– Ника… – Танар'ри тяжело дышит. Продолжая лежать на мне, обхватывает лицо ладонями, смотрит в глаза. – Наши поцелуи… Слишком пламенно, слишком хорошо. Что-то было между нами? Мы были близки до того, как ты ушла к Сэмиону?
Так вот к какому выводу он пришёл! Мы оба замираем. Я от шока, а Танар'ри в ожидании ответа. И так как я продолжаю молчать, красивое лицо мрачнеет.
– Если были близки, то насколько? – требует Кэнстин.
Кровь кипит, превратившись в чистый адреналин. В такой момент нужно говорить только правду.
– Нашё-ёл! – счастливый крик Тео доносится до нас.
Далёкий крик, но очень многообещающий. Не меняя позы и не вставая, мы одновременно поворачиваем головы и вместе смотрим, как Тео бегает возле палаток, махая зажатой в кулаке собственной нательной рубашкой. Рубашка взлетала в такт радостным движениям и опадала. Вместе с дикими, почти фанатичными воплями это смотрелось несколько устрашающе. Наверняка также мчался по Сиракузам голый Архимед, вопя: «Эврика!» Издалека к Тео уже бежали Сэмион и Гэллаис.
– Тео что-то придумал, – шепчу я, снова утопая в требовательном омуте глаз Танар'ри. – Надо идти.
Даэль поднимается и протягивает мне руку. Всё с очень мрачным, недовольным выражением лица.
– Позже договорим, – роняет он.
Звучит зловеще. А я… хороша! С такими поцелуями подозрения в драконе будут только крепнуть. Быстрее бы уже найти эту каплю Амриты, чтобы снять проклятие пентаграммы и вернуть Даэлю память. Сейчас Танар'ри сходит с ума от влияния дикой ипостаси – ещё свежи в памяти кадры, как он вырывается из окна башни, разнося её в щепки и камни и устремляется в ближайшие леса, а тут дополнительно не состыковка реальности и желаний. Пока он держится, но ещё немного и сходить с ума будем вдвоём. Страшно подумать, что дракон сделает, когда обнаружит, что правду от него скрывали лучшие друзья. И я, избранная.
Подхватив букет, я зашагала следом за размашисто возвращающимся к лагерю Кэнстином.
Глава 8. О том, что мало найти, надо уметь забрать
Опасности они как перец. Много – плохо. А без них пресно.
Радостные крики Тео оказались не на пустом месте и относились сразу к двум вещам: наш исследователь разобрался как работает иллюзия и, насмотревшись на море защитных символов, что нарисовали стражи, додумался как проникнуть в подводный кокон.
– Нам не нужны чары, вскрывающие его защиту, – заявил он, когда мы собрались вместе. – Это отвлекающий путь. Любую такую попытку артефакт воспримет как вторжение и непонятно каким образом отреагирует. Нам просто нужен ключ! Заклинание, которое тоже будет защитным, но другим, какого у артефакта ещё нет и тогда он решит, что это его собственное и пустит, не будет сопротивляться. Так мы откроем дверь.
Тео гордо улыбался, лучисто и беззаботно, полностью уверенный в правоте, а мы ошарашенно переглядывались.
– Звучит… – начал Сэмион.
– …дико, – закончил за него Даэль.
– Словно артефакт живой. Так…
– Так бывает. – Это уже Гэллаис.
– На дне неспроста мертвец, – со снисходительностью взрослого поясняющего прописные истины ребёнку, ответил Тео. – При жизни это наверняка был колдун и он добровольно самоубился, отдав силы артефакту. Так что считать его почти живым и распознающим символы, пытающиеся вскрыть защиту, кажется мне логичным.
Брр! Меня передёрнуло. Неоднозначная вещь – магия. Что с ней только не вытворяют. Мысль о мертвеце на дне озера ужасала до мурашек. И Тео ещё так легко об этом заявил! Не ожидала от него.
– Неожиданно, – почти теми же словами отозвался Танар'ри. С тех пор как мы подошли, он держался чуть позади, предпочитая не попадаться мне на глаза. Зато я то и дело чувствовала лопатками его прожигающий, пристальный взгляд. – Если других соображений нет, то предлагаю отправиться к озеру и проверить гипотезу Тео прямо сейчас.
– Ночью? – немного спасовал наш исследователь.
– А что тянуть? Утром могут явиться шарсу.
– Да, пробовать в спокойной обстановке гораздо приятнее, чем отбиваясь от звероподобных пернатых, – пробормотал Ирр, судорожно приглаживая волосы. У него даже крылья их спины выскочили и затрепетали на нервной почве.
– Будем пробовать, – я ободряюще улыбнулась другу и погладила его по плечу.
Тео приосанился.
На обрыве над озером уже сгустилась ночь. Лэйд запустил в воздух пару осветительных сфер, и они поплыли над поверхностью воды, озаряя её голубоватым свечением. Озеро внизу лежало сонное, дымчатое, настороженно притихшее. На небе зажигались звёзды – яркие точки на тёмном бархате, неясные шорохи неслись со всех сторон. Из долины доносилось тихое позвякивание, так некстати воскрешающее в памяти легенду; напоминающее, что несколько веков назад там бились насмерть две армии. И теперь души оставшихся в земле воинов наблюдают за нами, перешёптываются. Если бы я не находилась тут в такой мощной компании – драконов и древнего эльфа – я бы боялась. Невзирая на всю красоту места.
– Начнём? – шёпотом проговорил Тео.
О плане действий условились быстро. Спускаемся почти все, на поверхности остаётся лишь Гэллаис. Во-первых, потому, что эльфы плавать не любят, хотя при необходимости прекрасно это делают, а во-вторых он достаточно силён, чтобы в случае непредвиденных обстоятельств помочь сразу всем, а не кому-то одному. В'аольенн как кандидат для погружения даже не обсуждался: ему и плести под водой новое заклинание защиты, как воднику, а я выдвинула свою кандидатуру на проникновение к артефакту. Сказала, что самая маленькая из них, не то что плечистые драконы, и смогу проскользнуть в небольшой проём, если Лэйду не хватит сил открыть большой.
– Обижаешь, красотка! – тут же среагировал Сэмион. – Для тебя будут целые ворота!
– Ну или артефакт заупрямится, – переиграла я.
То, что он может заупрямиться конкретно, я старалась не думать. Вообще с трудом верилось, что на дне озера лежит редкий артефакт. Столько лет он провёл там, не видя дневного света, и вот теперь мы будем первыми, кто до него доберётся.
Что касается Тео, то наш исследователь упёрся, будто являлся не драконом, а парнокопытным и заявил, что он, как автор идеи, просто обязан видеть процесс. Ну а Танар'ри… Танар'ри лаконично сообщил что ныряет и точка.
Спускаться в воду было волнительно. Прыгать с обрыва как первый раз провернул Сэмион не стали, зашли спокойно. Лэйд прочитал заклинание, помогающее находиться без воздуха под водой.
– Будет действовать минут пятнадцать, – пояснил он, хитро улыбаясь – Семейные секреты! Абы с кем не делюсь! – и весело подмигнул.
Оказавшись под водой, плывём. Всё меняется, вокруг приглушённый, размывающий границы мир. Дыхание замирает от таинственной синей глубины, влекущей ниже и ниже. Кое-где колышутся водоросли. Сферы, запущенные В'аольенном, ныряют за нами и делают подводный мир ещё загадочнее. Они очень кстати: так как сверху ночь, нам сквозь толщу воды не светит ни лучика, как было бы днём, но чем глубже мы погружаемся, тем светлее становится. Очень скоро становится ясно, о чём говорил Лэйд. На каменистом дне, пока не различимый в деталях, стоит большой кокон, и он распространяет вокруг себя мягкое сияние, ласкающее глаз.
Оглядываюсь на друзей. Даэль и Тео плывут сосредоточенно. Ирр в исследовательском пыле чуть впереди, Дан не торопится. Я залюбовалась его размеренными движениями, мощными гребками, легко продвигающими крупное тело глубже. Нательная рубашка надулась под водой пузырём, штаны облепили бёдра, забранные в хвост волосы распластались вдоль спины. А вот Лэйд… Заметив моё удивление, В'аольенн подмигивает. Как настоящий водный дракон он покрыт чешуёй. Не трансформировавшийся в драконью тушку, сохранивший человеческий облик, но с ног до головы покрывшийся серебристыми чешуйками. Это странно, но, пожалуй, красиво. Чешуйки интригующе мерцают, отливают по контуру синим, белая грива В'аольенна плывёт под водой подобно облаку.
Сэмион показывает: «Ниже давай!» и я гребу старательней.