадочным блеском в глазах. Жалости в таких нет, она умирает на улицах первой. Мозгов не особо много, о последствиях они не думают. Поэтому риск получить заточкой в бок не иллюзорный.

Дюжина малолетних преступников наградили Милано полным злобы и зависти взглядом, но остались сидеть на своих местах. Лишь один дернулся, но ему на плечо тут же опустилась рука вожака.

Пистолет в кобуре их не пугал. А вот демонстрация значка бюро на поясе – определенно.

Стоящий за стойкой бармен – старше своих посетителей всего на пару лет – натянул на лицо насквозь фальшивую улыбку.

– Выметайтесь на улицу, – почти весело сказал он, когда Леонардо подошел к нему. – Сюда пришли очень большие люди!

Если бы не помощь одного следователя бюро, посыльный никогда бы не унаследовал заведение покойного Рубца. Так что для Милано здесь были всегда открыты двери и лучшее обслуживание, насколько это применимо к такой дыре. А на фальшивую улыбку и полный злости взгляд можно закрыть глаза.

Под деланно громкие ругательства шайка подростков покинула заведение. При этом на Милано они предпочитали не смотреть.

– С каждым годом все хуже и хуже, – достав потертую оловянную кружу и ветхое полотенце, произнес бармен. – Ни правил, ни страха, ни мозгов в голове. Их все больше. Не хотят гробится за гроши на заводах, да и им там места нет.

– Молодежь уже не та, что раньше, – хмыкнул Милано, облокотившись на стойку. – Нам ли это не знать.

Бармен оценил иронию и усмехнулся.

– Не молодежь. Город. Раньше он съедал всех и не оставлял костей, сейчас выплевывает на улицы объедки. За ними приходят блохи и крысы. А с ними сифилис, чума и проказа. Потом новая резня. И все по кругу.

– Поэтично, – оценил Лео, постукивая пальцами по стойке.

– Ну так за это вы мне и платите, месье инквизитор, – протирая грязной тряпкой кружку, вздохнул хозяин заведения. – Что вы хотели?

Следователь вырвал из блокнота листок и положил его на стойку.

– Интересный рисуночек, – сказал бармен, бросив взгляд на формулу.

Сам Милано изобразил ее с закрытыми глазами за несколько секунд. Нужный навык у него был, как и у всех надзирателей. Но смог бы сделать такую татуировку обычный человек? Этот вопрос он и задал.

– Здесь работал хороший мастер, опытный. Люди это уважаемые, не бедные, – подумав, сказал уголовник и вздохнул. – И никто бы не стал связываться с такой дрянью, месье. Сами понимаете, сейчас легко к тощей вдове угодить.

После истории с Большой выставкой правительство Республики многократно увеличило финансирование и расширило штат сотрудников бюро. Парламент тоже не остался в стороне – надзирателям дали огромные полномочия, были внесены поправки в уголовный кодекс, наказания за магические преступления стали гораздо серьезнее.

Последнее имело не такой сильный эффект, как многие ожидали. А вот возросшая эффективность бюро надзора – да. Мало кто захочет связываться со скверной, если знает, что гарантированно попадется. Неотвратимость наказания пугала гораздо больше, чем его размеры.