– Хорошо, – вдруг подал голос капитан. – Делай, как знаешь. Есть ли что-то иное, чем я могу помочь?

Я задумалась: Стиан четко дал понять, что связан клятвой и рассказывать о брате ничего не станет. Значит придётся разнюхивать все самой.

– Можешь, – я отвернулась от «ринга» и серьезно посмотрела на черноволосого, – Научи меня читать ваши книги.

Стиан тоже отвлёкся от поединка и округлил глаза.

– Ты не умеешь читать?! – поймал одну из своих косичек пальцами. – Ученых дев этому не обучают?

Подавив язвительный ответ, я фыркнула:

– Умею, капитан, конечно умею. Письменность за Аномалией отличается от нашей. Я пыталась понять книги, что лежат в моей комнате и ничего не вышло…

Парень погладил черную косичку, внимательно изучая что-то поверх моей головы. Казалось его взгляд блуждает далеко за пределами судна.

– Завтра, – наконец отозвался мужчина. – Завтра я возьмусь за твоё обучение. Еще вопросы?

Замечательно! Я смогу читать варварскую письменность! Едва ли соотечественники могут похвастаться таким умением. Когда доберусь до дома, непременно научу Василису!

Первые оранжевые лучи лизнули макушки ливейцев, пробежались по спинам и уверено залегли на палубе. Громадное солнце, тонущее за линией горизонта, подсвечивало рванные перья облаков всеми оттенками розового и золотого. Там, выше, в темнеющем мареве синевы, уже начинали загораться первые точечки созвездий. Складывалось впечатление, что солнце взорвалось и теперь разливало свои лучи на неподготовленное небо. На Жемчужный Клинок спустился закат.

Судно заиграло совершенно другими красками, в цвете которых грозные фирийцы будто вспыхнули. Темно-русая голова арвинга, изредка мелькающая в просветах между матросами, подсветилась рыжиной.

– Госпожа, – тихо позвал меня Стиан. – Ты любишь свой дом?

Это было неожиданно. Молодой мужчина смотрел внимательно, слегка склонив голову на бок. Я переступила с ноги на ногу.

– Я люблю своего кота! – вдруг выпалила я. – И сестру. Очень люблю квартиру и возможность ходить по улице без страха быть съеденной гигантскими каменными монстрами.

– Это странный ответ, – пожал плечами Стиан. – Я, вот, очень люблю свой. И мне его… недостаёт.

Неужели из капитана полились признания? Мини терапевт внутри меня молниеносно схватил блокнот и ручку и принялся поправлять воображаемые очки. Увы, не долго длился триумф…

– Госпожа Люция! – раздался из толпы воинов радостный возглас мальчишки. – Ты видела, как они бились?!

Стиан едва заметно мотнул головой и печаль слетела с его лица. Он расплылся в хитрой улыбке, отлип от бортика.

– Дьярви! Вверяю тебе нашу непутевую гостью. Мне давно пора, но оставить прекрасную норну скучать я не смог, а теперь удаляюсь!

С этими словами подмигнул мальчишке, отвесил «прекрасной норне» полупоклон и удалился.

– Люция! Ты меня слышишь? Там такое было…

Захотелось стукнуть возмутителя спокойствия, но в конце-концов Дьярви не виноват, что капитан-ящер-дреки решил разоткровенничаться посреди набитой фирийцами палубы.

– Да! – буркнула я. – Это нечто!

Я уселась поудобнее, подгибая под себя ноги.

На кровати лежали несколько чистых пергаментных листов – грубее и жёстче чем те, что мы использовали дома, но лучше, чем береста или глиняные доски, о которых писали в учебниках. Стиан так же предоставил мне странного вида карандаш, больше похожий на длинную золотую шпильку с изящной лилией на конце. Грифеля внутри я не нашла, а на вопрос о заточке мужчина заверил, что подобного не понадобится.

Я провела острым концом шпильки по бумаге. За ним тут же остались длинные тонкие линии миндального оттенка. О механизме работы остается только догадываться! Интересно, удастся выпросить его себе в вечное пользование?

Аккуратными буквами принялась заполнять:

День первый

Психотерапевт Люция Сотис, истощена, но стабильна

Что мы имеем на сегодняшний день:

Я ПРОШЛА АНОМАЛИЮ!

Не знаю, как это вышло, но факт остается фактом – я в Фирии.

Чип все еще у меня

Чертова Красович, Рин, Щульц и все, участвующие в цирке с Уилсоном! Почему нельзя было разобраться без гражданских?! Професорский чип мигает спиралью, из-за него меня посчитали местной вымершей ведьмой. Интересно, что в чипе?

Нам почти ничего не известно о Фирии

В учебниках по Истории Войны пишут о грязных, неспособных позаботиться о себе дикарях, мутировавших человеческих видах и повальном голоде. Знали бы мы, на сколько учебники ошибаются! Мир Фирии развивался в своей собственной эволюционной системе. Несомненно, эти данные известны главенствующим фракциям, но по понятным причинам не внушаются жителям Единства. Мне своими глазами удалось увидеть трансформацию скалы в каменное чудовище и одного из представителей расы, «Дреки» как они себя называют, в огромную черную ящерицу с крыльями и хвостом дракона. Возможно, Тэнид правы, желая начать войну с этими дикарями?

Я вынуждена проводить терапию в условиях, нарушающих все мои полномочия.

Мужчина, которого я попытаюсь лечить в обмен на безопасное сопровождение до столицы, понятие не имеет о моем происхождении. Более того, его ввели в заблуждение и заверили, что я есть некая «норна» – что-то вроде ведьмы или жрицы. Его соратник заверил меня, что это единственный способ заставить «клиента» со мной сотрудничать. Цель и суть проблемы держится от меня в тайне!

P.s. фириец так же является драконом дреки, а еще полным засранцем.

Сильное разделение по половому признаку.

Мужчины на судне странно на меня реагируют и буквально «пожирают» глазами. Не считая пожилого матроса по прозвищу «Старый Ирв» и мальчика по имени Дьярви. Ирв пояснил, цитирую: «дев не берут на боевые суда, слишком уж вы впечатлительные! Да и на команду дев не напасёшься». У бешенного арвинга Оденга действует строжайший запрет на присутствие женского пола на судне, поэтому мое присутствие вызывает слишком бурную реакцию у всех членов экипажа, включая бешенного самого арвинга.

Мои поведенческие реакции изменились.

Я не знаю, связанно это с травмой при падении или составом воздуха по эту сторону Аномалии, но контролировать своё поведение становится крайне трудно. Если описывать художественно, то «я вижу мир в других красках». Будем надеяться, что по возвращению на территорию Единства все придёт в норму. Я скучаю по Васе Сентиментальность и плаксивость так же повысилась.

Памятка: по возвращении вернуться в личную терапию минимум на год.

Еда просто божественна!

Я никогда в своей жизни не ела ничего более сочного, чем пища по эту сторону Аномалии. Сразу чувствуется разница в нашей экологии и экологии местных земель. Думала, что съем пирог вместе со своими пальцами

Заключение: Место, в которое я попала хранит свои секреты и устанавливает свои правила, так что если я хочу выжить – придётся с ними считаться. Зато мне представилась редкая возможность исследовать сразу две психики: свою, в ситуации 100% выхода за пределы зоны комфорта, и белобрысого говнюка дикаря фирийца.

Быстро пробежалась по подобию дневника глазами и осталась довольна. Такие важные вещи в любом случае запомнятся лучше, если их записать.

Зачем-то нарисовала на краю листа рожицу. Потом сердце с молнией и пару закорючек…