- И как оно, ну, на вкус? - хихикнула девушка. Выглядело это - робот, поедающий детское питание - должно быть, и правда забавно.

- Как пюре. Морковное. С яблоками. Вкусно, полезно... - тут мне пришлось аварийно завершать воспитательную программу, очевидно, отреагировавшую на триггер, и попытавшуюся объяснить взрослому уже ребенку преимущества полезного питания.

Банок было три, и я «съел» их все.

Потом, собрав из битых кирпичей и случайно найденной доски импровизированный стенд, девушка расставила эти банки вдоль доски и отошла в сторону. Я откатился к самой дальней стене, выдвинул манипулятор, и ухватился стальными пальцами за один из заранее приготовленных метательных снарядов: первым из них оказался кусок кирпича, примерно в половину от целого или немногим меньше.

Как и предполагалось, с первого раза я не попал.

- Надо чуть-чуть левее, Колобочек, - сигнализировала девушка. - Ты взял вправо сантиметров на двадцать.

Второй снаряд, неудобный для метания, но твердый, кусок шифера, пролетел чуть слева от цели и с треском раскололся о дальнюю стену.

- И не так сильно! - девушка, кажется, немного испугалась. - Таким броском, наверное, можно покалечить!

Калечить я никого не собирался, ни сейчас, ни потом. К тому же, расчетную закономерность я уже уловил, и три следующих снаряда попали в цель очень точно и со строго правильной скоростью.

Банки уже опустевших реакторов оказались сбиты на бетонный пол коровника, манипуляторы, очевидным образом подключенные и настроенные правильно, убрались внутрь корпуса. Я подкатился к девушке, решившей собрать банки и разрушить стенд, скрывая, тем самым, всякие особые следы нашего тут пребывания.

- Видишь, не нужна оказалась розетка. Банок с реактором три штуки было, да и я всю ночь заряжался, а катался вчера всего ничего. - Мне пришлось вступить на скользкую почву, и Куяным не преминула воспользоваться моей оплошностью.

- А зачем ты вообще катался? Мы же договорились! Сидел бы дома, ждал меня с работы. Тебя же... Тебя же могли убить!

Невероятное нервное напряжение, очевидно терзавшее девушку всю бессонную ночь, искало выход, и, наконец, его нашло: Куяным горько разрыдалась.

***

Ленинград, 23 ноября 2022 года. Здесь и сейчас.

Инструктор горкома Дмитрий Аркудин.

К выбору площадки для предстоящей конференции подошли самым тщательным образом: никак нельзя было ударить в грязь лицом ни перед десятками иностранных гостей, ни перед тысячами советских студентов. О том же, что все должно понравиться еще и высокому проверяющему начальству, речи не шло: это разумелось само собой.

От проведения конференции в выбранном было центре технического творчества решили отказаться. Неожиданно высокий интерес юношества и молодежи к теме события привлек более тысячи заявок одних только участников в секциях, конференция, вместо плановых двух дней, грозила занять всю пятидневку, и, конечно, всех желающих Центр бы попросту не вместил.

Еще товарищу Аркудину, логичным образом оказавшемуся во главе оргкомитета конференции, не давала покоя недавно произошедшая и до сих пор толком не разрешившаяся ситуация с беглым бытовым роботом. Он, Аркудин, вины за собой не признавал, но, не признавая, чувствовал, и всеми нейронными цепями желал, чтобы случившееся фиаско ничто и никак не связывало с предстоящим событием, важным для города, страны и его, Дмитрия Анатольевича, дальнейшей карьеры.

Поэтому в качестве площадки выбрали новый, совсем недавно окончательно достроенный на северо-западе Ленинграда, стадион имени товарища Кирова. То, что циклопический комплекс зданий, в хорошую погоду при безлунной ночи видимый с той стороны Маркизовой Лужи, был предназначен исходно для гандбола, силового мяча и других игровых видов спорта, никого не смущало. Партия сказала — «надо», а что в таких случаях отвечает комсомол, вы, конечно, в курсе.

Разумеется, и к вопросам безопасности подошли самым надлежащим образом: коварный наймит западного капитала не дремлет, да и свои, доморощенные, негодяи, нет-нет, да ускользали от всевидящего ока разного рода государственных систем.

Сама конференция начинаться только планировала, но усиленные псоглавцами (очень удобно: сразу и служебная собака, и сотрудник при исполнении) милицейские патрули уже нарезали круги, квадраты и другие интересные геометрические фигуры по прилегающим к стадиону территориям, имея в виду, конечно, их качественное патрулирование.

Еще к работе активно готовили сторожевых големов. Не такие продвинутые в смысле технического прогресса, как новомодные роботы, эти каменные и глиняные истуканы, тем не менее, отличались колоссальной исполнительностью, отсутствием дурной инициативы и до смешного невеликой ценой. Наштамповать в преддверии события их удалось мало не три сотни штук, и, тешащий новообретенную паранойю начальник местного режима рапортовал наверх: враг не пройдет!

Чтобы враг не прошел окончательно, решили провести своего рода учения: в их ходе планировалось имитировать попытку проникновения на охраняемую территорию вооруженного террориста, вражеского агитатора, и, на всякий случай, опасного уголовника, причем это все должны были оказаться разные люди.

Учения начались в три часа пополудни, и уже к половине четвертого появились первые результаты.

Стражи порядка отловили, основательно перепугав, два десятка неприлично целующихся парочек, троих до изумления пьяных матросов со стоящего в лесном порту сухогруза (порт приписки — Варна, ведомство — Комитет Обороны Болгарской Советской Социалистической Республики) и даже одного настоящего иностранца, толстого, как винная бочка, черного, как смоль, и понимавшего по советски, почему-то, только «сателлит» и «гевалт».

Ни одного из учебных негодяев изловить не удалось: все трое прекрасно прошли внутрь стадиона, воспользовавшись центральной аллеей и центральным же входом.

Еще тем же путем внутрь главного здания проникли двое, про одного из которых нельзя было с уверенностью сказать, «кто» он или «что». Что характерно, их охрана комплекса заметила еще хуже, то есть и вовсе никак.

- Да, товарищи, устроили вы мне тут. Это. - Что именно «это», Дмитрий Анатольевич уточнять не стал, все было ясно и без того. Понурые головы всех начальников служб охраны порядка, случившихся на учениях, наглядно иллюстрировали провал, полнейший из возможных.

- Давайте посмотрим, что нам покажут товарищи из службы технического контроля! - предложил инструктор горкома. Один из понурых начальников немножечко разогнулся, и, жестом спросив разрешения, утвердился в рабочем кресле: по стечению обстоятельств, разнос происходил в контрольном центре.

- Вот, товарищи, контрольная группа номер два проходит по центральной аллее парка, - начальник техконтроля лично взялся за концентратор, и сейчас дирижировал умной программой визуального наблюдения.

- Это, значит, Фигурант Раз, одетый уборщиком. Он спокойно минует группу, здоровается с ВОХРовцем на входе и проникает в здание.

- Вот Фигурант Два подходит к центральному входу в составе усиленной группы, отлучается ненадолго, и к группе уже не возвращается, и этого, видимо, никто не замечает. Вот Фигурант Три... докладчик вдруг застыл, уподобившись одному из истуканов, бессмысленно сейчас караулящих дальние подступа парка. Концентратор в его слегка дрожащей руке описал сложный полукруг, чуть не завершившись сигналом аварийного сбора, и указал в соседний экран, на котором прямо в этот момент транслировалась актуальная обстановка.

Прямо по центру экрана, надвигаясь на дальнозоркий кристалл и занимая все больше доступного экранного пространства, перемещался главный герой половины городских сводок и двух третей городских же сплетен последних дней. Некогда блестящие бока его были покрыты странными цветными разводами («Будто камуфляж какой,» - пришло на ум неплохо знающему технические новинки зарубежной военщины Аркудину), поверх корпуса были заметны наспех приваренные заплатки, а в одном из манипуляторов, отчего-то, покачивалось самое обычное пластмассовое ведро из тех, которые используют уборщики: даже положенный инвентарный номер был на месте и просматривался почти четко.